Драконы Пропавшей Звезды - Уэйс Маргарет (читать книги без сокращений txt) 📗
Келевандрос помог Лоране причесаться — в плаще ей было не совсем ловко сделать это — и убрал ее волосы за плечи. Маршал просил ее надеть шлем, но она категорически отказалась, чтобы не вызвать лишних подозрений у Берилл.
«В конце концов, — сказала тогда Лорана полушутливо-полусерьезно, — если она вздумает меня проглотить, не думаю, что шлем застрянет у нее в горле».
Со стороны дверей послышался серебряный звон колокольчика.
— Пришел маршал Медан, — сказала Лорана. — Впустите его.
Лицо Келевандроса побледнело, он стиснул зубы и бросил на нее умоляющий взгляд.
— Я должна сделать это, Келевандрос, — мягко сказала она, кладя ладонь на его руку, — у нас очень мало шансов, и мы не можем терять ни одного из них.
Эльф опустил голову.
— Тебе пора отправляться, — продолжала Лорана, — скоро ты должен быть в Башне.
— Да, госпожа. — Голос эльфа звучал вяло, словно со смертью брата жизнь по каплям оставляла его самого.
— Помни, о чем мы договаривались. Когда я произнесу: «Ара Квалинести», ты должен поджечь стрелу и выпустить ее в воздух. Целься в сторону города, так, чтобы стрелу видели те, кому предназначен этот сигнал.
— Да, госпожа. — Слуга молча поклонился и направился к выходу. — Если вы не возражаете, я пройду садом.
— Келевандрос, — остановила его Лорана, — я сочувствую твоему горю. Искренне сочувствую.
— Госпожа, не утешайте меня, — попросил эльф, не оборачиваясь. — Мой брат пытался убить вас, и в том, что он сам погиб при этом, нет вашей вины.
— Думаю, это не совсем так, — грустно покачала головой Лорана, — если бы я знала, что он несчастен... Если бы я расспросила его... Если бы я догадалась, что вы... вы...
— Что мы тяготимся своей ролью слуг? — договорил за нее Келевандрос. — Это никому не приходило в голову, — печально продолжал он и вдруг со странной улыбкой посмотрел на Лорану. — Мне кажется, теперь все должно измениться, прежней жизни эльфов настал конец. Нам никогда не вернуться к старому. Это ужасно, но, возможно, теперь все узнают, что такое быть рабом. Даже вам придется узнать это, госпожа. И вашему сыну.
Поклонившись, Келевандрос подобрал свой лук и колчан со стрелами и направился к двери. На пороге он неожиданно обернулся и проговорил, не поднимая глаз:
— Может быть, вы подумаете, что это странно, — голос его звучал еле слышно, — но я был счастлив здесь, госпожа.
— Скажите, пожалуйста, это на Келевандроса я наткнулся сейчас в вашем саду? — спросил Медан, когда Лорана отворила ему дверь.
— Да. — Она выглянула в сад, хотя не увидела эльфа за густой листвой деревьев. — Он пошел на то место, которое мы с вами определили ему. В Башню.
— Вы выглядите озабоченной. Он расстроил вас?
— Нет, Келевандрос ничего дурного себе не позволял, но со дня смерти брата он сам не свой. Он подавлен горем. Я понимаю его состояние.
— А я нет. Жизнь этого негодяя не стоила и мелкой монеты, не то что слез.
— Возможно, и так, — протянула Лорана. — Тем не менее он страдает... — Она помолчала.
Медан не сводил с нее глаз.
— Скажите только слово, госпожа, и я обещаю вам, что вы тут же в полной безопасности покинете Квалиност, соединитесь с сыном и сможете вместе бежать из страны.
— Нет, нет, ни в коем случае, маршал! — Лорана подняла на него негодующий взор. — Пусть у Келевандроса свои трудности — я буду справляться со своими. Думаю, мое присутствие сегодня необходимо вам, маршал Медан, — заметила она лукаво, — если только вы не собираетесь заменить меня, надев одно из моих платьев и парик с пышными светлыми волосами.
— Думаю, даже подслеповатая Берилл разобралась бы в таком маскараде, — сухо ответил маршал и в глубине души обрадовался, увидев, что Лорана улыбнулась. Ее улыбка — еще одно воспоминание, которое он унесет с собой. — Я принес вам розу, госпожа. Из моего сада. Этой осенью розы в Квалиносте будут особенно прелестны.
— Полагаю, что так. — Принимая от него цветок, Лорана не смогла подавить дрожь в пальцах. — Как никогда прелестны.
— Вы обязательно увидите их. Если меня сегодня убьют, вы будете заботиться о моем саде? Можете ли вы дать мне слово?
— Стоит ли говорить о смерти в утро битвы, маршал? — воскликнула Лорана. — Наш план непременно удастся. Мы одолеем драконицу, и ее армия будет разбита.
— Я солдат, госпожа. И возможность моей смерти предусмотрена в тех планах, которые я разрабатываю перед боем. Но вы...
— Маршал, — торопливо прервала Лорана, — каждый, кто собирается в бой, должен учитывать такую возможность.
— Но не вы, госпожа, — твердо отрезал он. — Во всяком случае до тех пор, пока я жив, чтобы помешать этому.
С минуту они молчали. Он, не отрывая глаз, смотрел на любимое лицо, на волосы, по которым скользили отблески лунного света и к которым так хотелось прикоснуться. Она упорно не отрывала глаз от цветка, который держала в руке.
— Прощание с сыном было тяжелым для вас? — нарушил маршал затянувшееся молчание.
Лорана тихонько вздохнула.
— Нужно сказать, оно было не таким, каким вы его, должно быть, представляете. Гилтас не пытался отговорить меня и не искал для себя иного пути. Мы не тратили наши последние совместные часы на бесплодные споры, как я боялась, а предались воспоминаниям и обсуждали будущее. Он вынашивает множество планов. И я верю, они помогут Гилтасу на том трудном и опасном пути, который ему предстоит пройти. Даже если сегодня нас ожидает победа, прежняя жизнь эльфов, как верно сказал Келевандрос, не вернется. Мы больше никогда не будем такими, какими были. — Лорана медленно роняла слова.
Медан в душе аплодировал Гилтасу. Маршал прекрасно понимал, как чувствовал себя юноша, оставляя мать перед лицом страшной опасности, а сам отправляясь в убежище. Гилтас оказался достаточно разумен, чтобы не пытаться отговорить мать от ее замысла. Теперь ему требовалось вооружиться всей мудростью, какой наградила его природа. И Медан лучше Лораны представлял, с чем Гилтасу придется столкнуться. Маршал только что получил донесения о положении в Сильванести. Он не стал говорить об этом, не желая напрасно тревожить королеву-мать. У нее еще будет время обо всем подумать.
— Если вы готовы, госпожа, — сказал Медан, — нам пора отправляться в дорогу. Хорошо бы успеть войти в город до рассвета.
— Что ж, я готова, — ответила Лорана и вышла, не оглянувшись. В саду, где склоняли свои роскошные ветви кусты сирени, она снова обратилась к маршалу: — Я хотела поблагодарить вас за то, что вы сделали для нас. Поблагодарить от имени всего эльфийского народа и сказать, что память о вашей храбрости мы будем долго и благоговейно хранить.
Медан смущенно кашлянул.
— Возможно, я не так уж много смогу сделать сегодня. Скорее я буду стараться исправить кое-что из сделанного мною прежде. Но не сомневайтесь, я не подведу ни вас, ни ваших соотечественников.
— Наших соотечественников, — подчеркнула она. — Наших.
Ее слова были вполне дружелюбными, но они пронзили сердце маршала. Что ж, он заслужил этот невысказанный упрек и примет его молча, с достоинством, как и подобает солдату.
Медан и Лорана быстро шли по притихшим улицам города. В продолжение всего пути им не встретилось ни единого эльфа. Иногда они слышали шум тяжелых шагов по лестнице или шелест ветвей, по которым взбирался лучник, чтобы занять отведенное ему место. Иногда они улавливали тихие слова приказов на эльфийском языке. Возле Башни они увидели Думата, с задумчивым видом художника наносившего последние штрихи в паутину ветвей, где он схоронился. Думат должен был отследить сигнал, который подаст Келевандрос, и сообщить о нем эльфам. Он отсалютовал маршалу и низко поклонился королеве-матери, затем спокойно продолжил свою работу.
Занимался рассвет, и, когда Медан с Лораной добрались до Башни, первые лучи солнца осветили молчаливые улицы города. Прикрыв глаза рукой, маршал мысленно благословил этот ясный день, который облегчит им ведение боя, и тут же подумал, что для его сада дождь был бы полезнее.
