Портал на Керторию - Дихнов Александр (книга бесплатный формат TXT) 📗
Вот… Дальше Бэйтс поведал мне, что Служба Безопасности проводит суперсверхнаисекретнейшую операцию по внедрению агентов в ближайшее окружение этих злейших врагов Конфедерации и хочет использовать привлеченные кадры — чтобы даже союзники ни о чем не догадались. Например, я со своей квалификацией вполне мог исполнять роль телохранителя при одном из вышеперечисленных господ… В этот момент — несколько преждевременно, как теперь кажется — я и послал его подальше. Я честно объяснил, что готов с оружием в руках защищать родную планету, но слежка, шпионаж, предательство вызывают у меня отвращение, и впредь с подобными предложениями ко мне можно не обращаться. Как видите, романтическая дурь тогда еще крепко сидела в моей башке… В общем, так явно обделавшись, Бэйтс попытался на меня надавить, но реальных рычагов у него не было, и выжал он только письменное обещание о неразглашении нашего разговора. И выходит, сейчас я свое слово нарушил. Но, герцог, вы свидетель — тянул до последнего и значительно дольше, чем оно того стоило…
На самом деле я подробно рассказываю об этой встрече только потому, что это был мой единственный прямой контакт со Службой Безопасности, и, по-моему, вам было небезынтересно… Да, все остальное было цепочкой совпадений, случайных и не очень.
Понимаете, довольно скоро мой банковский счет стал показывать дно, и надо было искать себе работу. А ведь, кроме как воевать, я ничего не умею… Так что идея Бэйтса о телохранительстве, которую я с презрением отверг, в итоге показалась самой приемлемой. Во всяком случае, это было лучше, чем подписывать контракт наемника и превращаться в пушечное мясо или пытаться пробраться к пиратам… Ага! Смешная шутка — жизнь, я и впрямь тогда об этом подумывал, но принципы, честь офицера… И потом десантники после отставки часто уходили в охрану, я многих знал и легко мог получить протекцию. Да, с высоты нынешних познаний о жизни я понимаю, что мог бы попроситься обратно в ВКС. Если они выставили меня с подачи контрразведки, то, думаю, с удовольствием взяли бы назад, когда у тех сорвалось. С другой стороны, получив столь смачный плевок в харю, утереться трудновато… Ладно, чего воздух гонять? Я стал телохранителем, самым настоящим.
Это скверная профессия, герцог, нервная и неблагодарная. Зато развивает одно очень полезное качество — цинизм… Справлялся я неплохо, никого из моих подопечных не убили и даже не ранили — соответственно мой рейтинг рос, и рекомендации, которые вы изучали прежде, чем нанять меня, отнюдь не липа, сфабрикованная контрразведкой… Почему я полез на освободившуюся у вас вакансию, вы об этом хотите спросить? Разумеется, я не забыл предложения полковника Бэйтса и его намеков относительно вашей личности. Но в таком ракурсе мысль устроиться к вам казалась удачной во всех отношениях, забавной даже. Прекрасная зарплата, интересная работа — вы же отъявленный заговорщик и известный галактический интриган — и плюс к тому возможность принести пользу родной Земле, если против нее действительно что-то замышляется. Одни достоинства, а?..
М-да, с вашей фантазией наверняка нетрудно вообразить, какие захватывающие речи я обращал к себе где-то после полугода знакомства с вами. Заговоры? Сверхсекретные шпионы? Угроза спокойствию Галактики?.. Глядя на сонное царство в замке на Новой Калифорнии, я просто угорал от хохота над самим собой и полковником Бэйтсом. У меня в голове не укладывалось, каким образом такие напыщенные болваны, как он, дослуживаются до высоких чинов в самом, по идее, интеллектуальном правительственном департаменте…
Но это был хреновый юмор, что впервые я понял в мае. И не в конце, а в начале мая, герцог! Мои несостоявшиеся коллеги из земной контрразведки вышли со мной на связь… Когда я проводил свой законный выходной в Нью-Фриско — четвертое это было или пятое, — ко мне подвалил парень, предъявивший соответствующие документы. Признаться, я был совсем не готов к такому повороту, но он в сущности ничего экстраординарного не потребовал — лишь просил меня подтвердить свою лояльность по отношению к Земле, чтобы в случае чего они могли на меня рассчитывать. И знаете, я подтвердил…
Но тем же вечером осознал, что, сам того не подозревая, иду по очень тонкому льду. Бэйтс не шутил, Земля действительно вела какую-то партию, но — для меня это уже стало очевидным — играла она не от защиты. А с вами я был связан контрактом, для нарушения которого не имелось ни малейших оснований, фактических или формальных. Да и желания тоже не наблюдалось…
Знаете, весь месяц я провел в ужасном напряжении, но так и не смог принять решение, выработать собственную линию поведения. А потом маховик завертелся, и стало не до того… Вот я и пытался усидеть одной задницей на двух стульях, хотя из истории прекрасно известно, к чему приводят такие попытки. Да, с одной стороны, я старался наилучшим образом исполнять свои прямые обязанности — помогать вам. Надеюсь, в этом плане у вас нет ко мне серьезных претензий?
Можете не говорить, я понимаю — жизнь трудно поделить на тот план и этот. Но я всего лишь хотел, чтобы Земля не всплывала в этой истории. Я довольно долго питал надежду, что идет бой между керторианцами, а у полковника Бэйтса и его команды другие намерения, совсем не связанные с Вольфаром Регом. Конечно, теперь меня ткнули носом в дерьмо — рассуждать так было наивно… и малодушно, черт возьми! И что уж самое скверное, я это понял не вчера.
Когда? Вам интересно?.. Окончательно я убедился на войне. Да, узнав, что ВКС Земли не пришли на помощь Рэнду. Я не могу объяснить, почему они так поступили, даже сейчас, но было ясно, что полковник Бэйтс — или тот, кто за ним стоит — тоже вовсю двигает фигуры по нашей с вами доске… А ведь одно время казалось, будто все налаживается: Вольфар мертв, мы живы, сидим на «Прометее», лишенные возможности управлять событиями. Можем досидеть, пока все так или иначе не кончится — я искренне на это рассчитывал. И естественно — хрен на блюде!..
Да, на Аркадии я вел себя мерзко, даже смешно извиняться. Я чувствовал, что вы близки к разгадке, и знал: доберись вы до Марандо — все, случится то, чего я больше всего боялся. То есть вы и козлы, представляющие мою родную планету, наконец-то столкнетесь лбами. Я до последнего момента старался помешать, но это было попросту глупо. Будь я чуть поумнее, понял бы — уже поздно, Марандо ни на что не влияет. А так я только облажался…
На этой ноте майор свою пламенную речь закончил. Но я продолжал молчать — сказать было, в общем-то, нечего. Я хоть и утверждал о нежелании фантазировать по поводу истинной роли Уилкинса, но все же во вновь возникшей у меня концепции ему отводилось определенное место, и прослушанный рассказ на сто процентов подтверждал мои предположения, даже спрашивать оказалось не о чем… Что же касается морального аспекта, то я не был разозлен, обижен или расстроен — все-таки он выложил правду, которая представлялась оптимальным вариантом (по сравнению с другими, теоретически возможными). Итак, майор не был шпионом или двойным агентом, он не предавал и не продавал меня; напротив, выручал из критических ситуаций, спасал силой ума и рук — так какие могли быть к нему претензии? То, что он пытался изменить ход событий в ключе, который считал для себя оптимальным, я не мог поставить ему в вину — каждый вправе иметь собственное мнение и желания. Точнее, я мог бы требовать слепого повиновения от телохранителя, но не от помощника, не от друга. А ведь зарплату я ему давненько не платил… И все же я был немного задет, поэтому задал один вопрос, ответ на который был мне известен:
— Значит, после случая в Нью-Фриско на контакт с вами больше не выходили?
— Нет. Ни разу, ни малейшего намека. Не верите?
— Отчего же? Верю. А почему?
— Я думал над этим, — кивнул майор, как будто подтверждая серьезность вопроса. — Полагаю, несмотря на мои слова, меня не считали абсолютно надежным. Проверили разок, для страховки, а потом смотрели, как я себя поведу. Боюсь, я их разочаровал — слишком рьяно выступал за другую команду.
