Край, где заходит солнце - Говард Роберт Ирвин (читать книги полностью .txt) 📗
Тварь словно подпрыгнула, молниеносно вытянувшись вверх. Кормак вскрикнул и подтянул колени к груди. Радом с его башмаками клацнули друг о друга страшные челюсти. Он ткнул мечом вниз, но уже не задел своего врага: Кормака и того, кто его держал, быстро поднимали на веревке наверх.
Чудовище опустилось на все лапы, медленно развернулось, потом двинулось по скату вниз, в том направлении, откуда появилось. Может быть, тварь решила, что рано или поздно человек все равно станет ее жертвой и потому сейчас не стоит тратить на него силы? А может быть, она просто потеряла Кормака из виду, ослепленная ярким светом, что струился сверху.
Все то время, пока кельта поднимали наверх, он видел под собой длинное, покрытое панцирем тело на мощных лапах и слышал тяжелое ритмичное шлепанье лап по грязи.
Но вот голова и плечи Кормака поднялись над краями отверстия, и он взглянул на кольцевой остров. Неподалеку в воде плескалась огромная рыба; берег покрывала буйная растительность, хотя ужасный свет, заливавший все вокруг, делал картину весьма непривлекательной. Однако после Стража, убравшегося обратно в свой тоннель...
Двое смуглокожих ребятишек во все глаза смотрели на Кормака. Все взрослые тянули веревку, спасая Кормака и Вулфера.
Наконец друг отпустил Кормака, и кельт облегченно ступил на твердую землю. Его колени еще дрожали от перенесенного напряжения, и по ребрам разливалась ноющая боль.
Ют широко улыбался, уперев руки в бока.
– Я так и знал, что ты придешь, – пророкотал он. – Между прочим, я собирался идти и встречать тебя. Эти люди, которые спасли меня от того греческого колдуна...
Вулфер жестом показал в сторону десятка дикарей, толпившихся рядом. Они потирали руки, натертые грубой веревкой до саднящих ссадин. Одна из них – совсем юная девушка – была одета в украшенный затейливым узором жилет, а с ее пояса свешивался жезл власти. Она подошла к юту и встала радом с ним.
– ...они считали, что я напрасно иду туда, но я подумал, что это все же лучше, чем оставить тебя там наедине с многоногим приятелем.
Кормак глубоко вздохнул и вложил меч в ножны.
– И ты, и они были одинаково правы, – пробурчал он.
– Мое имя Лоугра, – сказала девушка с жезлом власти. – Мой брат умер, и теперь я королева Атлантиды.
В ее голосе прозвучала почти детская важность. Она оглядела свои владения – лесные заросли – и своих подданных – ребятишек и горстку взрослых. Голос ее дрогнул, когда она добавила:
– Мы все должны умереть, сейчас или очень скоро. Канин и остальные не позволили бы мне взять жезл, пока мы бежали. А сейчас это мое право.
Она опять взглянула на своих подданных. Большинство из них были много старше ее. Некоторым старикам было, должно быть, за семьдесят, однако ничто в их облике не указывало на то неестественное одряхление, которым награждал жезл власти своих владельцев.
– Это мое право! – воскликнула Лоугра.
Остальные атланты, стоявшие поодаль, продолжали разглядывать свои руки. У них был вид уцелевших бойцов разбитой армии, впрочем, они таковыми и являлись. Кельт без труда понял, что большая часть атлантов погибла в этот день во дворце, а многие стали жертвой жуткого Стража подземелья.
Кормак оглядел дикарей. Теперь, когда они оказались его спасителями, а вовсе не противниками в кровавой схватке, он был немало удивлен их обликом – например, высокими лбами, что придавали атлантам чрезвычайно благородный вид, и тем мастерством, с которым была сшита их одежда и изготовлено снаряжение.
Один из атлантов держал в руке замечательное копье с длинным древком; его длина была футов семь. Для тяжести на древко до середины были набиты металлические полосы. Наконечник копья показался Кормаку слишком широким. Вулфер проследил за его взглядом.
– Да, это копье Аслифа, – ответил ют на молчаливый вопрос друга. – Должно быть, нам с ним предстоит встретиться в Валгале, не раньше. Честью для Горма было пасть от руки такого врага.
Кормак удивленно взглянул на своего названого брата.
– Аслиф Сакс появился у нас незадолго до того, как родились Хотин и Балла, – объяснила Лоугра, кивнув на двух детей. Ребятишкам было года по два, не больше. Хотя, подумал Кормак, в таком месте, где не бывает смены дня и ночи и времен года, возраст, наверное, трудно определить на глаз.
– Он и его люди с боем ушли от колдунов, которые собирались вытянуть из них жизнь, как они поступали со всеми своими пленниками. Саксы построили плот, но водяные чудовища потопили его и сожрали всех, кроме самого Аслифа. Мы залечили его раны, и потом он повел нас против колдунов.
– Ты говоришь об этом выродке Креоне, который обвел меня вокруг пальца и заставил оцепенеть с помощью своего голубого света? – спросил Вулфер. – Он вовсе не потомок древних колдунов. Он и его дочь и есть эти древние колдуны и чародеи. Они выпивают кровь каждого, кого только им удается изловить, чтобы самим сохранить молодость.
Пальцы юта непроизвольно сжали древко секиры.
– Не кровь, а жизнь, – поправила юта Лоугра. – Хотя это почти одно и то же. Аслиф вел нас подземным ходом. Он дрался со Стражем, пока остальные шли во дворец.
– Отличная работа, – произнес Вулфер, поглаживая древко секиры. – Мне-то не пришлось увидеть многоногого, пока я не спустился за тобой. Удерживать его хоть какое-то время одним только копьем – это, право, достойно мужчины.
– Посейдон отвернулся от нас, – горестно вздохнула Лоугра. – Он послал нам чудовищ – Креона и Антею с их черной магией. Если бы они не были чародеями, мы давно положили бы конец их власти.
Да уж, поистине эти двое – чудовища, мелькнуло в голове Кормака. Внезапно он понял, что не только магия греков стала причиной катастрофы. Мгновение назад глаза уцелевших атлантов ничего не выражали – в них застыла пустота, но сейчас он заметил, что их лица и взгляд изменились. В них появилось выражение отчаянной злости.
– У меня нет друзей по ту сторону, – угрюмо произнес Кормак. На всякий случай он отставил правую ногу назад, как бы случайно принимая оборонительную позицию.
От Вулфера не ускользнуло движение друга, и он, шагнув к кельту, обнял его за плечи.
– Эти люди тащили меня через подземные переходы связанным, – произнес ют. – Иначе я перебил бы их всех до одного, прежде чем они успели бы объяснить мне все как есть, а потом многоногий сожрал бы меня точно так же, как Аслифа, это уж точно.
– Такова была воля Посейдона, – сказала Лоугра. – Ты всего лишь его орудие.
– Бедняга Аслиф, – мрачно продолжал Вулфер, глядя куда-то вдаль. – Он был настоящим гигантом. Ему удалось на какое-то время задержать многоногую тварь, даже после того, как он остался без своего копья.
Кормак расправил затекшую под тяжестью доспехов спину и плечи, ощутив в мышцах рук привычную силу. Где-то в зарослях раздался трубный звук, и кельт вспомнил слоновий череп, который видел внизу.
– Здешние жители говорят, что отсюда нет выхода, – каким-то бесцветным голосом сказал Вулфер. – Так что греки не солгали. Они говорят, что мы можем остаться с ними на этом острове...
– Здесь больше не рождаются дети, – тихо и печально проговорила Лоугра. – Последние, кто родился здесь, это Хотин и Баяла, а до них тоже долго никто не рождался – половину моей жизни Посейдон отвернулся от нас.
Вдалеке опять протрубил слон. Кормак взглянул на королеву атлантов, но думал он о хитросплетении нитей в той сети, которую набросила на него судьба.
Кольцо воды было широко и глубоко, оно могло заключать в себе целый мир. Существа, населявшие его, могли существовать в воде с тех пор, как образовался этот загадочный мир со входом, но без выхода. Перебраться через водное пространство и при этом остаться в живых оказалось невыполнимой задачей. Аслиф погубил саксов, которых повел за собой на плоту.
Другое дело подземные пещеры. Твари в панцирях могли подолгу обходиться без еды. Однажды Кормак нашел за подкладкой своего шлема паука, обитавшего там не меньше трех лет. Подкладка намокла от пота во время очередной жаркой битвы, и под ней пауку невозможно было найти никакой добычи, однако он, затаившись, продолжал жить.
