Алмазное сердце - Шевченко Ирина (версия книг TXT) 📗
— Да, — кивнул Ричард. Ухмылка сменилась спокойной улыбкой. — Спасибо Сане.
— Она тебя вылечила? — не поверил я.
— Она же целительница, — пожал он плечами, кутаясь в простыню. — Правда, кто-то успел внушить ей, что совершенно бездарная. Не знаешь кто? Но это уже не важно, прошедшая ночь расставила все по местам.
Для меня — нет.
— Хорошо, — вздохнул я. — Положим, с этой ночью мы разобрались. А как быть с той, которую вы провели вместе в особняке Ленсвитов?
— А, милые крошки Ленсвит! — рассмеялся шаман. — Очаровательные болтушки, не правда ли?
Он посмотрел на меня, понял, что я не собираюсь присоединяться к веселью и озадаченно нахмурился.
— Джед, ты серьезно? Серьезно считаешь, что я и Сана… Ладно я. Но Сана?! Мы ведь об одной Сане говорим? О той, которая час просидела на крыше сарая и собиралась в монастырь после того, как я только попытался ее поцеловать? Об этой Сане? Скажи, когда ты пришел к Ленсвитам, она сидела на крыше?
— Когда я пришел, она обнималась с тобой в саду, — не скрывая злости, припомнил я.
— О, брат! На днях я видел, как ты обнимался со своим тайлубийцем. Не знаю, что теперь и думать.
— Рик! Я не шучу.
— Я тоже. — Унери показал клыки. — Да, у Ленсвитов мы спали в одной комнате. Вместе. Как и несколько ночей до этого. К слову, до того, как попали в имение Тэсс, ночевали в обнимку в одном очень неуютном сарае. Потом немножко побегали по лесу. Романтика, да? Считаешь, после этого я должен был оставить Сану одну в незнакомом доме? Обернулся, прикинулся левреткой у нее в ногах…
— А Драм? — спросил я, уже понимая, что и этому найдется какое-нибудь объяснение. А моей глупости — нет.
— Что — Драм?
— Она не ночевала в своем номере.
— Верно, — усмехнулся шаман. — Потому что ночевала в твоем.
А поутру краснела и прятала глаза…
— Джед, можно я тоже тебя кое о чем спрошу? — заговорил после долгой паузы Ричард. — Всего один вопрос.
— Да?
— Почему ты еще здесь?
Действительно, почему я еще здесь, когда хочется под землю провалиться?
Я вздохнул, махнул рукой вместо извинений и поплелся к двери.
— Погоди, — окликнул меня на выходе Рик. Бросился к своей сумке и достал какой-то конверт. — Вот, было с теми бумагами. Забыл отдать.
Это было письмо, которое дала мне Ула, со сделанной ее рукою припиской. Наверняка Рик прочел. И вряд ли, чтобы просто забыл. Скорее — ждал удобного случая.
Я улыбнулся, пряча конверт в карман: ученик стоит наставницы.
К Сане вошел без стука, лишь в последний момент подумав, что девушка, может быть, еще не проснулась. Что ж, есть повод разбудить.
Но этого не понадобилось. Целительница уже встала и успела одеться. Когда я ввалился в комнату, она причесывалась перед трюмо. Перехватила в зеркале мой взгляд и настороженно обернулась.
— Джед… Что-то случилось?
Унго прав, этот вопрос звучит в последнее время слишком часто.
— Еще нет. — Я закрыл за собой дверь.
— А должно? — По мере того как я не спеша приближался к ней, она так же медленно пятилась к окну.
— Возможно, — пробормотал я, зачарованный серебристым сиянием распущенных по плечам волос. — Всегда что-нибудь случается, когда я собираюсь тебя поцеловать.
Девушка резко остановилась, не отвернулась, не отвела взгляда, и я, посчитав это за согласие, шагнул к ней…
И был встречен звонкой пощечиной. Удар был такой силы, что я, ослабленный ночными чтениями, едва устоял на ногах.
— Да что ты о себе возомнил?! — выкрикнула лекарка гневно и, не дожидаясь ответа, оттолкнула меня в сторону и выбежала за дверь.
А я остался стоять посреди комнаты, как дурак.
Хотя почему «как»? Он и есть.
Немного успокоившись и кое-как приведя в порядок мысли, я вышел из комнаты с твердым намерением закончить неудачно начавшийся разговор. Но Саны не было ни в гостиной, ни в кухне, ни в комнате Рика — ее вообще не было в доме.
На крыльце и на лужайке у дома — тоже. И у причала.
Мун и все ее демоны!
Вряд ли девушка ушла далеко. Просто свернула в лесок, спряталась за деревьями… Но куда именно она пошла?
Я принюхался. Запах трав, ароматы леса, от озера немного тянет тиной. И все.
Прислушался — ничего, кроме шума листвы и птичьего гомона.
Так ощущает человек. Слабый, беспомощный человек.
От бессилия хотелось выть, но я и этого сейчас не мог.
Сжал кулаки… И вдруг почувствовал, как когти впиваются в ладонь. Небо стало выше, мир — ярче, и прошуршавший по кронам деревьев ветерок принес с собой звук легких шагов и знакомый запах. Запах теплой кожи и серебристых волос…
Волк был доволен собой. Он успел вовремя. Человек нуждался в помощи. Человек устал, ослабел. Человек был расстроен. Даже зол, хоть еще не понял этого. Волк подхватил его злость и обиду и без труда отыскал их причину. Человек не будет больше страдать — волк позаботится обо всем…
Лисанна
«Да как он смеет! Как… как он вообще… Я-то думала… А он… Еще в Лазоревой Бухте, когда он врал, как сильно влюблен в Викторию, а я… Я из-за него не пошла тогда в ратушу. Все из-за него! Пошла бы, и не было бы потом всего этого. Сейчас бы спокойно… где-нибудь… А потом эти танцы… И вообще… Меня чуть собаки не загрызли — из-за него! И сам чуть не задушил… А теперь пришел: вот он я. И что я должна была делать? Тут же броситься к нему в объятия?» — Мысли в голове путались, сердце бешено колотилось, отдаваясь стуком в висках…
Я топала по лесу, не разбирая дороги. Может, и надо было сразу в объятия. Чем плохо? Сама же мечтала… Но не так же!
А как? Ответить себе я не успела. Внезапно что-то заставило меня остановиться и обернуться. Легко огибая деревья и перепрыгивая невысокие кустики, на меня мчался, оскалив клыки, огромный волк. Солнце серебрило густую шерсть, и отсвечивала маленькой звездочкой бриллиантовая капелька-серьга…
Я смотрела на него и не могла пошевелиться от страха.
Нет. Не может быть. Это просто сон.
Когда зверь был всего в двух шагах от меня, я как будто очнулась, но поздно. Закричала, но волк уже встал на дыбы, ощерился, сильные лапы толкнули в грудь, и я упала на спину.
Все повторялось. Один в один как в том сне. И я знала, что будет дальше. Зажмурилась…
Горячее дыхание обдало шею. Над ухом послышался сердитый рык… И шершавый язык лизнул щеку…
— Не бойся. Никогда не бойся меня. — Я не открывала глаз, лишь чувствовала, как шерсть под моей рукой сменилась гладкой кожей, и уже не влажный нос, а теплые губы осторожно касались моего лица. — Да, я — волк. Но волк — это я. Понимаешь?
Я понимала лишь то, что сейчас расплачусь. От недавнего страха, от облегчения, от нежности в его голосе — от всего сразу.
— Посмотри на меня, пожалуйста.
Он так попросил, что невозможно было ослушаться. Взглянула, и сердце защемило: бледный, осунувшийся, вокруг глаз — темные круги. Рука сама собой потянулась погладить колючую от щетины щеку.
— Я жить не смогу, если с тобой что-нибудь случится, понимаешь? И никому больше не позволю тебя обидеть. Даже себе. Особенно себе. Сана, я…
Не договорив, оборотень замер, прислушиваясь и принюхиваясь, а через несколько секунд и я расслышала чьи-то тяжелые шаги за кустами. Ветки раздвинулись, и на нас уставилось длинное дуло ружья. Вслед затем появилась бородатая физиономия.
Человек округлил глаза и присвистнул, оценив открывшуюся ему картину: я на земле и нависший надо мной метаморф, только-только перекинувшийся в человека, следовательно… Я покраснела, поняв, что он лежит сейчас на мне совершенно голый, и со стороны это выглядит весьма недвусмысленно.
— Вона как, — прогудел мужик, не опуская ружья, и строго вопросил раскатистым басом: — По любви?
Джед ласково провел пальцами по моей щеке, стирая слезинку.
— По любви.
— А я не тебя, охальник, спрашиваю! — заявил незнакомец. — Пусть девка скажет!
