Класс отщепенцев. Трилогия (СИ) - Ефимов Алексей Алексеевич (библиотека книг .TXT) 📗
Здраво рассудив, что лишняя компания им ни к чему, парочка отошла от места действия на пару кварталов, и только потом приступила к основному действию. Внешне это могло сойти за то, как галантный ухажер поддерживает свою не слишком хорошо чувствующую спутницу. В каком‑то плане так оно и было. Налинна достаточно глубоко ушла в астрал, и в реальном мире ей требовалась поддержка и защита, тем более, что ритуал проводился не в защищенном храме, а посреди отнюдь не дружелюбной улицы. Таким образом эльфы планировали неспешно гулять вокруг предполагаемого эпицентра. По возможности — приближаясь, при необходимости — отдаляясь…
— Ты и вправду думаешь, я тебе что‑то скажу?! — Распалялся череп перед умиротворенно рассевшимся в кресле эльфом. — Думаешь, поднял меня с помощью своих колдовских штучек, и теперь ты на вершине мира? Как бы не так! Видал я тебя и всех твоих серых сородичей в общественном сортире! Я тебе вообще ни слова не скажу!!!
— Да ты пока треплешься так, что я слова вставить не могу! — Расслабленности Сержи сейчас могли позавидовать горные монахи. Его насмешливость распаляла череп хуже любых оскорблений…
— Госпожа Налинна Сираквель и господин Лоувель Панамай? — Спокойный голос скорее уточнял, чем спрашивал, но и уточнял он с той изысканной деликатностью, с которой свершаются лишь самые сокровенные дела. Или большие гадости. Лоувель молниеносно развернулся, не забывая, впрочем, поддерживать свою беззащитную спутницу.
— Ты, эльфийский выродок, думаешь, удалось разок увернуться, так уже профи, да? Ничего‑то ты не умеешь, и не мечтай! Тебя шлепнут как муху!
— Получается, ты умеешь еще меньше…
Стоявший на почтенном отдалении джентльмен всем своим видом показывал, что ему есть о чем пообщаться, но если ему не рады — он не станет докучать своим обществом. В джентльмене чувствовалась какая‑то изящная неторопливость. Высокие седые вески предавали ему несколько неуместный тут светлый ореол. Просторный серый плащ не сковывал движений, если бы они были, но скованности как таковой в неподвижной фигуре и не чувствовалось. Зато чувствовалась какая‑то усталость, с которой умудренный жизнью старик смотрит на беспокойное подрастающее поколение.
— Мы знакомы? — Лоувель старался быть сдержанно–вежливым. Ему в любом случае надо было потянуть время, чтобы Налинна вышла из транса. Он уже послал по руке своей спутницы сигнальный импульс, и теперь оставалось только ждать. Вот только чего?
— Мы не встречались, если вы об этом, но я уже много наслышан о вас и вашей команде… Смею предполагать, что вы наслышаны если не обо мне, то о возглавляемой мною организации… — мужчина почти незаметным движением повел кистью расслабленной руки, но Лоувелю хватило этого, чтобы разглядеть отблеск золотого перстня с выгравированной на нем эмблемой — узким кинжалом, вонзенным в череп. Лучшего представления и не требовалось.
— Ты даже не представляешь, с кем связался, сосунок! Тебя не спасут ни твои фокусы, ни твоя академия! Меня ты убил, это да, но больше ты не добьешься ничего! А я еще посмеюсь над тем, как тебя разделают, раз уж твоими силами мне больше ничего не осталось!
Лоувель сдержанно кивнул. В этом кивке содержалась как дань уважения собеседнику, так и должное недоумение по поводу столь серьезного визита. После чего Лоувель таким же легким жестом, каким было сделано представление, пригласил главу гильдии убийц присоединиться к их неспешной прогулке.
— Произошло довольно странное событие… Не будет преувеличением сказать, что оно всколыхнуло мир до самого основания… — Почтенный джентльмен вежливо кивнул в ответ и степенным шагом продолжил прерванную прогулку, сократив дистанцию до учтивого минимума. — Простите, а ваша спутница скоро к нам присоединится?
— С минуты на минуту… — Лоувель понимал, что его напряженный голос предательски выдает его волнение, с другой стороны, зря, что ли, его собеседник представлялся? С таким попутчиком можно действительно расслабиться — пойди что не так, сделать все равно ничего не успеешь…
— Ты говоришь об убийцах?
— Да при чем тут убийцы! — В голосе черепа слышалось неподдельное презрение. — Я ненавижу убийц!
— Ты, кстати, так и не поведал, за что тебя турнули…
— Тебя это, кстати, и не касается! — Если бы череп мог, он бы наверняка сплюнул.
— Я много думал о том, как может произойти подобное смещение… По какому сценарию оно будет развиваться… Вероятность подобного события была всегда, но такого поворота я вообразить точно не мог. — Джентльмен как будто разговаривал сам с собой, но Лоувель отлично понимал, что тут выверено каждое слово. Ну, или каждое слово имеет свою цену, раз уж говорить приходится о столь специфичной особе. Если уж сам глава гильдии пожелал с ними пообщаться, вместо того, чтобы подослать кого‑нибудь из своих эмиссаров, то для этого должны быть очень конкретные, и очень веские причины. Лоувель еще мельком подумал, что походка джентльмена немного напоминает походку моряка, который сошел с корабля на сушу давным–давно, а привычку свою прихватил с собой, да так с ней и не расстался. Осталось только понять, нужна ли ему зачем‑то эта информация? Налинна понемногу начала проявлять признаки возвращения. Глубоко забралась…
— А ты никогда не думал, что вечность — твоя самая уязвимая сторона? — Судя по интонации, Сержи скорее обсуждал предстоящий забег на ипподроме. В его голосе было куда больше интереса, чем мистического трепета перед основополагающими вопросами философии. — Люди не приспособлены к вечности. Они не в состоянии ее переносить… и мне не нужно тебя разрушать или как‑то истязать, чтобы доставить тебе те муки преисподней, которые люди хотят избежать после смерти. Мне достаточно залить тебя цементом и кинуть на морское дно. Не слишком сложно, правда? Тысяча лет тишины и слепоты будут истязать тебя хуже всех демонов ада. Недаром царство смерти у нас называют царством тишины. Ты за двенадцать часов соскучиться успел настолько, что тебя теперь не заткнешь. Представляешь, что произойдет за века? Есть, конечно, вариант попроще — я могу закинуть тебя в нашу выгребную яму. Тогда вечность тишины и темноты будет перемежаться с открывающимся у тебя над головой отверстием… Через него ты увидишь многое, вот только мою смерть — вряд ли. Да и потоки нечистот лучше пустоты… Как бы не сложились дальнейшие события, тебя в них уже не будет. Ты проиграл.
— Довольно бестактно спрашивать, что вы знаете и думаете о сложившейся ситуации… В ней так тесно переплетены интересы столь многих групп, что я сомневаюсь в том, что хоть кто‑либо представляет себе картину целиком. Куда вероятнее то, что некую часть просто не волнуют определенного рода последствия… — Джентльмен как бы продолжал говорить сам с собой. Они неспешно шли по улице вдоль кладбища, никто не попадался им на встречу и никто не мешал. Налинна все еще не спешила полностью вернуться в мир, и Лоувель уже начинал за нее беспокоиться. — Пожалуй, главное, что я хотел вам сказать — моя организация никогда не получала контракта на устранение Сеерижжаккаада Нексилла… Четыре удвоения букв в имени… За шаг до прямого наследования престола, да? — Джентльмен впервые за время их совместного пути повернул голову и посмотрел Лоувелю в глаза.
— Он не любит распространяться насчет своего происхождения… — Уклончиво ответил Лоувель.
— Ну еще бы! — Ухмыльнулся джентльмен. — Этого, как и других признаков слабоумия, за ним не водится, это уж точно… Я бы с удовольствием познакомился со всей вашей командой… Понимаю, что в сложившихся условиях это затруднительно, но не думаю, что это надолго…
— Почему? — Вопрос вырвался у Лоувеля непроизвольно. Он успел отвесить себе мысленный подзатыльник, но джентльмен отреагировал спокойно.
— Потому что такие события зреют долго, но потом, как бы не сложились обстоятельства, развиваются быстро. Мы так и не узнали, откуда пришел этот заказ. Это само по себе настораживает, но догадки в данном случае — слабое подспорье, потому что очень уж легко они просчитываются и запутывают реальный след. Могу только сказать, что Кастид был весьма достойным исполнителем, и вряд ли кто‑то всерьез рассчитывал на его провал…
