Гремучий Коктейль 5 (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович (читать полную версию книги txt, fb2) 📗
Да, он был прав как лев, но только исходя из уже обнародованных сведений.
…и только со своей позиции.
— Досточтимому нашему преподавателю, — скрипя душой, указал я слушателям, — Уже тридцать девять лет. Это лишь рассвет сил для обычного человека, но внушающий всякого уважения возраст для ревнителя. Из всего выпуска барона Медичи на сегодняшний день живо всего два человека. Это совершенная статистическая норма для таких как мы. Однако, за время испытаний силовых доспехов было показано следующее: смертность в отрядах падает троекратно, когда ревнителя сопровождают егеря в броне, и четверократно, когда в броне весь отряд.
— Спорить с официально опубликованными данными я не буду, — тут же вставил брюзгливую ремарку барон, — Но вы, господа, должны уже сейчас понимать, что броня — не панацея! Да, ремесло ревнителя очень опасно, но именно эта опасность и кует из нас тех, кто может закрыть любой портал! Кто знает, как рисковать жизнью! Кто на своем опыте научился справляться с тварями самых разных видов! Глаза! Уши! Нос! Доспех превращает вас в простых водителей железяки, только с чернокнигой!
— Это же для девчонок! — выкрикнул какой-то умник с места, на что итальянец, обрадованно хлопнувший в ладони, оскалился в яркой улыбке.
Мне внезапно подумалось, что Фурио Медичи не просто хорош собой, а представляет, как любят говорить дамы, типаж «оч-чень интересного мужчины». Тем не менее, за все три года даже слухов не ходило, что он впердолил той или иной студентке. Или служащей академии. Или секретарше ректора. Итальянец с удовольствием прибухивал, не чурался компании, запросто мог выйти на работу с бодуна, но все свои половые похождения держал под строжайшим секретом.
— Безусловно, использование доспеха сильно расхолаживает ревнителя, — тоже не стал спорить с очевидным я, — Более того, доставка комплекта доспехов по огромным пространствам нашей необъятной страны представляет из себя далеко не простую и не дешевую задачу. Именно поэтому доспехи на постоянной основе после выпуска будут использовать лишь обладатели четырехцепных чернокниг.
До аудитории далеко не сразу дошло, что они услышали, но шум поднялся потом стихийно. Как так⁈ Девки и деревенщины будут отсиживаться в тепле на стационарных позициях, да еще и за броней, пока они, лучшие из лучших, будут помирать в лесах и болотах⁈ Что за беспредел⁈ Где справедливость?!!
Справедливости не было. Стране, никогда себя не сдерживавшей в производстве потомков, требовалось избавляться от лишних. Перековывать сырую массу гордыни и гонора в крепких немногочисленных профессионалов. Детей мелкопоместных дворян, тех, кому достались государственные гримуары, мало быть не может, из них хоть особо элитные егерские части производи, а вот высокородные — совсем другое дело. Тем не менее…
— Ревнители испокон веков считались одними из лучших бойцов и дуэлянтов Сердечника! — повысил голос я, ловя удивленный и благодарный взгляд Медичи, — Подумайте, господа, что станется с теми, кто будет лишен возможности оттачивать своё искусство!
Гомон начал стихать, а я тут же добавил масла на волны, начав рассказывать, что мы ведем разработки новых моделей доспехов, некоторые из которых, возможно, будут настолько легки, что их можно будет взять с собой куда угодно, на лошади, например. Но это на чуть отдаленное будущее. Пока мы готовим к выпуску тяжелобронированную малоподвижную модель «Бегемот», разработанную для наших девушек-ревнительниц. Очень эффективная защита, даю вам честное княжеское!
Последнее почти никто не расслышал, так как выли от смеха под возмущенные крики девушек, требующих переименовать модель.
Дождавшись, пока отсмеются, я начал реализовывать свой план — рассказывать студентам и Медичи о потенциальном развитии силовой брони. Заспинные гранатометы, плечевые зенитные мини-пушки, ракетные ранцы, пневматические кастеты для ближнего боя, навесные автоматы… всё то, о чем пока никто не был ни сном, ни духом, включая имперских волшебников.
Вещи, которые смогут поставить с ног на уши всё. Превратить неуклюжую дорогую броню, предназначенную для закрытия редких порталов, в мобильный танк, в военную технику, в средство защиты и нападения.
Студенты этого не поймут, даже сам преподаватель не поймет. Они слышат только то, что я говорю, а не то, что кричит между строк. Даже сидящая с ними Кристина, вдохновительница и автор модели «Черная осень», и то понятия не имеет, чего это я тут заливаюсь. Правильно, «Осень» — это всего лишь более дорогой и легкий доспех, в конструкции которого есть сплавы с Ларинена. Эксклюзив для Азовых и Терновых, доступный и нам с женой. Здесь и сейчас я говорю совершенно о другом.
Простая логическая цепочка — мне нужно грохнуть акаи-бата, засевшего в Москве. Чтобы попасть в Москву, необходимо, чтобы царь-батюшка снял с меня опалу. А он её снимет только заинтересовавшись по самые ноздри. И не сразу, конечно. Не сразу. Нужно сперва будет дождаться гостей.
Вскоре прозвенел звонок на перемену, после которого едва ли не половина студентов схватилась за разговорники. Вот и хорошо, вот и правильно. А мы пойдем обедать.
— Дайхард! — ну конечно, разве можно без этого?
Молотов.
Он приблизился, к нам, пылающий злостью, досадой, да еще черт знает чем. Не до состояния, когда бездумно атакуют заклинаниями, но до парня явно дошло, что его партия вдула целиком и полностью. Могу поспорить, что дошло во время сегодняшней лекции, на которой меня слушали все… вне зависимости от всех тех гадостей, что говорил этот брюнет ранее. Что может быть доходчивее?
— Это еще не все, Дайхард… — процедил шатен, сверля меня взглядом, — Мы с тобой еще не закончили!
— И что ты ждешь услышать в ответ, Матвей? — вздохнул я, понятия не имея, что сказать парню. Что он выбрал соперника не по зубам? Так он и не выбирал, ему выбрали.
— Матвей Валерьевич, я бы хотела поделиться с вами одной мыслью, если соблаговолите выслушать, — равнодушный голос Кристины прозвучал как ледяной душ для парня.
— Извольте, — процедил он, явно давясь, по инерции, совсем другими словами.
— Не оправдавшие свое назначение инструменты не откладывают в сторону, в надежде, что они еще когда-нибудь пригодятся, — четко, почти по слогам, проговорила моя жена, — Их ломают, Матвей Валерьевич. Всегда ломают. В последней попытке.
С лица парня схлынула вся краска, а я, едва удержав себя от хлопанья его по плечу, заговорщицки сказал, слегка наклонившись вперед:
— Думаешь, я сам стал Истинным князем, а, Молотов? Нееет. Это потому, что у меня жена хорошая, советы дает дельные. Без неё бы у меня никогда бы, и ничего, не вышло. Подумай о альтернативах!
Например, удрать в Америку, сменить гражданство, доучиться и начать жизнь с нуля.
Все, боец, думай, а мы пошли.
До пищи насущной без приключений нам добраться была не судьба. Уловив своим женским чутьем какой-то движ, её тернейшество поволокло меня в нужном направлении. На месте суеты мы обнаружили Древлина Андрея Владимировича, милейшего нашего преподавателя преклонных лет и очень гибкой жизненной позиции, вовсю распекающего Арию фон Аркендорф. Старика в данный момент сия особа вовсю «не радовала», что выражалось в экспресии, жестикуляции и мимических спазмах. Голос дед тоже не сдерживал, так что мы быстро оказались в курсе, что баронесса изволила отмудохать и опозорить трех благородных московских дев так, что те напрочь отказываются продолжать учебу и сидят дома, а их родители строчат гневные жалобы, обрывают разговорники и грозятся дойти до императора.
Красноволосая стояла с самым независимым видом, время от времени пытаясь достучаться до старика банальными фактами о том, что они были на Арене, она была против троих, все они троекурсницы, а она еще, к тому же, пропустила целый курс… На деда это всё не работало, он продолжал зарабатывать себе инсульт, попутно втягивая недостающий воздух задницей. По крайней мере, складывалось именно такое впечатление.
Не знаю зачем, но я ляпнул:
