Холодный поцелуй смерти - Маклеод Сьюзан (бесплатные книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Она заключила сделку с демоном.
По части зловредности демоны дают вампирам сто очков вперед. Хорошо в них только одно: они приходят на помощь силам зла, только если их попросить, и даже самый безмозглый черный маг не станет вызывать их, не приняв необходимых мер предосторожности. Ханна Эшби казалась мне отнюдь не безмозглой, а чары Концентрированного Круга я бы не проглядела.
Конечно, что для одного демон, тот для другого бог, все зависит от религии; поэтому сделка с демоном вовсе не означала, будто Ханна обязательно злая колдунья. Однако демоническая мощь ничем не отличается от любого другого инструмента, все зависит от того, как ею пользоваться — и чем за это платить. Демоны, как и некроманты, стоят недешево. И колдун становится серым, черным или попросту злым в зависимости от того, какую валюту выбирает.
Поскольку в последнее время мне что-то не везло, я была готова спорить, что Ханна относится к последней разновидности — к подвиду попросту злых.
Подавив очередной всплеск ужаса, я направилась в кухню, вытащила из морозилки водку, а из шкафчика — стакан, поставила все это на стойку и развернулась лицом к непрошеным посетителям.
— Если бы мы были друзьями, — я отвинтила крышечку с бутылки, — я бы вас угостила. Но мы не друзья, поэтому будьте так любезны, сообщите мне, ради чего вы сюда явились, а затем уловите мой толстый намек и покиньте помещение. Буду вам крайне признательна.
— Женевьева, мы можем предложить тебе кое-что, за что ты будешь нам признательна еще больше! — Жестом конферансье Ханна указала на вампира, блеснув изумрудными глазами черепа на серебряном перстне. — Ты готов, Дарий?
Вампир Дарий улыбнулся мне, показав все четыре клыка, и лениво расстегнул длиннющий, до щиколоток, черный плащ. Потом повел широкими плечами, приспустил плащ до локтей и остался без ничего, если не считать высоких черных ботинок и тугих черных трусиков от Кельвина Кляйна. Улыбнувшись еще шире, он провел ладонью по гладким мускулам груди, словно натирая маслом и так уже лоснящуюся кожу, а затем не спеша пробежался пальцами по квадратикам пресса и слегка оттянул низкую резинку трусиков. Трусики украшали выложенные белыми стразами раскрытые губы, а между ними сверкали красные бисерные клыки, которые непристойно, будто в рамке, выставляли его выпиравшее хозяйство. Дарий эффектным движением головы — словно под барабанную дробь — отбросил со лба мелированные каштановые волосы, после чего нарочито медленно повел бедрами вперед-назад и в заключение наградил меня воздушным поцелуем.
Я устало вздохнула и скучающе глянула на него — ну и что, мол? Все это я уже тысячу раз видела: в низкопробных забегаловках в СОС-тауне подобные концертные номера частенько показывали ошалевшие от невостребованности вампирские фанаты последнего разбора. Да и в его исполнении я это тоже видела — когда он еще был человеком, а не вампиром. Конечно, смазливый молодой кровосос, танцевавший свою версию вампирского стриптиза в моей гостиной, еще успел забыть о том времени, когда сам был таким фанатом, — он и клыки свои получил какой-нибудь месяц назад. Неудивительно, что Ханна таскала его за собой, словно чистокровного пса на строгом ошейнике.
Я поджала губы и перевела взгляд на Ханну.
— Вы ошиблись адресом — с этим номером впору выступать в «Грошовом клыке», там как раз публика подходящая.
Ханна провела пальчиками по четко очерченному бицепсу Дария — оранжевые ногти ярко выделялись на бледной коже.
— В «Грошовом клыке» нашему Дарию никто и в подметки не годится. — Она заговорщически подмигнула мне. — Поверь мне, уж я-то знаю.
— Отлично! Не сомневаюсь, мы с тобой, Ханна, могли бы целую ночь напролет обмениваться историями о постельных победах, но, признаться, все это как-то скучно. — Я указала подбородком на осклабившегося вампира, который всячески вертел выступающей деталью своей анатомии, и стразовый рот, еле ее прикрывавший, повторял его широкую улыбку. — Так что кончай спектакль и перейдем к делу.
Ханна рассмеялась — низко, хрипловато.
— Скучно? Нет, Дарий не скучный — я бы подобрала другое слово: изобретательный, неотразимый, неутомимый — это да, но только не скучный… — Она захлопала ресницами, будто в голову ей только что пришла блестящая мысль. — Хочешь, дам попробовать? Лучше один раз увидеть… точнее — отведать!
В животе у меня ежом зашевелилось предвкушение. Отведать его крови — ох, как это было бы кстати! К моему горькому сожалению, жажду подобного рода алкоголь не заглушает, да и в том, что за этим последует, не поможет. Мне хотелось вышвырнуть эту парочку вон из моего дома — физически, — может быть, даже пойти на отчаянные, криминальные меры — например, стукнуть их чем-нибудь тяжелым по голове или наложить на них такие чары, чтобы они оказались где-нибудь за горами и долами. Но я настолько плохо умею насылать чары, что о таком повороте и мечтать нечего. Поэтому я не стала делать никаких резких движений, аккуратно налила себе водки и, силой воли заставив руку не дрожать, приподняла стакан приветственным жестом.
— Чтобы тебя разорвало, — произнесла я тост и, отведя душу, отхлебнула — ледяная водка обожгла горло долгожданным огнем.
Ханна улыбнулась, словно добрая продавщица, которая знает, что к витрине с игрушками прижался носом какой-то малыш и надо просто открыть дверь. Она шагнула к Дарию, встала перед ним, медленно и грациозно отклонилась назад, руки ее скользнули вдоль его боков, огладили бедра. Глаза у него потемнели от возбуждения. Он сбросил плащ и, обхватив Ханну одной рукой за талию, притиснул ее к себе, потом заставил откинуть голову, показав длинную шею. Я глядела на них как завороженная, уже не пытаясь подавить собственную жажду, — знала, что эти подонки специально меня мучат, но не могла заставить себя отвести глаза. Парочка улыбнулась — две одинаковые победные улыбки. Вампир, глядя на меня в упор, не спеша лизнул Ханне голое плечо, потом провел влажную полосу вдоль шеи к мочке уха. Качнул на языке сережку-череп, взял ее в рот, пососал. Ханна глубоко вздохнула и впилась ногтями ему в бедра. Ноздри у вампира раздулись — он почуял ее аромат, глаза помутились от жажды. С тихим урчанием, от которого у меня заныло сердце, он опустил губы к пульсирующей вене.
Я не могла дышать, жажда крови кислотой разъедала мне внутренности, пальцы сжались на нагревшемся горлышке бутылки, я смотрела и ждала, ждала, когда же он укусит…
Он впился в нее, клыки пронзили плоть, Ханна застонала и обмякла в его объятиях. Оттуда, где он присосался, по атласной коже потекла струйка крови. Я следила за ней, словно загипнотизированная: вот она перетекла через выступ ключицы, вот змейкой скользнула в ложбинку между приподнятых грудей, так и светившихся алым из-за прилива крови под действием яда; из приоткрытых губ Ханны вырывались частые короткие выдохи, она трепетала и содрогалась — укус Дария мгновенно довел ее до оргазма.
Миг — и она уже шла ко мне, маняще улыбаясь накрашенными черными губами, на шее красовалась припухлость от вампирского яда. Я ошарашенно заморгала, но стоило Ханне приблизиться, и аромат лакрицы и сладкой меди оглушил меня, и я уже ни о чем не могла думать — только о том, чего мне так отчаянно хотелось. Рот наполнился слюной, я с трудом сглотнула, под ложечкой засосало, от желания напряглись соски и стало горячо и влажно между ног. Я не сдержалась и облизнула пересохшие губы.
— Как давно ты не пробовала крови, Женевьева. — Ханна прикоснулась к укусу на горле, сладко ахнув, когда из крошечных проколов на нежной коже показались капли прозрачной жидкости. Я уставилась на ее шею и невольно подалась вперед. — Зачем же отказывать себе в самом необходимом, когда все, что тебе нужно, уже здесь, протяни руку и бери…
Сердце у меня колотилось о ребра так, что эхо ударов отдавалось в ушах. В закоулках сознания шуршала мысль о том, что Ханна на самом деле делает, когда предлагает мне то, чего я так жаждала, зачем она искушает меня, но мне было все равно. Так и есть. Это было давно.
