О феях, хвостах и драконах (СИ) - Дергачев Виктор Владимирович "Дирик" (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗
Липки были не слишком приветливы, горожане смотрели на нас как на оккупантов, но цены не задирали, что не могло не радовать Арию. Как оказалось, этот склонный внезапно заливаться слезами шкаф в похоронно-мрачном одеянии настолько гипнотизировал своим поведением и внешним видом торговцев с трактирщиками, что у них как по волшебству пропадало желание торговаться. А когда вокруг нашего воздушника начинал тонко завывать ветер, появлялись ещё и скидки. Естественно, что именно он был назначен квартирмейстером нашего отряда.
На третий день ожидания нам стало уже достаточно скучно, чтобы начать самостоятельно искать развлечений.
Огневикам было достаточно просто получить свободное время, чтобы начать меряться силой. А так как это соперничество подстёгивали со своих сторон Лиция и по-братски противостоящий ей Сол, Карна с Тотомару не смогли бы остановиться даже если бы пожелали. Ария неожиданно для всех нас повадился ходить к одной матроне, и та, не долго сопротивляясь, ответила ему благосклонностью. Сам Гир проводил больше времени за шаром связи общаясь с Жозе, и составляя планы. Мастер, пользуясь своими связями, был постоянно в курсе малейших изменений, и делал всё от него зависящее, чтобы командир группы его гильдии не двигался вслепую.
А я охотился.
И всё из-за Троицы. Нет, конечно я и сам любил это дело, но раньше всё было как-то... проще. Я охотился, поедал, становился сильнее. Лучшей добычей были монстры, владеющие врождённой магией твари. Мне не нужно было от них всё мясо, а только отдельные органы, содержащие, так сказать, саму эссенцию их свойств и умений. Нет, я не приобретал их, да и не мог в принципе, но я чувствовал, что развивался. Один удачно сожранный монстр продвигал меня почти как недельная тренировка дома (эх, а ведь всего несколько лет назад меня стошнило от вида собственноручно разорванного животного, а сейчас ничего, вжился в быт хищника). Не говоря уже о получаемом на охоте опыте.
А потом Троица всё же докопался до памяти Аракаста.
На этом хорошие для меня новости и заканчивались. Перед окончательным заточением в склепе у Миле было совсем не много времени, и стремясь честно исполнить условия договора, дух отдал свою память целиком. От первого осознания ещё в утробе матери, и до момента записи в голокрон. Это был просто колоссальный объём из всех его ощущений и желаний, всех его догадок и озарений, печалей и отчаяния, надежд и разочарований, который нельзя было просто так взять и перемотать как какое-то кино для быстрого просмотра.
Эта была его жизнь, которую надо было прожить вместе с ним.
Что делать мы не знали, и просто стали смотреть как есть. Спустя месяц однообразной картины под звуки биения двух сердец, невероятно стойкий и терпеливый Троица махнулся с ГГ, и обнаружился занятный момент.
Второе сознание всегда оставалось ГГ, а третье всегда становилось Троицей. Когда одно из вторичных погружалось в голокрон, оставшееся принимало черты "ГГ". Хотя манера разговора Троицы оставалась неизменной даже так.
От осознания этой особенности мы зависли куда сильнее, чем от попыток разгадать способ ускорить чтение памяти Аракаста. А потом плюнули, тогда как раз подвернулся контракт на поимку Хальва, и продолжили попеременное изучение памяти, добравшись до первых недель после рождения. Решение подвернулось, когда сидя в гильдии, и ожидая завершения подборки состава группы на север, рядом со мной неожиданно расхохотался читающий газету Карна. Самый разыскиваемый преступник Фиора, бывший купец из Энки, в очередной раз благополучно сбежал прямо из под конвоя, вместе со всей своей бандой, в каких-то десяти километрах от столицы.
От этой новости настроение как-то резко поднялось, и меня осенило, иначе не сказать. Не нужно было ускорять просмотр памяти, нужно было ускорить своё восприятие смотрящему. Что и было блестяще проделано Троицей.
Сначала он ускорялся вдвое относительно нормального времени, потом вчетверо, и наконец он достиг оптимальной на его взгляд скорости. И тут мы наткнулись на один неприятный момент, этот фокус с восприятием требовал затрат внутренних сил от организма и истощал его. Простое самовосстановление, которым я привык решать свои проблемы, опиралось всё на те же ресурсы тела, и не могло помочь. То есть я или должен был отказаться от возможности быстро постичь память Миле, или начать ощутимо слабеть физически. И предстоящая командировка на север казалось не оставляла мне особого выбора.
Но усиленный мозговой штурм всех трёх сознаний принёс подходящее решение - я должен охотиться. Не так как раньше, а целенаправленно. Только сильные монстры, чудовища победа над которыми не будет лёгкой. И постоянно испытывать голод, аппетит начал разрастаться просто неимоверно, и обычной, человеческой кухней, было почти невозможно насытиться.
С другой стороны, это подвигло меня на создание собственной кухни, рецептов подходящих для меня блюд, и особой, практически алхимической готовки. Пока мы ещё находились в Дубах, я успел приобщиться к истории кулинарии, и освоил несколько рецептов из библиотеки. Кто бы мне сказал, что одно из самых опасных пополнений своего арсенала я сделаю решая, как стряпать ужин, я бы в лицо рассмеялся. Но это было именно так.
В лесах Кахаладов обитали монстры называемые "Дьявольскими Секачами". Только лишь внешне похожие на обычных вепрей, эти всеядные твари достигали трёх метров в высоту, обладали выдающимися острейшими бивнями, бешеным нравом, и не терпели на своей территории других особей своего вида. Да в общем-то, они вообще никого не терпели. Толстенная шкура, регенерация, высокое сопротивление магии и оглушительный визг делали их местными королями хищников. К счастью людей, секачи были невероятно ленивы, и девяносто процентов своего времени посвящали сну и перевариванию пищи. Если неудачливому охотнику удавалось убежать с территории монстра, он почти всегда прекращал преследование и возвращался в своё логово.
Когда я наконец завалил одного такого "кабанчика", от созерцания доставшейся горы мяса впал в прострацию напополам с эйфорией. А потом, разделывая тушу, обнаружил, что не взял с собой спичек. Не то чтобы это как-то останавливало, или огорчало меня, всё-таки я был из Железных, а не Огненных, и сырое свежее мясо было для меня даже предпочтительнее. Но специальная готовка требовала температурной обработки.
Решение задачи поразило меня своей простотой и изяществом, и заодно заставило жалеть, что не додумался раньше.
Создавая металл и направляя в него силу, я раскалял его. Не выплёскивал как раньше, когда металл был только проводником энергии, а нагнетал в него и сдерживал. Это можно было сравнить с постоянным напряжением мышц, до судорог, до ломоты. В боевом применении это дало мне огненные когти и шипы, шутя прожигавшие шкуру секача.
И как кулинар, я мог смело брать псевдоним "Человек - Шампур".
Хряка-переростка я умял быстро, очень уж вкусным оказался зверюга. Но желудок даже после такой туши всё ещё требовал продолжения банкета, и, жалея о нехватке времени из-за которой приходилось испытывать такие муки голода, я начал искать новую добычу. Временное насыщение мне подарила небольшая семейка огвамов.
Эти кругленькие, похожие на броненосцев, существа были бы почти безобидны, если бы не обладали забавным свойством, они плевались настолько едкой и пахучей слюной, что даже секачи предпочитали избегать этих зверей. Оберегая свой чувствительный нюх, я бы даже не взглянул в сторону этих монстриков, но огвамы от природы обладали до такой степени дурным нравом, что плевались во всё подряд. И когда я спокойно пил из лесного ручья, эти плевуны выскочили на противоположном берегу, и тут же дали по мне дружный залп своей живой артиллерией.
От страшной вони я едва не выложил секача обратно, воистину - тонкий нюх может быть проклятием! Шатаясь, и с трудом удерживая желудок в узде, я отполз от берега и отдышался.
