Горизонт - Буджолд Лоис Макмастер (читать книги без TXT) 📗
Вит протиснулся сквозь толпу, крича:
— Похоронили? Похоронили ее?! Чего ради вы взяли и сделали вдруг такую тупую штуку, как эта?! — Он упал на колени и отобрал ее у Дага, чтоб выдать крепкое и беспрецедентно братское объятие. Даг недолго это терпел со странной, милостивой улыбкой, а затем вернул ее обратно.
— Вит, — сказала Фаун с подозрением, — это ты засунул червяка мне в волосы? Ты соображаешь, что в твоем возрасте пора прекратить эти штучки?!
Один из погонщиков воскликнул с дрожью в голосе:
— Он поднял ее! Этот колдун, Страж Озера, поднял ее из могилы!
— Не думай об этом, — пробормотал Даг в ее уже согретые, лишенные червяков волосы. — Не надо думать об этом. — Как если бы он защищал ее от кошмарных видений — ее или своих?
Еще один погонщик, один из тех, что помоложе… как его звали? Спрус, вот как. Он упал на колено с другой стороны и протянул руки в мольбе:
— Мистер, мистер Страж Озера Блуфилд, сэр… вы не поднимете моего брата тоже? Он моложе меня, это была его первая поездка, и я не знаю как скажу о нем матери… пожалуйста!
Даг уставился на него в изумлении, его лицо было таким озадаченным, будто кто-то ударил его по голове лопатой. Только Фаун ощутила, как он вздрогнул, когда некоторое понимание пришло к нему.
— О. Нет, вы не понимаете. Отсутствующие боги… Нет настолько хороших целителей. Для начала, Фаун не умирала. Вы, тупые идиоты, закопали ее живой. — Его руки задрожали и сжали ее крепче. — Я не могу помочь вашему брату. Извините.
Фаун начала складывать картину случившегося. Она предположила, что должна была испугаться, но на самом деле разъярилась так же, как Вит:
— Вы похоронили меня и даже Дага не дождались?! Бо!
— Мы были уверены, что он тоже умер до того, — сказал Бо в шаткое оправдание.
— Вы могли узнать по моему браслету, что он жив! Мы ведь говорили вам об этом раньше!
— Может, один из других Стражей Озера мог бы, да никого из них тут не было. Никто не подумал спросить ту девушку, что проезжала здесь, Ниту, она очень торопилась, из-за раненого дозорного на горе.
Даг остро взглянул на Бо, но его отвлек погонщик, дергающий остаток его рукава:
— Пожалуйста, сэр, ему ведь и двадцати не было, он умер без единой раны. Совсем как она… — Мулетир живо кивнул на Фаун.
Неодобрение, жалость и ужас сменяли друг друга на лице Дага.
— А моего друга Бутджека?.. — сказал еще один погонщик, падая на колени рядом с первым. Фаун и Даг внезапно оказались окружены толпой умоляющих людей. Один из них попытался дотронуться до нее, но его рука упала, отпугнутая взглядом Дага и тем, что он крепче сжал Фаун.
— Вы не понимаете, — повторил Даг и пробормотал себе под нос: — О боги, придется говорить.
Осажденный, Даг начал, запинаясь, объяснять, что такое Дар, Злые, ореховые щиты. Он говорил о своих надеждах изготовить защиту для других крестьян, не только для своих родственников по шатру Блуфилд. Кто-то принес снятые ожерелья и сложил их кучкой у его колена; по настоянию Фаун их передали по толпе, чтобы люди могли подержать руками то, что не могли полностью постигнуть ушами. Кто-то выглядел очень заинтересованным, хотя близкие друзья и родственники убитых погонщиков явно желали другого ответа и продолжали пытаться получить его, изменяя свои вопросы. Бо, Вит и ребята из Крокодильей Шляпы — все свидетельствовали о том, что видели сами, и это должно было помочь; эти объяснения и явная изможденность Дага привели к тому, что настроение толпы вокруг них сменилось понемногу от опасного отчаяния к обычному разочарованию. Один или двое бросали на Фаун долгие тревожные взгляды, что казалось непропорциональным с ней самой — маленькой и взъерошенной.
С ней самой — маленькой, взъерошенной, грязной и ликующей. Она, Вит и Берри заслужили самые веселые веселушки, думала Фаун. Так что когда спор об ореховых щитах и оживших мертвецах, наконец, угас, она вскарабкалась на ноги и пожелала показать Дагу останки их Злого.
Прохладная весенняя ночь криво завертелась вокруг ее головы, когда она выпрямилась; она ухватилась за руку Дага, и он вновь обернул руку вокруг нее, выронив из-за этого свой посох. Только тогда она поняла, что Даг натворил со своей лодыжкой. Без ботинка его правая нога раздулась вдвое, а цветом была в фиолетовых прожилках, что прекрасно смотрелось бы на петунии, но для человеческой кожи было очень плохо.
Она повела его, пошатываясь вместе с ним, показать гниющие следы крыльев — Даг постарался предупредить всех не касаться ядовитой скверны останков Злого и не прихватывать сувениров. Он явно не хотел даже становиться лагерем так близко к ним, но сгущающаяся темнота и всеобщая усталость явно удерживала их всех на этой поляне до утра.
Все в отряде Сумах несли с собой легкие одеяла и еду для неудавшегося похода в Лавровое Ущелье, и большинство сохранили их, несмотря на форсированный марш Злого. Пока Даг искал с помощью Сейджа свою лошадь, стараясь не терять из вида Фаун, она грызла кусочек галеты до тех пор, пока ее желудок не успокоился и не смог принять пару полосок сушеного кидальника. Еда прогнала холодную дрожь. Это напомнило ей самый первый раз, когда она встретила Дага с его твердой верой в то, что еда — хорошее средство от шока, и она чуть улыбнулась.
В ее скатке был кусок мыла, и, несмотря на поздний час, ей больше всего хотелось вымыться. Они заняли у одного из погонщиков фонарь и прошли через дорогу и крюком вокруг ручья к чему-то вроде озерка. Было слишком прохладно, чтоб задерживаться; они разделись и быстро ополоснулись, разве что Фаун намылила и прополоскала волосы дважды, задержав дыхание и встряхивая головой под водой для верности.
Она подняла суету вокруг лодыжки Дага, не говоря уж о его новой впечатляющей коллекции царапин и ушибов, а он беспокоился из-за ее плеча. Они не могли ничего сделать со своей грязной одеждой, поэтому всего лишь выколотили ее о древесный ствол и вытрясли перед тем, как натянуть обратно на влажную кожу.
Когда они вернутся к фургонам и своим припасам, будет лучше.
Пока же это… немного помогло.
Когда же они улеглись вместе между двумя тонкими одеялами на траве, ее разум начал вертеть события прошедшего дня, представляя другие, более мрачные исходы. Тогда она заплакала, уткнувшись в плечо Дага. В основном, он просто держал ее, но он едва ли мог выпустить ее из своих рук после того… после того, как ее… откопали из ее могилы.
Которая казалась достаточно ужасной до того, как ее не раскопали. Пройти весь путь, выжить столько раз только затем, чтоб оказаться убитыми на последнем шаге — и не бандитами, глиняными людьми или Злыми, но всего лишь невежеством и недопониманием.
— Ш-ш-ш, — пробормотал он ей в волосы, когда ее рыдания возобновились.
Она сглотнула, пытаясь успокоить всхлипы — не плачет ли она слишком много? — и спросила:
— А ты можешь сказать, с ребенком все в порядке после всего этого?
Она могла почувствовать знакомое спокойствие его концентрации под ее руками, когда он погрузился в ее Дар.
— Да, кажется так, — сказал он, возвращаясь и моргая, его глаза слегка блестели в тенях и свете костра. — Насколько я могу сказать, по меньшей мере. Знаешь, она не больше твоего мизинчика. Но я попрошу Аркади проверить, когда мы встретимся снова, на всякий случай.
Фаун растаяла от облегчения. Но…
— Она? Теперь ты уверен?
— Ага, — сказал он, и его голос звенел от легкой тайной радости оттого, что с ней было все в порядке. Когда она снова вздрогнула, он сказал ласково: — Мы назовем ее Мари.
Его мягкое поддразнивание было спланированным отвлечением ее от замогильных мыслей, и она была благодарна ему за это.
— Эй, а меня спросить не нужно? — Она подумала. — А как насчет Нетти?
— Дирла — прекрасное имя для умной сильной девочки. Или Сумах.
— Будет сбивать с толку, если Сумах будет поблизости вместе с Аркади. Может, позже.
— Позже, — пробормотал он. — О! Мне нравится это «позже».
— Только никаких зверят. Я иногда гадаю, чем думали мои родители. — Они явно не представляли себе взрослую женщину, тогда или позже. — Представляешь себе бабушку, которую все еще зовут Фаун-Олененок?
