Книги Великой Альты - Йолен Джейн (книги .TXT) 📗
– Свет!
Карум поднял факел над головой, и тот снова вспыхнул дымным пламенем.
Кот стоял, подняв руки. «Сдаюсь» – словно говорила его насмешливая поза. Но эта насмешка никого не обманула – Дженна приставила ему меч к животу, а Скада держала свой у его спины.
– Если шевельнешься, – сказала Дженна, – я насажу тебя на вертел, как барашка, и буду вращать вертел очень, очень медленно.
Кот с нарочитой покорностью пожал плечами.
– Ты угадал – мы с Дженной сестры, – подхватила Скада. – И мы совсем непохожи. На моем клинке пока нет твоей крови, она же поклялась убить тебя.
– Держи факел высоко, мой король, – сказала Дженна Каруму. – И займи место во главе, а мы со Скадой будем замыкать.
Заперев Кота и двух его людей в темнице, они двинулись вверх по лестнице. Карум в одной руке держал факел, в другой меч стражника. За ним шли остальные. Дженна была последней. Царапины на ее лице и руке уже подсохли, хотя еще горели. Скада, пользуясь светом, не отставала от нее.
Проходя мимо дверей в темницы, они отпирали каждую ключами, которые сняли с пояса у Кота. Карум привечал каждого узника – и тех, кого взяли вместе с ним, и тех, кто давно уже томился в Преисподней Каласа.
Темниц было восемь, и у них набралось около сотни человек, почти все из которых еще могли биться, хотя оружия у них было всего-то три меча и девять факелов. Столов и стульев, которые могли бы пойти на дубинки, здесь не водилось.
– Господин мой Карум, – раздался чей-то тонкий голос.
Дженна напряглась, чтобы разглядеть говорившего в мерцающем свете. Карум первый увидел его и, передав кому-то свой факел, протянул ему руку. Человек был не толще своего голоса и мосласт: руки казались слишком большими для запястий, нос выделялся на тощем лице.
– В чем дело? – спросил Карум.
– Я хорошо знаю этот замок. Всю жизнь в нем прослужил – сперва поваренком, а после поваром.
– «Суди о поваре по его животу», – засмеялся кто-то, – а у этого одни кости.
– Я уж больше месяца сижу в темнице – вот и отощал.
– А не меньше ли? – воскликнул кто-то еще.
– Это шпион, – добавил другой.
– Пусть говорит, – поднял руку Карум.
– Если я не могу сказать в точности, сколько здесь сижу, так это потому, что день тут похож на ночь и наоборот.
– Это верно, – сказал узник со светлой бородой.
– Ближе к делу, – поторопил Карум.
– Я знаю в этом замке каждый переход и каждую лестницу.
Дженна, выйдя вперед, взяла повара за руку, и его пробрала дрожь. Скада взяла его за другую руку, и он задрожал еще пуще.
– Тогда скажи, куда ведет эта лестница.
– Наверх из Преисподней, госпожа.
– Говорю вам – это шпион.
– Пусть скажет еще что-нибудь.
– А куда открывается дверь? – Дженне было ясно, что повар из тех людей, из которых все нужно тянуть клещами.
– Она выходит к портьере.
– А это еще что за штука?
– Занавес, – пояснил Карум. – Портьера – это занавес.
– Шпион это. Коли его!
Дженна стиснула руку повара.
– Эти люди теряют терпение, и мы с Длинным Луком недолго сможем сдерживать их, если ты не будешь говорить прямо.
– Так ведь я же и говорю. Дверь выходит в Большой Зал, и она завешена портьерой.
Люди перестали роптать.
– Вот так-то лучше, – ослабила хватку Дженна.
– Гораздо лучше, – сказала Скада с другой стороны. Но повар, раз начав, уже не мог остановиться.
– Это тяжелый занавес. Один из красивейших в замке. На нем изображен Крес, пирующий со своими героями, и они…
– Бросают через плечо кости псам войны, – шепнула Дженне Скада.
Повар, не слышавший ее, продолжал своим тонким голосом:
– …плотно завешивают дверь. Но король Калас часто…
Все снова сердито загудели, будто пчелы, но Карум унял их, махнув рукой.
– …то есть лорд Калас. За обедом он часто велит убрать занавес, чтобы слышать крики, доносящиеся из Преисподней. Он говорит, что это хорошая приправа к еде.
Карум плотно сжал губы, но промолчал.
– Лорд Калас последнее время нечасто бывал в замке, но несколько дней назад спешно прибыл сюда, получив известие от одного из своих воевод.
– От Медведя! – сказал кто-то, взглянув на Дженну.
– Да он-то откуда может это знать? – спросил другой.
– От стражников, – быстро ответил повар. – Они пересказывали мне разные сплетни, чтобы помучить меня.
– Не нравится мне это, мой господин. Слишком уж все просто, – сказал кто-то, и другие поддержали его.
– Однако это правдоподобно, – заметила Дженна.
– Ну а кто охраняет этот твой занавес? – хриплым шепотом спросил Карум. – Сколько их и какое у них оружие?
– Эта дверь открыта, мой господин. Калас с похвальбой говорит, что из Преисподней никто не уходит живым. Иногда он показывает эту дверь дамам, чтобы попугать их немного.
– Каким дамам? – едва дыша, спросила Дженна.
– Пленницам, с которыми он спит. Некоторые из них совсем молоденькие – почти девочки.
Дженна содрогнулась, подумав об Альне и Селинде, о Май, невесте Джарета, о детях Ниллского хейма.
– Ты хочешь сказать, что дверь никем не охраняется?
– Но она выходит в Большой Зал, где всегда полно вооруженных людей, особенно когда Калас дома.
Люди, тесно сгрудившись, стали переговариваться:
– Ничего не выйдет.
– Гиблое наше дело.
– Лучше уж помереть сразу, чем гнить заживо тут.
– Погодите, – сказала Скада, вполне осязаемая при свете факелов. – Есть кое-что, чего вы не знаете.
Дженна кивнула.
– Сотня вооруженных женщин должна уже взобраться на стены замка.
– А у ворот стоят пятьдесят вооруженных мужчин.
– Между воротами и замком три подъемные решетки, – невесело засмеялся повар. – Им нипочем не пройти.
– Так или нет, а врага они отвлекут, – сказала Скада.
– Наши поддельные мышки, – крикнула Дженна Каруму.
– А Кот-то уже у нас! – обрадовался он.
– Послушайте меня, – продолжала Скада. – У нас почти нет оружия, кроме факелов.
– Хочешь выкурить его, – спросил кто-то.
– Доверьтесь мне. Поджигайте все, что возможно. Если теперь день, нашим женщинам легче будет сражаться около огня.
– Горячая женщина лучше, чем простывший обед, – отозвался кто-то.
Смеясь, все снова двинулись вверх по лестнице, но притихли, добравшись до последнего поворота и увидев перед собой выход из Преисподней.
По знаку Дженны и Скады они преодолели последние ступени – на удивление тихо для такого количества мужчин.
Карум, Дженна и еще один человек, вооруженные отобранными мечами, вышли вперед. Скада со своим теневым оружием шла за ними. Карум потрогал занавес мечом, а Дженна, став на колени, попыталась приподнять гобелен, но внизу он был особенно тяжел. Дженна знаком попросила о помощи. Двое мужчин приподняли занавес, и Дженна со Скадой проползли под ним, просунув мечи вперед.
По ту сторону занавеса стоял белый день. Дженна заморгала, стараясь приучить глаза к свету, и обернулась к Скаде, но Скада исчезла. Дженна почувствовала себя ужасно одинокой, брошенной, хотя и знала, что эту шутку сыграло с ней солнце. Вечером Скада вернется – если они доживут до вечера.
Потом до Дженны дошло, что здесь очень тихо для главного зала. Она медленно осмотрелась – в зале не было никого.
– Пусто, – шепнула она в сторону приподнятого занавеса. Занавес приподнялся еще и еще, до человеческого роста, и узники хлынули в зал, щурясь на свет и растерянно глядя по сторонам. Если они и ждали чего-то, то явно не этого. Зал был совершенно пуст.
– Не понимаю… – начал Карум.
– Зато я понимаю, – сказала Дженна. – Слушай!
И все услышали гул голосов снаружи, где шел неравный бой.
– Нужно помочь им, – крикнул кто-то.
– Сначала подожжем этот зал, – сказала Дженна. – Ты – этот гобелен, а ты – портьеру на том конце.
– Да ломайте стулья, – распорядился Карум. – Вооружимся хотя бы дубинками.
Занавеси тлели медленно, отказываясь загораться, но, наконец, вспыхнули, и огонь мигом поглотил Креса и его воинов. Люди вооружались ножками от столов и стульев, а подушками с сидений прикрывались, как щитами. Остатки мебели свалили посреди зала и подожгли. Когда костер запылал, рядом с Дженной явилась трепещущая Скада.
