Создатель кошмаров - Турчанинова Наталья Владимировна (книги онлайн без регистрации полностью TXT) 📗
Рядом скрипнуло что-то, как будто ножки скамьи по полу. Я поднял голову, выпрямляясь. По проходу между рядами к моему укромному месту за деревом шла девочка-подросток. Невысокая, тонкая, в коротком светлом платье, на ногах сандалии, золотистые ремешки оплетают худые голени. Она села рядом со мной, расправила подол на коленях, а затем медленно повернулась ко мне. У нее было белое плоское лицо, без носа и рта. А вместо глаз – две черные спирали, прорезанные в плоти. Они медленно вращались, из узких щелей на щеки текли мутные струйки грязи или крови.
Я смотрел в них, чувствуя, как немеет затылок. Существо рядом со мной пошевелилось, нижняя часть его лица задергалась, кожа вспучилась пузырем и лопнула с оглушительным визгом.
Я дернулся и открыл глаза. Висок холодел от стекла, к которому я прижимался мгновение назад, а за плечо меня кто-то решительно тряс.
– Эй, с тобой все в порядке?
Я выпрямился, повернулся. Рядом сидел молодой мужчина. Его куртка была расстегнута, под ней виднелась белая туника с золотой полосой. На светлых кудрявых волосах – широкополая шляпа-петас с крылышками, за поясом крылатый жезл вестника – керикион. Глаза, смотрящие на меня с участливым вниманием, сверкали золотой пылью вокруг зрачка. В руке с широким браслетом по запястью – пластиковая бутылка с водой.
– Держи. Выпей. Похоже, тебе приснился кошмар.
Все еще замороченный после резкого перехода от сна к реальности, я взял бутылку.
– Спасибо… Трисмегист.
Он рассмеялся, довольный. И только теперь, оглядевшись, я увидел, что меня окружают веселые люди в костюмах древних богов и героев. Эти наряды забавно сочетались с современной одеждой остальных пассажиров на вокзале. Все еще не уверенный, что нахожусь не во сне, я смотрел по сторонам. …Мне понадобилась целая минута, чтобы понять – все они едут в «Этномир». Огромный исторический парк-музей, где жители Полиса любили проводить выходные и праздники.
– Плохой сон? – спросил меня человек, одетый Гермесом.
– Бывало и хуже. – Я отдал ему бутылку, поблагодарив кивком.
– Проблемы?
Забавно слышать вопрос, который обычно я сам задавал людям, выглядевшим обеспокоенными, озадаченными или взволнованными.
– Нужно сделать выбор. Сложный выбор.
– О, это по моей части. – Древний бог сложил руки на груди и посмотрел на меня с лукавой усмешкой. – И в чем сложность?
– Логическая задача. Три человека. Один из них важен. Но нужно понять какой. И я пока не знаю, как это сделать.
Золотые линзы в глазах моего собеседника заискрились. Бог разума, ловкости, красноречия, покровитель астрологии, алхимии, посланник богов и проводник душ умерших проницательно улыбнулся.
– А может, ты подходишь не с того конца. Что, если выбора нет. И важны все трое. Каждый по-своему.
Я уставился на собеседника. Такая мысль не приходила мне в голову.
Ламия. Оракул. Ученый…
Я вскочил, увлеченный новой идеей.
– Ты себе даже не представляешь, как мне помог, Трисмегист.
– Всегда пожалуйста, – отозвался он.
Вдохновленный неожиданным поворотом событий, я направился к выходу из зала.
Ламия. Оракул. Ученый.
Если допустить, что важны, действительно, все они, то с кого мне лучше начать?
Я оглянулся на парня в костюме бога. Он смотрел мне вслед. Жезл в руке, небрежно опущенной на спинку кресла, покачнулся, и мне показалось, что змеи, обвивающие его, шевельнулись. Одна посмотрела на меня, лизнув воздух раздвоенным языком, другая подмигнула рубиновым глазом.
Я тряхнул головой и провел обеими руками по лицу. Феликс говорил как-то, что сновидящие, чрезмерно погруженные в свою работу, могут начать путать сон и явь. Срываться с грани, отделяющей один мир от другого, и не замечать мгновение перехода. Не хотелось, чтобы нечто подобное начало происходить со мной.
У входа в туалет крутился механический уборщик. Увидев меня, он приветливо мигнул зеленым огоньком сенсора и вежливо посторонился. Я вошел в просторное светлое помещение. Зеркало, занимающее всю стену над рядом раковин, отражало бежевые плиты травертина. Темное состаренное дерево дверей гармонировало с ним цветом.
Я махнул рукой напротив сенсорного датчика крана, наклонился над керамической чашей, плеснул в лицо холодной воды. Состояние раздвоенности стало рассеиваться. Стабильность реальности перестала покрываться трещинами. За спиной стукнула дверь кабинки, послышался приглушенный детский смех.
В соседней раковине зашумела вода. Краем глаза я видел, как молодая женщина умывает маленькую девочку, а та смеется и пытается дотянуться до тонких палочек в стеклянной колбе диффузора, стоящего на мраморной столешнице. Когда она задевала их, аромат жасмина становился сильнее. Нормальная обыденность.
Я выпрямился, взглянул в зеркало, и тут же гладкая поверхность приобрела глубину, интерактивная панель отреагировала на мое движение. По ней побежали надписи, представляющие интерес для путешественника. Дружелюбное приветствие. Сегодняшнее число. Температура на улице. Время до отправления следующего экспресса. Расписание движения транспорта. Схема, помогающая добраться от зала ожидания до ресторанного дворика. И так далее.
Ничего нового. Я уже отворачивался от зеркала, когда среди стандартных строчек мелькнуло то, чего там не могло быть. Почти уверенный, что мне показалось, я снова повернулся к стеклу, и спустя мгновение среди букв и цифр мелькнуло «…Кора…». Вновь исчезло и загорелось красным в другом месте табло: «Брима Кора». Слова наливались зловещим багрянцем, наползали на остальные надписи, становились все больше и ярче. Теперь они пульсировали и занимали собой все зеркало.
«Кора. Брима Кора».
Алый цвет стал непереносим. Я зажмурился.
И открыл глаза. Гладкая стеклянная поверхность оказалась чиста. Я посмотрел на часы. До отхода моего поезда было меньше пяти минут.
Висок холодило оконное стекло. За ним проносились подсвеченные золотистым сиянием здания центрального Полиса. Кресло, в котором я полулежал, едва заметно покачивало. Уютно светились лампы на потолке. Место рядом со мной пустовало. Напротив сидела девушка, ее веки были опущены, на голове наушники, волна светло-русых волос накрывает плечи, тряпичная сумка, расшитая блестками, время от времени съезжала с колен, и путешественница, не открывая глаз, машинально ее поправляла. Девушка слушала музыку и едва заметно улыбалась.
– «Исторический центр», – пропел из динамика мелодичный женский голос. – Следующая остановка «Икария».
Экспресс начал тормозить.
Я поднялся и направился к выходу. Спустился на платформу.
Исторический центр. Место, куда мне всегда хотелось возвращаться. Здесь не ходил общественный транспорт, и передвигаться можно было только пешком или на гироциклах. Мимо меня как раз бесшумно прокатила стайка подростков на этих удобных платформах.
Высотные сооружения отступили. Вокруг не было домов выше пятого уровня, чтобы не заслонять величие древних храмов.
Включилась подсветка, и мраморные здания озарились теплым, золотым светом.
Группа туристов тесным кольцом стояла напротив храма Адриана. Яркие вспышки фототехники бросали белые блики на белый мрамор. Проходя мимо, я с интересом рассматривал путешественников. Невысоки ростом. Черные волосы, черные узкие глаза, круглые лица, желтоватая кожа. Впрочем, девушки, несмотря на свою экзотическую внешность, были очень даже милы. Я улыбнулся двоим девчонкам, рассматривающим меня с не меньшим интересом.
В Полис приезжали туристы. И довольно много. Наша культура, исторические ценности, политическое устройство привлекали внимание остального мира. Да и мы сами на фоне других выглядели необычно. Высокие, светловолосые и светлоглазые.
«Единственный белый островок среди черно-желто-красных волн», – говорил Феликс про Полис.
Я еще раз оглянулся на девчонок, заметил, что они фотографируют меня украдкой, и помахал им. Путешественницы захихикали смущенно и отвернулись.
