Книга Лунной Ночи - Дуэйн Диана (библиотека книг бесплатно без регистрации .txt) 📗
Когти Арху, которыми он все пытался царапать камень, обломались. Сааш, стоя рядом с ним, начала осторожно вылизывать ему ухо. Арху все еще смотрел в глаза ящеру.
– Я слышал, как она смеялась, – голос Арху еле перекрывал скрежет когтей по камню, – когда тот эххиф бросил нас в воду. И пока мы тонули, смех не смолкал. Она знает, что никто не может ее остановить, она может творить, что захочет. Одинокая Сила в сердце того эххифа заставила его нас утопить. Она всегда кроется на дне сердца того, кто убивает. Я вижу ее сейчас – здесь она тоже поработала…
– Ты также видишь, – перебил его Иф, – что в мире нет ничего, кроме боли, как бы мы с ней ни боролись.
Последовала долгая, долгая пауза – почти такая же, какие делал Иф, прежде чем ответить на вопрос.
– Не знаю… – прошептал Арху.
Больше он ничего не добавил. Сааш вылизывала его, сочувственно мурлыча, и звук отдавался от камня стен длинного темного коридора. Судорожные движения лап Арху постепенно замедлялись, голова его склонилась, так что он больше не смотрел в глаза Ифа. Опустив веки, Арху вытянулся на боку, не шевелясь и ни о чем не думая – по крайней мере никто из кошек ничего не слышал.
Рхиоу медленно подошла к прислонившемуся к стене Урруаху.
– Что теперь? – мысленно спросил ее кот.
– Не нужно его трогать какое-то время, – ответила Рхиоу. – После такого надо ему дать прийти в себя. Да и мне, честно говоря, тоже. – Боль, испытанная Арху, потрясла ее больше, чем собственная.
Рхиоу и Урруах отошли в сторону, оставив Сааш вылизывать Арху. Иф склонился над ними, и все вместе они казались странной компанией.
– Итак, – сказал Урруах, – Одинокая Сила попыталась остановить тебя и промахнулась… мне кажется. Теперь она взялась за него, и неизвестно, что у нее получится. Кто следующий?
– Думаю, что однажды она уже пыталась добиться своего с ним, и ей это не удалось, – сказала Рхиоу. – Не уверена… но может быть, она перестаралась.
– Одинокая Сила теряет терпение, – сказал Урруах. – Если она не сумеет никакими средствами вывести нас из строя, она может прибегнуть к грубой силе: бросить на нас, как она это сделала в Центральном парке, сотни тысяч ящеров. Мы постепенно обессилеем в схватке с ними и погибнем, не совершив ничего полезного.
– Так не нужно давать ей такой шанс, – ответила Рхиоу. – Мы отправимся прямо вниз.
– Но как, Рхи? Ты же слышала, что говорил Иф: нижние залы полны этих тварей.
– Я не собираюсь идти тем путем, на который толкает нас Одинокая Сила, – сказала Рхиоу. – Послушай, я посторожу, а ты постарайся немного отдохнуть. Мне все равно не спится. Час у нас, пожалуй, есть. Ффайрх всегда говорил, что любой отдых лучше, чем никакого.
– Хотел бы я, чтобы Ффайрх был с нами.
– И не ты один. Ладно, Урруах, поспи.
Кот улегся, и вскоре Рхиоу услышала, как он начал похрапывать.
Она сидела в темноте, прислушиваясь и присматриваясь. Сааш снова задремала – вскоре после того, как уснул Арху, – так что бодрствовали только Рхиоу и Иф. Иф не сводил глаз с Арху. Рхиоу взглянула на него, гадая, что творится в голове ящера. Прочесть что-либо у него на морде было трудно; даже выражения лиц эххифов не так озадачивали, и к тому же рядом всегда находилась женщина, после знакомства с которой многое стало понятнее…
Мысль о Хухе, холодном белом кафеле, металлическом столе снова запустила клыки в горло Рхиоу. Рхиоу затрясла головой так, что даже уши захлопали, стараясь вернуть себе спокойствие.
Ах, если бы я умела выть, как хоуфф, или плакать, как эххиф… Почему нам не дано выпускать боль наружу? Видит Прародительница, достоинство дорого стоит, но настолько ли дорого, чтобы хранить страдание в себе?
Рхиоу подняла глаза и заметила, что Иф молча и задумчиво смотрит на нее.
– Тебе тоже знакома боль, – мысленно сказал он. Рхиоу поежилась; ощущение его мысли было непривычным, в ней чувствовалась горячая кровь, но без меха и даже такой кожи, как у эххифа, она казалась странно обнаженной.
– Да, – ответила она.
– И все равно ты сделаешь то, зачем пришла. И умрешь. Я видел это в уме Арху, да и в своих видениях тоже.
Рхиоу облизнула нос.
– Да…
– Он говорит… эта битва уже разыгрывалась раньше.
Рхиоу задумалась о том, как все объяснить ящеру.
– Наш народ… – сказала она наконец, – вернее, Великие нашего народа уже сражались с любительницей смерти – Одинокой Силой.
– И проиграли.
– Они победили древнею Змею, как мы зовем ту аватару Одинокой Силы, – ответила Рхиоу.
– И ничего этим не добились. Она продолжает существовать, хотя ваши боги гибли, чтобы уничтожить ее.
– Зло, – сказал тихий и очень усталый голос, – возрождается. – Арху уже не лежал на полу; он сидел, сжавшись в комок, и смотрел на Ифа. – Он это видел. Я тоже. Зло возрождается независимо от того, что мы делаем… даже если мы побеждаем. А победить мы не можем.
Рхиоу сглотнула.
– Все не так просто, – сказала она. – Зло не было сотворено Иау, Арху. Оно – искаженный образ, извращение того, что должно быть, целенаправленно рождающее боль и неудачи. Саррахх, наше собственное олицетворение Одинокой Силы, и зло внутри нас одной природы. Она изобрела смерть, да, и теперь пытается насадить ее во всех мирах. Однако двойственность Одинокой Силы – недавнее развитие событий… недавнее, конечно, для богов. Боги думают, что ее удастся отучить от зла. Ведь когда Трое вышли на битву со Змеей, она присоединилась к ним и пала в бою. Это свидетельство того, что она сражалась на обеих сторонах, потому что древняя Змея – тоже она.
– Ужасно запутанно… – пробормотал Арху.
Иф только задумчиво смотрел на Рхиоу.
– Это великая тайна, – поправила Рхиоу, слегка улыбнувшись, несмотря на терзающую ее боль: старый Ффайрх именно так ответил ей, когда она высказала то же мнение, что и Арху теперь. – Иногда тайна смущает. Не бойся этого, просто оставь все, как есть. Говорят, время для того и существует, чтобы постепенно привлечь Одинокую Силу на сторону добра. По словам Шепчущей, когда такое случится, когда усилия магов за миллиарды лет наконец заставят Саррахх увидеть, какие возможности скрыты от нее ее собственной слепой яростью и упрямством, тогда смерть и энтропия обратятся вспять, природа зла изменится, и оно не сможет противиться внутреннему перерождению. Вселенная обновится, как если бы все шло правильно с самого начала. – Рхиоу резко втянула воздух, неожиданно вспомнив те слова, фрагмент древнего заклинания, искать которые Шепчущая послала ее в «Метрополитен-музей»: «И поразил он мечом Апопа, место которого на небесах…»
Выражение морды Арху сделалось очень странным.
– Так, значит, – сказал он после долгой паузы, – сама Одинокая Сила не полностью привержена злу.
– Да. Она разрушительна и полна ненависти к жизни, но даже самые ее отвратительные деяния иногда превращаются в свою противоположность из-за двойственности ее натуры: зло в ней ослаблено воспоминаниями о ее собственных ранних днях, о том времени, когда она еще не стала темной силой. Эта двойственность может быть обращена в направленное против зла оружие… так и случалось во многих битвах с Начала Времен до современности. Однако в наших действиях против Одинокой Силы мы должны брать пример с Иау: даже она никогда не пыталась уничтожить ее, хоть и могла. Она просто изгнала Саррахх – до тех пор, как поется в песне, «пока она не образумится». Если сама Прародительница верит, что Одинокая Сила может исправиться, кто мы такие, чтобы спорить с ней?
Арху снова смотрел в пустоту, словно присматриваясь к чему-то в миллионе миль от него. Когда он повернулся к Рхиоу, выражение его морды было изумленным.
– Это уже начало происходить… Верно?
– Так говорит Шепчущая, – ответила Рхиоу. – Если ты присмотришься к тому, что происходит в мире, ты не сможешь не поверить ей. Все смерти, вся жестокость и боль… – Рхиоу умолкла, вспомнив о белом кафеле, стальном столе, изуродованном теле, сдавленных рыданиях Йайха. – Однако одной веры в лучшее недостаточно. Каждый раз, когда один из нас осознанно противостоит Разрушительнице, она теряет немного силы. Каждый раз, когда кто-то из нас побеждает, она теряет еще немного. Шепчущая говорит, что эффект накапливается. Ни один маг не знает, не его ли поступок в эту или в следующую минуту окажется той последней каплей, которая заставит Одинокую Силу сказать: «Сдаюсь. Приносить радость легче». И тогда начнется долгое падение вверх, новое рождение вселенной.
