Первое правило волшебника - Гудкайнд Терри (мир бесплатных книг .txt) 📗
Кэлен почувствовала, что попала в ловушку. Если она откажется, у Ричарда будут все основания прийти в бешенство. Они проиграют. Ричард – родом из Вестландии и не знает обычаев Срединных Земель. Он может и не согласиться. Она не вправе рисковать. Слишком многое поставлено на карту. Птичий Человек выжидающе смотрел на Кэлен.
– Мы сделаем то, что ты требуешь, —сказала она, стараясь утаить свои мысли.
– Разве ты не хочешь спросить Искателя, что он думает по этому поводу?
Кэлен посмотрела в сторону, над головами толпы.
– Нет.
Он взял ее за подбородок и повернул к себе:
– Тогда ты должна позаботиться о том, чтобы он сделал все, что нужно. Я полагаюсь на твое слово.
Кэлен чувствовала, как в ней закипает негодование. Ричард отстранил Птичьего Человека.
– Кэлен, что происходит? Что-то не так?
Она перевела взгляд с Ричарда на Птичьего Человека и кивнула.
– Ничего. Все в порядке.
Птичий Человек выпустил ее подбородок и, дунув в свисток, который болтался у него на шее, повернулся к своему народу. Он начал говорить о его истории, обычаях, о том, почему они избегают чужаков, почему они имеют право быть гордым народом. Пока он говорил, с неба спускались голуби и садились среди людей.
Кэлен слушала, но не слышала ничего. Она неподвижно стояла на помосте, чувствуя себя зверьком, который попал в ловушку. Когда она думала о том, что они смогут завоевать доверие Племени Тины, она и не предполагала, что придется идти на такое. Она думала, что их посвящение будет чистой формальностью, после которой Ричард сможет созвать совет. Ей и в голову не приходило, что все может так обернуться.
Может, ей удастся кое-что от него скрыть. Он даже не поймет. В конце концов, он же не знает их языка. Ей надо просто молчать. Для его же блага.
«Но то, другое, – подавленно подумала она, – будет слишком очевидно». Она почувствовала, как у нее покраснели уши, а в желудке похолодело.
Ричард догадался, что пока в словах Птичьего Человека нет ничего интересного, и не стал просить ее о переводе. Наконец Птичий Человек закончил вступление и приступил к основной части:
– Когда эти двое явились к нам, они были чужаками. Но они доказали, что пекутся о нашем народе, что достойны нас. Отныне да будет известно всем, что Ричард-с-Характером и Исповедница Кэлен – люди Племени Тины.
Кэлен перевела, пропустив свой титул, толпа разразилась одобрительными возгласами. Ричард протянул к народу руку, крики усилились. Савидлин сделал шаг вперед и дружески хлопнул его по спине. Птичий Человек положил руки им на плечи и прижал к себе Кэлен, пытаясь смягчить причиненную ей боль.
Кэлен глубоко вздохнула и постаралась смириться. Скоро все останется позади, и они снова отправятся в путь, на встречу с Даркеном Ралом. Это единственное, что имеет значение. И кроме того, уж она-то точно не имеет никакого права расстраиваться по этому поводу.
– Осталось еще кое-что, —продолжал Птичий Человек. – Эти люди не родились людьми Племени Тины. Кэлен родилась Исповедницей по закону крови, а не по собственному выбору. Ричард-с-Характером родился в Вестландии, по ту сторону границы, и обычаи его страны – загадка для нас. Они согласились стать людьми Племени Тины, уважать наши законы и обычаи, но мы должны помнить, что наши обычаи могут быть загадкой для них. Мы должны набраться терпения и понять, что они в первый раз пытаются быть людьми Племени Тины. Мы прожили так всю жизнь, а для них это – первый день. Для нас они как дети. Отнеситесь к ним с тем пониманием, с каким вы относитесь к вашим детям, а они постараются сделать все, что в их силах.
Толпа загудела, люди кивали, соглашаясь с мудростью Птичьего Человека. Кэлен вздохнула с облегчением. Птичий Человек обеспечил себе, да и им тоже, некоторую свободу действий, если не все пойдет так, как задумано. Он действительно умен. Птичий Человек еще раз обнял ее за плечи, и в ответ она благодарно сжала ему руку.
Ричард не терял ни секунды. Он повернулся к старейшинам:
– Я счастлив стать одним из людей Племени Тины. Где бы я ни был, я буду блюсти честь нашего народа, вы сможете мною гордиться. Но теперь наш народ в опасности. И чтобы защитить его, мне нужна помощь. Я прошу совета провидцев. Я прошу сборища.
Кэлен перевела, и все старейшины по очереди кивнули.
– Принято, —сказал Птичий Человек. – Нам потребуется три дня, чтобы подготовиться.
—Почтенный старейшина, – возразил Ричард, взяв себя в руки, – опасность велика. Я уважаю ваши обычаи, но нельзя ли сделать это побыстрее?
Птичий Человек глубоко вздохнул, его серебряные волосы тускло блестели.
– Это нелегко. Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы тебе помочь. Сегодня устроим пир, а завтра соберем совет. Раньше нельзя. Старейшины должны подготовиться, чтобы перешагнуть пропасть, отделяющую нас от духов.
Ричард тоже глубоко вздохнул.
– Значит, завтра вечером.
Птичий Человек дунул в свисток, и голуби взмыли в воздух. Кэлен почувствовала, что все ее надежды, как бы несбыточны они ни были, тоже обретают крылья.
Все занялись приготовлениями. Савидлин повел Ричарда к себе – умыться и залечить раны. Птичий Человек вместе с Кэлен пошли к целительнице. Кровь пропитала всю повязку. Рука болела безумно. Старик вел Кэлен между хижинами, поддерживая ее за плечи. Она была благодарна Птичьему Человеку за то, что тот не говорит о предстоящем пиршестве.
Он оставил Кэлен на попечении Ниссел, древней старухи, которой наказал позаботиться об Исповеднице, как о родной дочери. Ниссел редко улыбалась, а если и улыбалась, то в самый неподходящий момент. Говорила она мало, в основном давая указания:
– Встань тут. Подними руку. Опусти. Дыши. Не дыши. Выпей это. Ляг. Читай Кандру.
Кэлен не знала, что такое Кандра. Ниссел пожала плечами и положила ей на живот два плоских камня, один на другой, велев сосредоточиться на том, чтобы удерживать все сооружение в равновесии. Старуха начала осматривать рану. Когда боль становилась совсем нестерпимой и верхний камень начинал соскальзывать, Ниссел покрикивала на Кэлен, чтобы та следила за камнями. Старуха дала пожевать ей какие-то горькие листья, а затем раздела и выкупала.
Вода освежила Кэлен. Она уже успела забыть, какое удовольствие может доставить омовение. Кэлен надеялась, что тяжелые мысли уйдут вместе с грязью. Очень надеялась. Тем временем Ниссел выстирала вещи Кэлен и повесила их сушиться возле очага. На огне висел котелок со странной смесью, издававшей запах смолы. Ниссел вытерла Кэлен, завернула в теплые шкуры и усадила на скамеечку подле очага. Листья уже не казались Кэлен такими горькими, но зато теперь у нее закружилась голова.
– Ниссел, а для чего нужны листья?
Старуха перестала разглядывать рубаху Кэлен, которую находила очень странной.
– Это успокоит тебя, и ты даже не почувствуешь, что я делаю. Продолжай жевать. Не бойся, дитя. Ты не почувствуешь боли.
Кэлен выплюнула листья. Старуха посмотрела на пол и подняла бровь.
– Ниссел, я Исповедница. Если я потеряю над собой контроль, то потеряю власть над моей силой И когда ты до меня дотронешься, я могу высвободить ее, сама того не желая.
Ниссел озабоченно нахмурилась:
– Но, дитя, ты же спишь, и тогда ты теряешь контроль.
– Это совсем другое Я спала с самого рождения. До того, как во мне поднялась эта сила. А если я забудусь или отвлекусь как-то по-новому, как, например, с твоими листьями, я могу невольно коснуться тебя.
Ниссел кивнула. Подняв брови, она наклонилась ближе.
– Тогда как же ты…
Кэлен бесстрастно посмотрела на старуху. Она не сказала ничего, но высказала все. В глазах Ниссел мелькнуло понимание. Целительница выпрямилась.
– О, теперь мне все ясно.
Она сочувственно погладила Кэлен, прошла в дальний угол хижины и принесла кусок кожи.
