Кузница в Лесу - Роэн Майкл Скотт (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .TXT) 📗
Разбейте оковы, избавьтесь от рабства!
Близок, близок ваш освободитель!
Все на улицы! Откликнитесь на призыв!
Обрушьтесь потоком весеннего ливня,
Ударьте как волны в прибрежные скалы,
Пусть яркая кровь сметет все преграды!
Ищите лорда, вестника вашей свободы,
Будьте с ним в час решающей битвы!
Мужайтесь! Мужайтесь! Смело идите на врага!
Порыв могучего ветра раскачал колокола этой башни и многих других, словно горсть мякины, вылетевшей из веялки. Над городом зазвучал многоголосый перезвон, на который откликнулись человеческие голоса. Но голос на вершине башни дрогнул и пресекся, фигура зашаталась, как будто потеряв опору под ногами, громадные крылья расплескались в воздухе, и она исчезла с последним душераздирающим криком, перекрывшим все остальные звуки.
— Они захватили ее, — мрачно сказал Керморван. — Она претерпела страшные муки, Элоф, но выполнила то, о чем ты ее просил!
Он огляделся по сторонам. Встревоженные лица выглядывали из-за дверей и приоткрытых ставен, посматривая то на опустевшую вершину башни, то на вооруженные фигуры на улице.
— Выходите! — крикнул он, и ясный металл в его голосе смешался с перезвоном колоколов. — Город восстал! Свобода или смерть — другого уже не дано! Берите оружие и следуйте за нами к Прибрежной площади!
— К Прибрежной площади! — подхватил Рок и Элоф вместе с ним. Но горожане уже не нуждались в дальнейших призывах. Крик с башни сделал свою работу здесь и в других местах, а подтверждением ему служили колокола и зрелище вооруженных людей, которые не были эквешцами. Женщины, мужчины и даже дети выбегали на улицу из распахнутых дверей. Они подхватили клич с силой, заглушившей колокольный звон, и живым потоком устремились к морю вслед за Керморваном и его товарищами. По пути многие присоединялись к ним — некоторые только что проснулись и лишь смутно понимали, что происходит, другие, жившие поблизости от цитадели, восстали первыми и уже были свидетелями уличных стычек и сожжения своих домов.
— Кто призывает нас? — прорычал один из них с северным акцентом, потрясая окровавленным клинком.
— Тот, о ком говорили, — коротко ответил Элоф, поскольку Керморван хранил молчание. — Вы все услышите на Прибрежной площади.
Услышав северное наречие, мужчина пристально посмотрел на Элофа.
— Я думал, что знаю всех северян в нашем городе и большинство из окрестных земель, потому что много путешествовал. Однако, хотя твое лицо кажется мне знакомым, я не знаю тебя, и твой наряд выглядит странно.
— Ты и не мог меня знать. Я пришел издалека, с самого западного побережья. Подожди, пока мы не соберемся на площади, и тогда все станет ясно!
Но его слова были услышаны, и по толпе пробежал возбужденный ропот.
— Запад! Запад жив! Его посланцы пришли на войну!
Внезапно в ноздри Элофу ударил запах, который он давно знал и любил, — терпкий, соленый запах моря и водорослей. Он невольно улыбнулся.
— Я так и думал, — прохрипел старый привратник, каким-то чудом не отставший от них. — Все собрались здесь, под символами нашей былой славы, где люди впервые ступили на эти берега!
И действительно, безмолвные фигуры, темные и суровые, кольцом возвышались на каменных пьедесталах над головами беспорядочно движущейся толпы, над которой висел взволнованный гул голосов. Многие люди были одеты как попало; некоторые буйствовали или пытались перекричать остальных, другие молчали, но никто не пришел безоружным. Эквешцы, надменно уверенные в своем превосходстве, не прикладывали больших усилий для конфискации оружия у горожан, если не считать главного арсенала и складов городской стражи. Многие держали дома оружие и даже доспехи, особенно купцы, охранявшие свое добро дома и в торговых поездках, и бывшие воины, хранившие боевые трофеи и старые мечи или пики, поношенные и затупившиеся, но вполне пригодные для защиты. У остальных Элоф видел охотничьи луки и короткие бердыши, полированные старинные секиры, явно служившие настенным украшением, и тяжелые мясницкие тесаки. Некоторые были вооружены баграми, заостренными железными прутьями, вырванными из ограды, плотницкими топорами или устрашающего вида граблями и мотыгами, принесенными с окрестных ферм либо служившими для обработки городских садов и цветников. Там, где не было даже этого, в ход шли обычные орудия домашнего обихода: колотушки, кухонные ножи, цепи или деревянные палки и дубинки. Страх и гнев, волнами прокатывавшиеся через толпу, делали эти нехитрые предметы смертоносными в руках тех, кто держал их.
Новоприбывшие погрузились в эту сумятицу и, руководствуясь указаниями старика, стали прокладывать путь к возвышенной площадке, открывавшей стену волнолома и отгороженной по сторонам двумя высокими статуями, которые он называл Смотрителями. Там уже стояло несколько самозваных вожаков, выкрикивавших противоречивые распоряжения, которые слышали немногие и никто не выполнял. Все взоры были прикованы к путешественникам из-за их необыкновенных доспехов и целенаправленного продвижения. Многие также узнавали старика, валившегося с ног от усталости после побега и долгой гонки по городу.
— Ты должен говорить первым, если сможешь, — сказал Керморван. — Они скорее поверят тебе, чем незнакомым людям!
— Тогда поставьте меня у основания левого Смотрителя и дайте мне факел, — слабо отозвался тот.
Иле с Керморваном легко подняли его на возвышение, и многие из последовавших за ними стали призывать толпу к молчанию. Другие ораторы прикусили языки и попятились, не желая спорить с вооруженными людьми. Рев толпы постепенно уменьшился до смутного ропота. Старик перевел дыхание, прислонился к ноге огромной статуи и неожиданно громким голосом провозгласил:
— Граждане Морваннека! Потомки Морвана, все жители Западных Земель! Вы знаете меня, Эроэля, бывшего гофмейстера нашего лорда Керина. Подобно вам, меня втоптали в пыль!
Суховатый, горделивый голос старика разносился лучше, чем у любого глашатая; неподдельная страсть, звучавшая в его словах, заставила многих затаить дыхание.
— Но этой ночью я узрел великое чудо и встретил могучих воинов, о каких мы только слыхали в былые времена! Они пришли с запада, преодолев бессчетные преграды и опасности! Как вы слышали и видели, Силы возвестили об их приходе, и Старший народ выступает на их стороне! Слушайте их! Слушайте того, кто… — Он покачнулся, словно собираясь упасть, но прокричал: — Слова больше не нужны! Только смотрите!
Керморван устремился вперед и поднял руки, готовый подхватить старика, однако тот смог выпрямиться и высоко поднял свой факел, освещая как статую, так и человека, который стоял внизу. Толпа издала дружный вздох, ибо один был похож на другого как две капли воды. Элоф всмотрелся в угловатые буквы, выгравированные на пьедестале.
— Каэр… ин… Керин! Керин Пятый!
— Неудивительно, что старина Корентин ошибся! — прошептал Рок ему на ухо.
Действительно, сходство было таким разительным, что казалось даже зловещим. Золотистый камень приобрел оттенок живой кожи, в точеных волосах заиграли оранжевые отблески пламени. Доспехи из полированного черного мрамора сияли ярче, чем вороненая сталь, и на груди у обоих сверкала золотая эмблема Ворона и Солнца.
Керморван повернулся лицом к толпе и сбросил с плеч свой плащ.
— Вы должны получить объяснение. — Он говорил без усилий, однако его голос разносился над возбужденным гулом других голосов и приглушал их. Элоф вспомнил, как спокойно Керморван командовал гораздо более враждебной толпой в Кербрайне и подчинял ее своей воле.
— Наше сходство — не случайность. Я Керин, лорд Керморван, последний из этого рода на далеком западе. Но в доказательство своего имени и титула я покажу вам его священные символы. Ибо я прошел через катакомбы Морвана, устоявшие под гнетом Льда; я стоял в самом Доргаэль Арланнен и вынес оттуда великий дар!
С этими словами он достал из своего мешка шлем, увенчанный короной, и показал его собравшимся на площади. Шелестящая дрожь пробежала по рядам людей, когда свет факелов заиграл на самоцветах, и усилилась до потрясенного гула, когда Элоф выступил вперед и достал из собственного мешка полустертый бронзовый жезл.
