И пала тьма - Клеменс Джеймс (читаем бесплатно книги полностью TXT) 📗
— Игра окончена, Даржон, — произнес он. — Пусть тебе не повезло родиться мастером истины, но в Мириллии их хватает. Тебя разоблачат, а заодно с тобой и твоих союзников.
Даржон поднял лицо.
— Мириллия будет свободной! — выкрикнул он.
Он поднялся на корточки, и что-то выпало из складки плаща ему в ладонь.
Стремительно Даржон раздавил крохотный сосуд на досках пола.
Тилар пнул рыцаря в бок, перевернув его на спину. Катрин встала рядом с мечом на изготовку.
Даржон поднял руку, показал им окровавленную ладонь, из которой торчали осколки стекла:
— Кабал жив!
Его ладонь и пальцы начали терять форму, таять, как горячий воск. Проклятие быстро распространялось по руке, дальше по плечу и шее. Левая половина лица рыцаря обвисла, глаз скатился по растекающейся щеке.
Тилар с Катрин отступили, опасаясь, что проклятие перекинется на них. Видимо, Даржон еще сохранял какое-то присутствие ума, потому что попытался воспользоваться этим преимуществом. С щелчком край плаща хлестнул по перилам, зацепился за них и втянулся, перебросив хозяина через поручень.
Тилар бросился следом и с силой ударил по поручню. Один из засевших в груди болтов переломился. Задетое болтом ребро треснуло.
Даржон вывалился в разбитое окно и закувыркался в воздухе под брюхом флиппера. От все еще завернутой в плащ фигуры волнами разливалась тьма, но яркое утреннее солнце не давало ей распространиться.
Тилар отшатнулся, зажав рукой бок. Даржон перестал быть основной тревогой.
— Тилар?! — бросилась к нему Катрин.
— Отойди! — крикнул он.
От сломанного ребра расходилась боль. Кости ломались, а потом ломались заново: запястье, локоть, пальцы. Когда под ним с треском подогнулись ноги, Тилар рухнул на пол. Два мучительных вдоха он извивался на досках.
Заключенное внутри создание встряхнулось, вырвалось из сломанной клетки и фонтаном тьмы поднялось из груди, прожигая по пути рубашку и плащ. Оно поплыло прочь от человека, и с его отдалением кости срастались заново.
Он успел заметить выражение ужаса на лице Катрин и протянул к ней искривленную руку. Страх в ее глазах только усилился, и девушка отшатнулась от него.
Над его головой облако тьмы расправляло крылья. Окаймленная гривой теней голова по-змеиному вытянулась вперед. Раскрылись огненные глаза, выискивая опасность, от которой требовалось защитить человека. Они нашли единственную цель.
Катрин продолжала перепуганно пятиться.
Наэфрин с распахнутыми крыльями и горящими глазами прыгнул на нее.
Тилар попытался его остановить. Он провел руками по промокшей в крови рубахе и ухватился за пуповину, что соединяла демона с черным отпечатком ладони на груди. Милость в его крови вспыхнула сухим хворостом. Пуповина пульсировала и извивалась в сжатых ладонях. По ней, подобно резвому потоку, побежали пламенные языки Милости.
Поток огня захлестнул наэфрина на середине прыжка. Крылья распахнулись во весь размах, шея выгнулась. Огонь и теряющая очертания тьма ринулись обратно к Тилару. Он приготовился к удару, но отдача оказалась настолько сильна, что его отбросило на пол. На миг его ослепило. Когда Тилар перекатился на колени и затем поднялся на ноги, он обнаружил, что его тело снова здорово. Пропали даже свежие раны, а арбалетные болты исчезли. Он прихлопнул тлеющие края прожженной на плаще и рубахе дыры.
Катрин потрясенно разглядывала его.
Тилар почувствовал, как пол уходит из-под ног. Флиппер завалился на корму, пол накренился. Толчком Тилара повалило на четвереньки. Катрин тяжело швырнуло на спину.
И тут Тилар унюхал знакомый едкий запах.
Горящая кровь.
Он обнаружил, что с довольно большого участка хрустальных труб капает расплавленное стекло. Сквозь прорехи вырывается, шипя, раскаленная алая жидкость — алхимический состав с Милостью воздуха, а поверху мечутся языки пламени. Должно быть, наэфрин крылом задел трубки.
«Боги милостивые…»
Флиппер содрогнулся и накренился на сей раз к носу. Тилар с Катрин заскользили по полу. Девушка смотрела на него с неприкрытым страхом.
Судно падало.
Укрытая тенями, Дарт поднималась по знакомой лестнице. Лаурелла держалась рядом с ней. Они крепко держались за руки. Яэллин шел впереди, его плащ укутывал обеих девочек.
— Восьмой этаж? — спросил он. — Правильно?
— Да, — прошептала Лаурелла из гнезда теней. — Покои лекаря Палтри там.
Дарт крепче прижалась к подруге. Лестница пропахла овсянкой и жареными лепешками. Поднимающиеся из кухни домашние запахи несли с собой воспоминания о незамысловатой жизни, когда больше всего Дарт боялась, что какой-нибудь мальчик увидит ее панталоны, когда она поднимается по лестнице. Воспоминания, где не было места крови и страху…
До них долетел смех. Суматошная ватага девочек с третьего этажа спускалась к общему залу, где их ждал завтрак.
Яэллин знаком приказал своим подопечным остановиться на лестничной площадке и полностью накрыл их плащом.
Ученицы со спрятанными под чепцами волосами пронеслись мимо. Выглянув из-под полы плаща, Дарт узнала знакомые лица: Сиссап, Хесси, Шарин, Паллия. От их беззаботной болтовни на глаза навернулись слезы. Неужели и она когда-то была такой же беспечной?
— Я слышала, что они занимались темной алхимией, — с наигранным испугом произнесла Мелинда.
— Нет, готова спорить, что они — пришельцы из заброшенных земель, — возразила Герди. — На них наложено заклятие бродячих богов.
Тут ученицы заметили стоящего на лестнице рыцаря теней. И их голоса стихли, а глаза распахнулись. Рыцари нередко появлялись в Конклаве, но сейчас, когда по школе гуляли темные слухи, Яэллин притягивал все взоры. Стоило девочкам миновать площадку, как болтовня вспыхнула с новой силой, и, хотя говорили они шепотом, до беглецов явственно доносились слова.
— Он смотрел прямо на меня, — сказала Кайли. — Я чуть в обморок не упала.
— Я тоже, — согласилась Сиссап. — У него такие мечтательные глаза…
Затем строгий голос произнес:
— Поторопитесь!
На лестнице появилась матрона Граннис. Полная дама переваливалась по ступенькам, как матушка гусыня, подгоняющая выводок.
— Хватит болтать! Дженин, сколько тебе говорить, чтобы ты вынула пальцы изо рта? Какой бог выберет себе служанку, у которой все ногти обгрызены? А теперь…
Матрона наконец заметила незнакомца. Она остановилась и заправила под чепец прядь волос:
— Сир рыцарь, прошу простить моих девочек. Они склонны к излишней восторженности.
— Вам не за что извиняться, матрона.
Дарт пришлось подавить желание выбраться из складок плаща и броситься к Граннис. Ей неимоверно хотелось признаться во всех грехах сразу, сбросить с плеч тяжелый груз.
Должно быть, Лауреллу снедало что-то похожее. Но обе увидели слишком много ужасов за одну ночь. Единственную защиту им давал плащ Яэллина, поэтому там они и остались, невидимые для посторонних глаз.
— Вас прислали из кастильона? — спросила Граннис.
— Да, мне приказано обыскать все этажи, снизу доверху. Надеюсь, что мое вторжение не будет слишком большой помехой, уважаемая матрона.
— Конечно нет. Я уже слыхала о переполохе в саду Чризма. Нападение темных алхимиков. Казалось бы, хуже уже некуда. А правда ли, что двоих из Дланей лорда Чризма нападающие похитили, а возможно, даже сделали своими сообщниками?
— Я не имею возможности обсуждать подобные дела, добрая леди.
— Держать язык за зубами — лучшая черта мудрого человека, — серьезно закивала она.
— Несомненно.
— Ну, не буду вас задерживать. Да осветят боги ваш путь.
Яэллин склонил голову, и матрона Граннис удалилась.
Несколько девочек остановились парой ступенек ниже и с интересом наблюдали за происходящим. Но под строгим взглядом матроны они развернулись и поспешили продолжить спуск.
Путь очистился, и Яэллин снова зашагал по лестнице. Девочки поспешали за ним, хотя Лаурелла то и дело оглядывалась через плечо. Дарт без труда могла прочесть ее мысли. Как ей хотелось сбежать вдогонку за недавними товарками, внушив себе, что нынешняя ночь привиделась ей во сне. Но, увы, она случилась наяву. И школьной жизни больше не существует, для них обеих.
