Охота на ведьму (СИ) - Харитонова Алена "Белая Снежка" (читать полную версию книги TXT) 📗
Однако мысли о воспитаннице всё же не слишком занимали ведьму. Скорее, с их помощью она пыталась отвлечься от других, более настырных и лакомых — от мыслей о волшебнике, который был так похож на её давно ушедшего в Мир Скорби мужа. Нет, внешнего подобия в Торое и Рогоне было, пожалуй, не больше, чем в помидоре и луковице, но недюжинные способности куда как схожи. Даже этот волшебный огонёк, который маг сотворил для деревенских простофиль… Как похож стиль волшебства! Итель даже не осмелилась разорвать Нить Силы, что подпитывала огонёк от матёрой яблони. Оставила белоснежный лепесток пламени нетронутым. Пускай себе горит. Красивый.
Хельзак стремя в стремя скакал рядом с ведьмой и нет-нет поглядывал на неё с любопытством и подозрением. Во взгляде его не было обожания или страсти, какая была в глазах Алеха, лишь немое восхищение и лёгкий оттенок трепета. Некроманту всё не давали покоя фиалковые глаза колдуньи. Они казались смутно знакомыми, даже родными…
Гелинвир вырос перед путниками, когда солнце ещё не коснулось горизонта. Волшебная крепость была прекрасна.
«Она пуста. И она ждёт меня». — Подумала с замиранием сердца Итель. Правду сказать, её самолюбие ещё несказанно бы потешила мысль, что она, Фиалка, окажется первой ведьмой, которая ступит на знаменитые воздушные мостовые. Но лефийка понимала — это не так, первая ведьма уже ступила на здешние тротуары. И ведьмой этой была не она, а безвестная колдунья, выискавшаяся неведомо откуда и теперь отчаянно помогающая магу. Хотя, Нирин говорила, что девчонка совсем соплива и не шибко умна… Ну да ладно.
Вообще же говоря, Фиалка пришла в Гелинвир вовсе не за властью или там славой… Она пришла сюда по велению сердца, по давно взлелеянному в душе расчёту.
Итель натянула поводья резвого скакуна, заставив его остановиться на самой опушке. Теперь красавица колдунья с упоением разглядывала крепость, что, словно скала, выделялась на фоне закатного неба. За спиной ведьмы один за другим смолк дробный перестук копыт — это остальные спутники догнали предводительницу и теперь остановились в почтительном молчании. Пусть молчат. Они все не знают, какова её настоящая цель. Думают, небось, глупые — захватить Гелинвир — вот и всё, чего хочет ведьма. Ха! Ну да ладно, пускай пока смиренно помолчат, давая ей возможность насладиться триумфом. Глупые, глупые мальчики и девочки. Из всех вас более или менее прожжённый (причём не только в переносном, но и в прямом смысле слова) один Хельзак. Но даже он не догадывается об истинном намерении Ители, лишь уважает её за силу, находчивость и беспринципность, а ещё слегка побаивается. Вынужден побаиваться, потому что чуточку не доверяет.
— Нас ждут. — Тихо сказала ведьма и на лице её расцвела умиротворённая улыбка. — Поторопимся.
Когда конские копыта прогромыхали по опущенному мосту, этот перестук показался Ители едва ли не сладостной музыкой — гимном её победы, чертой, подводящей итог под долгим повествованием. Осталось ещё чуть-чуть. Небольшой эпилог. А затем можно будет браться за написание пролога к новой захватывающей истории.
Ворота были открыты.
Колдунья первой въехала в Гелинвир, счастливо улыбаясь закатному небу и острым шпилям крепостных башен. А теперь туда, в Залу Собраний, где её уже ждут те, на встречу к кому она так спешила.
— Идите следом. Зеркало возьмите. — Бросила ведьма через плечо своим спутникам.
И, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на бег, Итель пересекла широкую площадь и остановилась перед широкой, словно улица, каменной лестницей. Мелкие гранитные ступени поднимались аккурат к дверям Залы собраний, чья изящная полусфера переливалась в лучах солнца.
Колдунья поспешила вперёд. Она на ходу сбросила с плеч забрызганный дорожной грязью плащ и даже не обернулась, когда тяжёлая ткань упала на ступени и потекла к подножию лестницы.
Спутники Фиалки ещё стояли внизу, окаменевшие от неожиданно торжественного и прекрасного зрелища — стройная женщина в платье лилового цвета поднималась по гранитным ступеням к величественному, словно само Время, зданию. Закатное солнце бросало ей под ноги последние отблески и, казалось, что она идёт по пылающему багрянцу. В своей леденящей царственности древняя крепость и юная ведьма были, пожалуй, равны. Даже завистливая Нирин, а вместе с ней циничный и едкий Хельзак не смогли удержаться от вздоха восхищения. На полпути Итель обернулась, посмотрела сверху вниз на застывших в немом благоговении спутников и нетерпеливо щёлкнула пальцами. Колдуны, исполненные непонятной робости, поспешили следом.
Когда распахнулись тяжёлые двери, сердце Алеха запнулось и сбилось с привычного ритма. В высоком проёме стояла Итель. Она ничуть не изменилась за прошедшие, нет, не годы, века. Та же горделивая стать, тот же крылатый росчерк бровей, те же глаза прозрачного фиалкового цвета. Вся та же самая. Но, в этой новой Ители появился какой-то доселе неведомый Алеху разлад. Что-то с ней, определённо, было не так. А что именно, эльф не понимал.
Фиалка лишь скользнула взглядом по застывшему в неподвижности Бессмертному, подарив ему учтивую мимолётную улыбку. Потом ведьма устремила взгляд на растерянную Люцию, которая стояла рядом с огромным круглым столом. Некоторое время обе оглядывали друг друга. А потом Итель рассмеялась незнакомым Алеху низким чувственным смехом, от которого по телу побежали мурашки.
— Девочка моя… Я и подумать не могла, что ты окажешься одной из главных участниц этой заварухи.
И Итель снова засмеялась.
— Да, затейливы переплетения судеб…
Фиалка прикрыла ладонью губы, словно стирая с них улыбку. За её спиной на пороге один за другим возникли настороженные спутники. Хельзак стал чуть в стороне, скрестив на груди руки, и беззастенчиво разглядывал троих обитателей крепости. Из-за его спины на полшага вперёд выступила Нирин. Она уже залечила синяк от оплеухи, которой была награждена за попытку убить волшебника Тороя, но след в душе, как говорится, остался. И теперь белокурая ведьма метала свирепые взгляды на чародея, что покамест молчал и обводил глазами честную компанию.
В зале повисла тишина. Последними вошли два колдуна, которые несли зеркало. Оба тяжело дышали — подъём по длинной лестнице, да ещё и с колдовским стеклом в руках, был не из лёгких. Теперь колдуны пристроили ношу возле стены и торопливо озирались, поскольку боялись, что пропустили всё интересное.
Люция стиснула ладонь Тороя, не зная, чего ответить «бабке». Ну не вязалась прекрасная Фиалка с образом согбенной сварливой ведьмы. Судя по всему, красавица-колдунья это поняла и улыбнулась девчонке:
— Так-то, небось, всё же лучше, чем прежде, а, детонька?
Эта самая «детонька» на долю мгновения вернула Люцию в маленькую избушку, затерянную в чаще флуаронского леса.
Фиалка смотрела на ученицу и улыбалась. А потом, нерешительно, словно боясь спугнуть прекрасный сон, красавица-колдунья перевела взгляд на Тороя. Всё это время она избегала смотреть на него. А теперь, изрядно потомив мага равнодушием, Итель впилась в него глазами. Их взоры скрестились, и для Фиалки всё перестало существовать. Его лицо было спокойно тем напряжённым спокойствием, какое охватывает за секунду до смертельной битвы. Похоже, Торой действительно думал, будто ведьма мчится в Гелинвир, чтобы рвать и крушить, менять установленный порядок и властвовать, а заодно укокошить его — Тороя — ну и Люцию с Алехом для пущей острастки.
Пауза затягивалась, но никто не осмеливался прервать загадочную игру взглядов. Итель смотрела на Тороя, а Торой, Люция и Алех — на Итель. Мгновения тянулись и тянулись.
— Где мальчик? — спросила ведьма, не отводя глаз от волшебника. — Он мне нужен.
Торой ответил ровным голосом, хотя говорить спокойно ему было, ой, как непросто. Он ожидал от ведьмы чего угодно, но только не этого в высшей степени странного обмена взглядами.
— Зачем?
Итель дёрнула плечом в сторону зеркала, но игру в «кто, кого пересмотрит» не прервала.
