Фронтир - Осадчук Алексей (мир книг txt, fb2) 📗

Наконец, действие «сыворотки правды» закончилось, и виконт ненадолго отключился. А когда, спустя полчаса, он пришел в себя, то меня молча исподлобья сверлил глазами уже совершенно другой человек. Но по его тяжелому взгляду было видно, что он прекрасно помнил о том, что только что произошло.

Я сидел на стуле напротив него, закинув ногу на ногу и сцепив пальцы в замок на своем колене.

– Любезный виконт, вы так во мне своим взглядом дыру проделаете, – усмехнулся я, покачивая ногой. – Хотя еще несколько минут назад называли меня лучшим другом.

Нужно отдать должное Часовщику, изрыгать проклятья и угрозы он не стал.

– Что вам от меня нужно? – слегка заплетающимся языком, спросил он.

Я покачал головой и задумчиво произнес:

– Вы попытались напоить дурман-зельем и ограбить человека, которого недооценили. Хотя, судя по вашим рассказам, такая беспечность вам не свойственна. Думаю, всему виной жажда наживы. Вы поторопились и не навели обо мне справки. Теряете хватку, любезный. А ведь в вашей профессии подобное недопустимо.

Часовщик сглотнул пересохшим ртом.

– Видите ли, любезный виконт, – холодным тоном без тени улыбки продолжил я. – Я не привык оставлять врагов за спиной.

После моих слов он вздрогнул и вжался в спинку стула.

– Я бы мог сейчас вас убить, но так вышло, что те, кто будут расследовать ваше убийство, очень быстро свяжут это дело со мной. Я, конечно, знаю несколько способов, как замести следы, но королевские дознаватели тоже не зря свой хлеб едят. В общем, как вы поняли, я не собираюсь так глупо подставляться. С чего бы это мне делать из вас жертву и марать о вас руки, когда для этого существует тайная канцелярия? Ведь вина за произошедшее полностью лежит на вас. Вы опоили племянника графа де Грамона с целью выманить за бесценок его фамильный медальон. Вы об этом, кстати, только что подробно написали.

Виконт бледнел и ёжился, но молчал. Я же тем временем продолжал говорить, кивая на бумаги, что лежали на столе:

– Нет – я не убью вас. Я поступлю по-другому – отвезу вас и ваши откровения моему любимому дядюшке в столицу, а уж он доставит вас прямиком в тайную канцелярию, и тогда одним врагом у меня станет меньше. Как только тамошние дознаватели доберутся до вашего нежного тела и вы запоете соловьем, вам уже никто не поможет. Скажу больше, все ваше с таким трудом нажитое состояние уйдет с молотка, а прибыль будет разделена между вашими же бывшими клиентами, которых вы успешно обманывали много лет.

Лицо виконта посерело. Взгляд потускнел. Побледневшие губы слегка подрагивали. Весь его напускной аристократический лоск уже давно слетел. Передо мной сейчас сидел испуганный и осунувшийся помощник часовых дел мастера.

– Но есть и другой выход, – после моих слов виконт вздрогнул, и в его взгляде вспыхнула искорка надежды.

– Я вас внимательно слушаю, шевалье, – дрожащим голосом произнес он.

– Ваш бизнес… – повертев ладонью, произнес я. – Нет-нет, я не какой-нибудь святоша, чтобы осуждать вас. Каждый добывает свой хлеб по-своему… Просто я веду к тому, что за столько лет вы обросли определенными знакомствами и связями, которые в ближайшем будущем могут мне понадобиться.

Брови виконта поползли вверх, но он снова молча ждал продолжения. Кстати, мне уже начинала нравиться эта его черта характера.

– Всего вам сейчас поведать не могу, – качнул головой я. – Но в будущем, если мы с вами сработаемся, вы сможете существенно увеличить ваше состояние.

– Вы предлагаете мне работу?

– Не совсем. Правильней сказать некое торговое сотрудничество.

– Я могу узнать, чем именно вы собираетесь торговать?

– Пока нет, – покачал головой я. – Но очень скоро, когда я вас найду, вы об этом узнаете. И это только в том случае, если мы с вами сейчас придем к согласию.

– Вы загнали меня в угол, шевалье, – криво усмехнулся виконт де Тосни и кивнул на ворох бумаг, густо исписанных его ровным почерком.

– Ну-ну, не драматизируйте, – хмыкнул я. – Если вы сейчас согласитесь сотрудничать, я просто уйду, а вы продолжите заниматься своими делами. Правда, вам придется вернуть задаток герцогине и объяснить ей, что медальон утерян. Ну, или придумаете что-нибудь другое. Мне, если честно, плевать, как вы будете выкручиваться, но о медальоне забудьте. Кстати, все ваши ценности, коляску и лошадей я тоже забираю в качестве компенсации за моральный ущерб. Я, знаете ли, не очень люблю, когда меня травят всякой гадостью.

Виконт часто-часто закивал и снова взглянул на стол.

– А ваши откровения я заберу с собой, – проследив за его взглядом, сообщил я. – Они будут некой страховкой, на случай если вам вздумается взбрыкнуть. Скажу сразу, один экземпляр я запечатаю и сейчас же отправлю в столицу одному надежному человеку, который в случае моей гибели отнесет эти бумаги в тайную канцелярию.

– Вы же отправляетесь на фронтир! – широко раскрыв глаза, прохрипел виконт. – Вы можете умереть в любой момент! Почему я должен нести ответственность за вашу смерть?!

– Ну, во-первых, у вас будет лишний повод вознести молитвы Пресветлой Матери за мое благополучие, а во-вторых, открою вам секрет – умирать на фронтире я не собираюсь. У меня еще вся жизнь впереди.

Притом – последняя… Но об этом я, конечно, промолчал.

Он хотел было еще что-то сказать, но я его перебил.

– Итак, – холодно произнес я. – Что вы решили?

Виконт уже в который раз мазнул взглядом по бумагам на столе, облизал пересохшие губы, а затем, тяжело вздохнув, ответил:

– Вы не оставили мне выбора. Я согласен.

– Выбор есть всегда, виконт, – возразил я и, вставая со стула, спросил:

– Напомните, где тут у вас снотворное?

Таверну я покинул почти перед самым рассветом, напоив виконта и его охранника снотворным. Пусть поспят, а мы за это время отъедем на приличное расстояние. Успел как раз перед выходом нашего каравана.

Жак, сияя как начищенный медный таз и кивая на трофейную коляску, которой правил Бертран, вкратце рассказал мне, что обезвреженную и обчищенную до нитки троицу он пристроил в подвале местного борделя, хозяйка которого за пять талеров пообещала выпустить пленников ближе к полудню. Хотя на его взгляд было бы проще прирезать этих шустриков. Я лишь неопределенно покачал головой и, не сказав ни слова, забрался в фургон, где и сбросил всю ночную добычу. Потом с ней разберусь. Не снимая сапог и не раздеваясь, я плюхнулся на мою кровать, и как только моя голова коснулась подушки, под мерное покачивание фургона провалился в сон.

Я сидел у костра и задумчиво наблюдал за танцующими язычками пламени. Это первая ночь, когда нам пришлось разбивать лагерь вне поселения и ночевать под открытым небом.

Дело в том, что на шестнадцатый день нашего путешествия мы начали встречать на дороге вереницы уставших и измученных людей, бредущих нам навстречу.

Кто-то шагал на своих двоих, кто-то ехал верхом или на телегах. И чем дальше мы продвигались, тем плотнее был людской поток.

Это были беженцы из графства Мале, что снялись с насиженных мест ради спасения своих жизней. Хозяин тех земель что-то не поделил со своим соседом графом де Гуфье. Ссора довольно быстро переросла в локальную войну, в которой граф де Мале явно проигрывал. Мошна его соседа оказалась более объемной. Соответственно – и наемное войско более многочисленным. Как итог, граф де Мале заперся с остатками своей дружины в родовом замке, а его земли наводнили стаи мародеров.

Изначально наш маршрут пролегал через воюющие графства, но в свете новых непредвиденных обстоятельств Ролан Буке повел наш караван в обход проблемных земель. Отсюда и разрыв в графике, а с ним и ночевка в чистом поле.

Днем нас нагнал небольшой отряд, состоявший из дружинников местного барона, по землям которого мы передвигались. Узнав, что мы держим путь на фронтир в теневой патруль, нам милостиво разрешили находиться на землях их господина и использовать сухостой для костров. А вот охотиться строжайше запретили. Впрочем, примерно такие же правила были и на других землях аристократов.