Арбан Саеш. Трилогия - Малицкий Сергей Вацлавович (книги читать бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗
— Чего мы боимся? — удивлялся Сашка.
— Ничего. Мы избегаем опасностей. Вечный Лес не любит чужаков.
— Но ведь мы охотники?
— В этом лесу мы быстро станем дичью, — парировал Лукус. — Никто не может путешествовать по Вечному Лесу без разрешения его Хозяйки.
— Кто ты, Лукус? — однажды спросил Сашка.
— А кто ты? — ответил вопросом Лукус.
— Я? Человек, — пожал плечами Сашка.
— А я белу, — повторил его жест Лукус.
Иногда они останавливались на отдых. Днем Лукус разводил небольшой костер. Он находил в расщелинах сухой кустарник и на языке ари объяснял, что это дерево тул, которое не горит, а тлеет, но дарит много тепла и совершенно не дает дыма, что очень важно. И еще он показал траву манела, уничтожающую запах, который разносится ветром на многие ли. Объяснил, что ее можно добавлять не только в пищу, но и класть к телу, чтобы ослабить запах пота. Сашка внимательно слушал, запоминал новые слова и названия, а Лукус готовил еду и учил приводить в порядок одежду.
— Одежда слабее живой плоти, — говорил он. — Ткань или кожа рвется и перетирается. Если твои сапоги придут в негодность, тебе придется идти босиком. А босиком ты сможешь идти недолго.
Сашка, внимательно слушал, снимал сапоги на каждом привале, тщательно проверял стежки шитья, набивал носки и голенища особой травой. Он перестал задавать Лукусу вопросы, на которые тот не отвечал вовсе или отвечал неясно и уклончиво. Сашка учился. Повторял про себя новые слова. Внимательно следил за каждым движением белу, стараясь понять, почему тот делает так, а не иначе. Смотрел по сторонам, думая, что чувствует себя здесь как-то по-особенному. Словно провел жизнь у подсаженного телевизионного приемника и только через много лет понял, что такое настоящие краски, звуки, цвета. Горы тянулись на юг неприступной грядой и казались не менее живыми, чем величественный лес к западу от гор. Что-то таилась в их недрах. Сашка чувствовал это при каждом шаге. И еще одно странное ощущение начало овладевать им. Открывающиеся пейзажи были привычными. Словно пробудилась память далекого предка. Он жадно втягивал чистый воздух. Радовался уверенности в ногах. Старался не думать, что неделю назад очнулся после шестидневного забытья. Убеждал себя, что не было ничего, кроме этого бесконечного легкого бега с частыми прыжками с камня на камень.
— Стой! — сказал Лукус на восьмой день пути, останавливаясь на плоской каменной площадке. — Привал. Скоро стемнеет. Завтра спускаемся к лесу. Горная часть тропы закончилась.
— Скоро город? — спросил Сашка, привычно стаскивая сапоги.
— Нет, — объяснил Лукус, доставая еду и кожаные бутылки с водой. — Горы впереди стоят отвесной стеной. Еще два-три дня тропы внизу, и мы выйдем на равнину. Там будет легче, и мы сможем бежать быстрее.
— Насколько быстрее? — насторожился Сашка. — И как долго?
— Не знаю, — ответил Лукус, бросив взгляд на Сашкины ноги. — Это зависит не от меня. Если мы будем делать хотя бы две дюжины ли в день, то до города еще дней семь или восемь. Но это медленно.
«От Москвы до Рязани бегом. Тридцать марш бросков с полной выкладкой за неделю, — подумал про себя Сашка. — Вешайся, молодой солдат».
Глава пятая. Враги.
Они лежали, прижавшись спинами друг к другу. Перед тем как затянуть тихое заунывное пение, Лукус сказал, что услышит приближение опасности за варм шагов, поэтому можно спать спокойно.
— Почему мы не встретили ни одного живого существа в горах? — спросил Сашка.
— Тем, кто живет в этом лесу, нет нужды лезть в горы, — прервал песню Лукус. — Тем, кто привык жить в горах, не войти в лес. А здесь пищи нет. С той стороны гор очень давно была Черная Смерть. Она убивала все живое. И эти горы тоже умерли. Когда-нибудь жизнь вернется сюда, но будет это не скоро.
«Не умерли, — сказал себе Сашка. — Они затаились. Дремлют».
— А почему не умер Вечный Лес?
— Лес очень силен. Он сам защищает себя. Сам залечивает свои раны. И он почти никому не открывает секреты. Даже Большая Зима не убила его.
— А дорога? Старая Дорога? — вспомнил Сашка. — Она уходит в Лес?
— По этой дороге никто не ходит многие лиги лет, — передумал продолжать пение Лукус. — Спи!
Сашка закрыл глаза и попытался уснуть. Он не чувствовал усталости. Дневной переход взбодрил его, освежил мышцы. Последний участок пути был особенно трудным, но усталость не пришла. Это казалось неестественным, поэтому Сашка невольно старался вести себя так, будто отдых нужен. Вот и теперь, лежа на правом боку и чувствуя сквозь тонкое одеяло неровности скалы, он машинально вытягивал накопленное камнем за день тепло…
Он проснулся за полночь. Ближе к утру. Ужас морозом пробегал по коже. Опасность нависала над стоянкой. Сашка привстал и всмотрелся в ту сторону, откуда они шли последние несколько дней. Ничего не было слышно кроме ставших уже привычными ночных звуков леса. На фоне черного неба, усыпанного незнакомыми созвездиями, темнела, уходя к северу, гряда гор.
— Почему ты не спишь? — спросил Лукус.
— За нами идут, — ответил Сашка.
Лукус замер, встал, вгляделся в темноту, прислушался, втянул воздух, вопросительно посмотрел на Сашку.
— Я ничего не слышу.
— Я не могу объяснить свои ощущения, — растерянно пробормотал Сашка. — Будто силуэты проступают на краю горизонта. Их пятеро. Идут уверенно и без остановок. Злые. Один очень большой. Они будут здесь скоро. С рассветом.
Лукус задумчиво потер щеки и стал собирать мешки.
— Что мы будем делать? — спросил Сашка.
— Я ничего не слышал, — буркнул Лукус. — Но должен тебе верить. Лучше оказаться излишне осторожным, чем глупцом или слепцом. Мы на узкой полосе между лесом и горами. Вряд ли сможем убежать. На равнине могли бы запутать след, здесь придется прятаться.
Они подняли мешки и стали спускаться. Вскоре под ногами зашуршала колючая трава. Лес приближался. Даже в темноте чувствовалось, как он громаден. Спутники еще не дошли до деревьев, а черные кроны перекрыли половину неба. Лукус замер, прислушиваясь.
— Опасности нет, — неуверенно прошептал Сашка.
Он смотрел в темноту и чувствовал настороженность, интерес, но не враждебность. Лукус обернулся, еще раз внимательно посмотрел на Сашку и пошел вперед. Через дюжину шагов остановился. Вдоль края леса, поблескивая отраженным светом звезд, бежал ручей.
— Войди в воду, — сказал белу. — Затем сядь на камень и разуйся.
Они сняли сапоги, и Лукус натер их манелой, которая всегда была у него в мешке. После этого спутники умылись, рассовали пучки травы в рукава и за пазуху и вновь выбрались на каменистый склон.
— Ты все еще утверждаешь, что кто-то движется в нашу сторону с севера? — спросил Лукус.
— Да, — поежился Сашка.
— Хорошо, — кивнул Лукус. — Пошли.
Они пересекли тропу недалеко от места ночлега и полезли по камням вверх. В темноте это оказалось непростой задачей, но им удалось забраться на отвесные скалы. Наконец спутники устроились на удобном уступе. Лукус запрокинул голову, высунул узкий язык и стоял так несколько мгновений.
— Ветер со стороны Леса, — сказал он. — Это хорошо. Скоро рассвет. Вершины гор светлеют, но я все еще ничего не слышу.
Сашка промолчал. Опасность приближалась. Он чувствовал ее.
Ждать пришлось долго. Алатель выкатился из-за гор. У подножий лесных великанов над ручьем еще стоял туман, но ночные шумы уже сменились дневным щебетом. Лукус было вновь начал недоверчиво посматривать на Сашку, как вдруг что-то привлекло его внимание. Он припал ухом к камням и замер. Прошло еще немного времени, и на едва заметной тропе появились тени. Они двигались спокойно и ритмично. Впереди бежали четверо воинов. Оружие торчало из-за их плеч. Доспехи угадывались под плащами. Пятый был выше остальных на полтуловища. Сначала Сашка подумал, что это очень большой человек, но затем понял, что ошибся. Существо не было человеком. Оно двигалось позади остальных с негромким, но внушительным уханьем. Ему приходилось при каждом шаге слегка разворачивать туловище, приноравливаясь к узкой тропе и взмахивая для равновесия чудовищными передними конечностями. Вряд ли это очень уж его утомляло. Когда процессия приблизилась, Сашка, чувствуя, как ужас охватывает его, разглядел лысый, обтянутый желтовато-серой кожей череп чудовища. Из-под неестественно далеко выступающего вперед лба выдавался широкий нос и грубые скулы, которые заканчивались безгубой щелью рта и массивным подбородком, раздвоенным вертикальной впадиной. Из-за спины чудовища торчала рукоять боевого молота. Лица воинов скрывала ткань с прорезями для глаз.
