Фэнтези-2003 - Зорич Александр (книга бесплатный формат TXT) 📗
— Одна деталь, от которой зависит многое, — пробормотал Лив, разглядывая крошки. — Скажи мне, Рерт… Скажи мне, сколько лет этому ключу? Как давно он в последний раз разговаривал с тобой?
— Четыре года, — сказал беспалый из темноты. — Он был бессмыслен и безмыслен, как пудель.
— Неправда, — резко сказала Доминика.
Лив быстро повернул голову:
— Что неправда? Не четыре года, меньше?
— Неправда, что он был бессмыслен, — сказала Доминика.
Лив прищурился:
— Вы же сами говорили мне, что ваш сводный братец был преимущественно стрелок вишневыми косточками… и все.
— Он был бессмыслен! — провозгласил Рерт, появляясь из темноты с аптечной бутылочкой в руках. — Все они появляются из ниоткуда, не зная, зачем родились. Всем им кажется, что жизнь — всего лишь ящик без стенок и дна. Они не делают ни малейшей попытки осознать свое предназначение, они плывут, куда гонит их ветер, катятся с глупой улыбкой и довольны собой, полагая, что в этом-то и заключается мудрость!
— Он не сделал вам ничего плохого, — злобно сказала Доминика.
— Он вылил на мою голову полную бочку отборной чуши — о бессмысленности всего на свете, о том, что мертвое умирает навсегда, что миром правит случайность…
Доминика подобралась, как перед прыжком:
— Он вовсе так не думал! К тому же… Вам-то какое дело? Не он явился к вам в дом — вы пришли к нему!
— А теперь вы пришли ко мне, — бросил Рерт, разглядывая бутылочку на просвет.
— Эдак к любому человеку можно придраться и во что-нибудь превратить! Будем превращать всех?
— Моя бы воля — и превращал бы, невзирая на пол и возраст, — Рерт сопел, отдирая от пробки сургуч. — Жаль, что я редко выбираюсь… Спина болит от прогулок, голова кружится от высоты, а Кротовые норы… — Он раздраженно махнул рукой.
— Одного я не могу понять, — пробормотал Лив, собирая крошки ребром ладони. — Со сроком выходит неувязка.
— Со сроком?! — Рерт зубами выдернул пробку из узкого бутылочного горлышка. — Она врала тебе от начала и до конца!
— О благородных дамах не говорят «врала». — Лив сбросил крошки в камин, отряхнул ладони. — Говорят — «не открывала всей правды».
Он сунул руку за пазуху, выудил странный предмет, отдаленно напоминающий свирель; Рерт отскочил:
— Проклятый Мизеракль!
— Лив, я не врала! — выкрикнула Доминика почти одновременно с ним. — Я…
— Не так уж важно. — Лив покачал головой, надевая «свирель» на пальцы правой руки.
Рерт поспешно приложился к горлышку бутылки и сделал глубокий глоток. Глаза его закатились, рот разинулся, в щели между потрескавшимися темными губами вспыхнула искра; искра превратилась в сверкающий клубок, в котором Доминика — мгновение спустя — вдруг опознала кроличью голову.
Ни один из кроликов, прежде виденных Доминикой, не выглядел так зловеще. Свалявшаяся шерсть его была покрыта комочками темной смазки, глаза смотрели холодно и мертво, зазубренные уши казались орудиями убийства. Не ожидая команды к бою, кролик ударил огнем из ноздрей — так, что голова Рерта, все еще служившая чудовищу оболочкой, мотнулась назад.
Доминика, невесть как оказавшаяся в самом дальнем углу, успела увидеть, как слегка прокопченный Лив поднимает руку, и очертания огромных зубов вдруг заполняют пространство Рертова жилища.
Кролик вырвался на свободу. Хвост его оказался непропорционально длинен и подобен хвосту скорпиона; момент удара Доминика видеть не могла — таким стремительным был каждый бросок.
Брызнуло стекло, рассыпаясь осколками; зашипел и высох ручеек. Чудовищные зубы, одновременно реальные и призрачные, несколько раз сомкнулись впустую, потом послышался хруст, кролик забился, перекушенный пополам, и вдруг взорвался, опрокинув Рерта в бассейн и отбросив Лива к стене.
— Ты проиграл мне желание, Рерт. — Лив расстегнул пряжку у горла и сбросил на пол обгорелые лохмотья, прежде бывшие его плащом. Край ткани вспыхнул; Лив наступил на него ногой.
Беспалый с трудом выбрался из бассейна. Уголки его рта кровоточили, темные струйки сбегали по седеющей бороде.
— Мизеракль, — просипел он с откровенной ненавистью. — Проклятый Мизеракль… Ты не сможешь меня принудить.
Лив поднял брови:
— Почему это?
— Потому что раньше меня придется убить!
— Доминика. — Глаза Лива нашли ее там, где она пряталась, в темном углу за сундуком. — Во-первых, можете выйти… А во-вторых — давайте подумаем, как нам быть. Не слишком ли высокую цену нам приходится платить за ваше наследство?
— Я не врала вам!
— Милая Доминика, я не стал бы связываться с вами, если бы вы не врали. Но теперь наступил момент истины: давайте сюда ключ… Кстати, когда вы успели его взять?
Доминика посмотрела на свои руки. В правой зажат был ключ. Прежде чем забиться в щель за сундуком, она успела-таки схватить со стола свою драгоценность, унести подальше от греха…
— Рерт, — сказал Лив мягко. — Прости меня, если я в чем-то не прав.
Беспалый, не глядя на него, разводил огонь в камине. Промокал уголки рта рукавом рубахи.
— Доминика, — Лив обернулся, — зачем вы рассказали мне всю эту историю про наследство? Ладно, молчите, я догадываюсь. Вам казалось, что в истинную причину никто не поверит. Что она не покажется серьезной.
Доминика молчала.
— Вы видите, я сделал все, что пообещал вам. Почти все. Рерт думает, что я не могу его принудить, — он ошибается.
В камине занялся огонь. Рерт не торопился подниматься, сидел, обхватив себя за плечи, подставив теплу мокрый бок. От одежды его поднимался пар; Доминика не могла видеть его лица, но видела руку, нервно сжимающую и разжимающую перепачканные кровью пальцы.
— Итак, Доминика, прежде чем я начну принуждать Рерта… А я твердо решил добиться своего… Скажите мне: почему вы ждали три года, прежде чем отправиться на поиски скважины для вашего ключа?
— Вы не поверите, — пробормотала Доминика.
— Правду, — резко бросил Лив.
— Этот человек — на самом деле не мой сводный брат…
— Я догадался.
— Его имя — не Гастон…
— Его имя не имеет значения.
— Он был аптекарь. Самый скучный и смирный человек на свете. Когда я проходила мимо, он странно на меня смотрел…
— Теплее.
— И однажды пригласил прогуляться… Но у меня были гости, и я отказалась.
— Какая жалость.
— Больше он не тревожил меня. Я была только рада. Нам с ним не о чем было разговаривать… К тому же родственники были бы против такой дружбы, ведь мы неровня…
— Разумеется. Что же потом?
— Потом к нему в аптеку зашел господин Рерт. — Доминика покосилась на побежденного колдуна. — Остался ключ на полу… и мальчишка, забившийся под прилавок. Видите, в этой части рассказа я вам не врала… «Человек, не имеющий цели, подобен ключу, не имеющему замка. Когда замок откроется ключом — Денизу вернут человеческий облик…»
— Никогда, — глухо сказал Рерт, поворачиваясь к камину другим боком.
Лив побарабанил пальцами по столу:
— Не похоже, чтобы из-за этого скучного безродного человека вы готовы были пожертвовать всем на свете, Доминика.
— Прошло три года. Брат Дениза разбогател и задумал перестроить дом. Когда ломали чердак, нашли коробку, на которой было написано мое имя. Брат Дениза человек на редкость порядочный — он просто передал коробку мне.
— Подарки?
— Письма. Десятки писем, на каждом дата. Ни одно не отправлено.
— Зачем вы их читали?
— Я тоже себя спросила… потом. Я была любопытна, Лив. А письма были адресованы мне. Я прочитала сперва одно. Потом другое. Потом все остальные.
— Что дальше?
— Я испугалась и сожгла их. И решила о них забыть.
— Но не получилось?
Доминика в отчаянии помотала головой:
— Я не могу объяснить… Я ходила мимо его аптеки, кивала в окошко — и понятия не имела, что… Задаром. Вы понимаете? Навсегда! Он такой… честный в этих своих письмах, острый на язык, умный, щедрый… И понимает меня лучше, чем… Но я-то, как я могла догадаться… когда он уныло пялился на меня из-за своего унылого прилавка?!
