Невеста для коменданта (СИ) - Боровец Павел Григорьевич (книги онлайн без регистрации полностью .TXT) 📗
Пронзив одного противника, оттолкнув другого и сделав подсечку третьему, Тэрон бросился на помощь окруженным товарищам. И подоспел очень вовремя. Сдерживаемый двумя мерзкими мертвецами на коленях стоял Сигер, а над ним возвышался капитан Руфарус с начисто раздробленной нижней челюстью, готовый опустить на голову бывшего подчиненного обломок весла. Стремительным ударом клинка фарсунианец снес голову капитану, и та, завертевшись в воздухе, попала под ноги какому-то мертвецу с одной рукой, отчего тот споткнулся и налетел на топор Хонебу. Руфарус упал прямо на кормчего, залив его кровью. Тэрон стащил с Сигера обезглавленное тело и рывком развернул моряка к себе. Одного взгляда, брошенного на лицо кормчего, оказалось достаточно, чтобы понять, что жизнь его удалось спасти, но вот разум был безвозвратно утерян. Зеленоглазый ему больше ничем не мог помочь. Он отпустил сумасшедшего, бессвязно бормочущего какую-то бессмыслицу, и повернулся к остальным противникам.
Около дюжины мертвецов сдерживали вырывающегося Врила. Один вцепился зубами ему в ногу и вырвал кусок мяса. Взревев от боли, Пол-уха извернулся и кулаком засадил в морду обидчику, начисто раздробив шейные позвонки. Но тут же на руку навесилось более пяти мертвецов и надежно пригвоздили ее к полу.
Между тем, Хонебу почти добрался до скорчившейся на полу девушки. Он уже было дотянулся до нее рукой, когда его тело охватило белое пламя и здоровяка отбросило назад. Приложившись головой об острый угол деревянных обломков он остался неподвижен.
Внезапно статуя извергла из себя яркую вспышку, волны которой равномерно потекли во всех направлениях кубрика. Молочно-белый туман заполнил помещение и все вокруг будто пропиталось чуждой непонятной энергией. Воздух стал намного тяжелее и вязче, поглощая значительную часть силы движений. Мертвецы отступили назад к стенам — лишь те, кто держали Врила не тронулись с места. Ламиния медленно поднялась и повернулась, направив свой спокойный и отрешенный взгляд прямо на Тэрона. Тот неуверенно сделал пару шагов вперед. Слишком многое не нравилось ему в этом взоре.
10
— Стой! — предостерегающе подняла руку девушка. Голос у нее был необычайно низок и холоден, что никак не вязалось с ее внешним хрупким обликом. — Ты видел, что случилось с Хонебу, когда он хотел дотронуться до меня! Никто не смеет прикасаться ко мне, пока Она одаривает Ламинию своим знаком.
— Хонебу мертв? — задал вопрос фарсунианец.
— Нет, не мертв. Хотя его жизнь не имеет никакого значения. — Зеленоглазый уловил в словах девушки нотки презрения. — Ничто не может быть важнее Ее освобождения.
— Кого Ее? Кто такая эта Она? — Тэрон сделал шаг вперед.
— Она. Королева Карана. — Девушка повернула голову и окинула взором статую. — Та, которая оказалась в плену камня, и Та, которая призвала нас сюда, чтобы мы сотворили задуманное много лет назад.
— Ламиния, одумайся! Нас сюда призвал твой отец, почтенный Евфрост, который любит тебя и ждет. — Фарсунианец сделал еще шаг по направлению к девушке. — Мы здесь, чтобы спасти тебя. Идем с нами.
— Ты ничего не понимаешь. Наши решения, так же как и жизни, ничего не стоят перед тем, чему суждено случится. Королева хотела этого, поэтому все мы здесь. С нашей помощью Она найдет Путь и снова вернется в этот мир, обретя отнятую у нее плоть и кровь.
— Откуда ты это знаешь? — еще шаг вперед.
— На мне Ее знак, я вместилище Ее воли. Она говорит моими устами, — произнесла Ламиния почти торжественно. — Я — половина ключа к темнице Королевы, вторая половина — ты.
— Я? — поразился Тэрон.
— Ты. Неужели думаешь, что вы смогли проникнуть сюда вопреки Ее желанию? Да Карана уничтожила бы вас в любое мгновение.
— Тогда почему она этого не сделала? Зачем натравила на нас мертвецов?
— Неживые — это Ее слуги. Они выполняют приказы Королевы, пока Она заключена в камне. А сражались они с вами для подготовки этого места к Пути. Чем больше крови, смертей, злобы и ярости, тем лучше условия для выполнения древнего обряда, — мерзко улыбнулась Ламиния. — Теперь здесь подходящая атмосфера и обстановка. Карана любит Зло.
— Зачем ты мне все это говоришь?
— Как ключ к освобождения Королевы ты должен все знать. Твоему разуму необходимо осознать весь ужас того, что здесь произойдет. Тем крепче будет сила заклинания. Ты обязан понять и принять мерзость обряда, и тогда твой мозг будет способен раздвинуть рамки ограничения, чтобы отворить Путь. Лишь безумные не могут ощутить Знак Королевы, потому что их разум испорчен и неподвластен Каране. Но я уверена, что ты выдержишь, не сойдя при этом с ума.
— Зачем делать какие-то обряды, когда можно просто разбить статую? — спросил зеленоглазый.
— Это слишком просто, человек. Душа Караны привязана к оболочке статуи. Ни стихия, ни человек не могут повредить изваянию. То что когда-то было для нее спасением, обернулось наказанием. Но все меняется…
— Я не буду участвовать в мерзких обрядах, — угрюмо сказал Тэрон.
— Ха-ха! Ты не знаешь силы Королевы, — рассмеялась Ламиния. Она отошла в сторону. — Иди, дотронься до статуи, Карана хочет, чтобы ты все познал.
И с отчаянием фарсунианец понял, что не может сделать иначе. Нет, его никто не заставлял, не приказывал, но ему явно хотелось прикоснуться к черному мрамору.
Он подошел к статуе. Она действительно была прекрасна. Изумительной красоты девушка тянула в призыве руку, воплощая собой само совершенство. Ее спокойный и умиротворенный взгляд был устремлен вдаль, но все же тревожное чувство будто предупреждало о чем-то неискреннем и скрытом в холодном камне. Однако Тэрон не внял внутреннему голосу и ответил на призыв Караны — его пальцы встретились с каменными пальцами изваяния.
Словно пламя стеной пронеслось в голове фарсунианца. Через миг он знал все, словно сам был участником тех событий, что поселились в его памяти. Он видел огромный зеленый остров, высокие и крутые горы на нем, иногда уступавшие место плодородным долинам, где жили и трудились прекрасные люди. Дороги пересекали весь остров, но все неизменно вели в величественный город-порт, венчающий гигантский залив. Это было удивительное место. Множество кораблей сновало по зеркальной глади залива, разгружая и загружая в доках грузы. Люди из разных уголков мира ходили по улицам, гуляли в тавернах и страстно любили друг друга по ночам. Но одно обстоятельство не давало им покоя и заметно смущало их умы. Виною тому оказались слухи о дочери умершего правителя, что по праву унаследовала трон. Звали ее Карана. Поговаривали, что она знается со злыми силами и вовсю практикует черную магию. По городу блуждали рассказы о диких оргиях с участием непонятных мерзких существ, что происходили в королевском дворце. Также находились свидетели, которые утверждали, что за стенами дворца убивают и истязают людей во славу порочным божествам. Но таких смельчаков часто находили на окраинах города обезображенными до неузнаваемости, со следами когтей на окровавленных телах. Тем не менее народ молчал, потому что любил покойного отца Караны и сохранял верность его дочери.
Следующим видением зеленоглазого был дворец Караны. Там он видел такие ужасы и мерзости, что разум даже отказывался в это верить. И главной зачинщицей и участницей всех оргий выступала прекрасная Карана. В этой девушке умещалось столько зла и похоти, что все демоны вместе взятые вряд ли смогли бы посоревноваться с ней в жестокости. Ей даже как-то удалось затащить в постель самого хранителя Мрака, этого мрачного и нелюдимого Древнего.
И вот, в один день, над островом сгустились мрачные тучи. С неба вместе с громом донеслось только одно слово: «Наказание…», а после стихии обрушились на обреченный отрезок земли. Суша рвалась на части, огонь лился с небес, волны штурмовали берег, шквальный ветер сносил дома и деревья со своих мест. Кто это сделал, Боги или какие-то могущественные маги, так и осталось неизвестным. Остров оказался частично погруженным в океан, город-порт разрушенным, а все население уничтоженным. Только Каране удалось спастись. В последние мгновения она совершила обряд Пути и превратилась в статую из черного мрамора. Жизни смелого молодого воина и прекрасной невинной девушки, умерщвленных на алтаре, стали залогом спасения колдуньи. Она надеялась когда-нибудь в будущем обратить Путь назад, чтобы вновь возродиться в мире живых. И Тэрон знал, что цену обряда суждено заплатить Ламинии и ему самому.
