Тайны гор, которых не было на карте... - Вихарева Анастасия (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗
Подошел Борзеевич и сразу заинтересовался разговором. Он бросил наземь нанизанных на веревочку окуней, мелкую разную рыбешку на уху и кочаны свежих розеток мясистой травы, похожую на капусту, но различную по вкусу.
— Сдается мне, Маня, у тебя давно такой мешок собран, — он шел в пещеру и, услышав разговор, остановился с заинтересованным видом. — Они много чего туда кладут, чтобы любому было ясно, что ума у тебя нет, раз такой хлам подбираешь, от которого любой нос воротит. Падаль всякую, навоз, мочу, кровище, или гробик на хребет положат. Придешь ты делом, а нечем тебе, скажет человек, дело делать! И сама ты понимаешь, нет у тебя ничего такого, чтобы человеку предложить. А себе складывают… — последние слова Борзеевич проговорил уже из пещеры, но тут же появился с котелком, солью, и ножом, и принялся чистить рыбу, осаливая со всех сторон. Да так ловко, что Манька залюбовалась. — И в игольное ушко канат можно вдеть, и верблюда провести — это смотря, какая игла, и какой верблюд. Сума вампира у тебя на небе, и ржа ее не подтачивает, и моль не подъедает, светит она как путеводная звезда — всю землю пройди пять раз из конца в конец, а сокровищ сумы на земле не найдешь. А люди на нее ловятся, точно так же, как ты.
— И что, получается на небе вампира моча, навоз и блевотина? — засмеялась Манька.
— Они за твоей сумой не бегут, они от нее бегут всю жизнь, — отрезвил ее Дьявол. — Вампир для тебя и человека знамение богатства, а ты — знамение бедности! Вампир не только от сумы твоей бежит, он от тебя бежит. Постарайся понять: сама сума — поясок, который обращен содержанием в землю, которую убивали. Ты без ума сидела на убитом вампире и раздавала выше перечисленное: навоз, мочу, блевотину, хвори и проклятия. А вампир свою суму с умом раздаривал, и содержание ее было другим: деньги, дорогие украшения, квартиры, машины, здоровье и благословение, последнюю рубаху…
— Неужели все это ради денег? А зачем, если ими насладиться нельзя?
— Ну почему… Ты же думаешь о многом, и однажды понимаешь: нет у тебя ничего — и сразу кровь. А вампир думает о нищете своей, и однажды понимает: все есть — и сразу радость. А понимаете вы, как только вокруг себя посмотрели. Нашла ты копейку — у тебя большая радость, он потерял копейку — у него огромное горе. Сума одно, а жизнь противоположное.
— Глупость какая! Неужели надо убивать себя, чтобы всю жизнь чувствовать себя нищим и видеть богатым?
— Глупость не глупость, а чужой Бог именно так и думает, когда собирается светить на все времена, — мудро заметил Борзеевич. — Была такая история: как-то раз богатый человек встретил Спасителя. И земля у него была, и счастье у него было. Но захотелось ему жизни вечной, как у того вампира. И спросил он: могу я таким же стать? И сказал вампир: нет! Сначала откажись от всего, что у тебя есть и полюби меня, потом станешь как я, ибо невозможно вампиру быть вампиром, если у него хоть что-то есть свое, потому что я — как Бог, у которого нет земли, нет имущества, только чужое!
Но! Любому человеку в голову не приходит судить Спасителя, который ворует осленка у хозяина на глазах, и чистоплюи ему отвечают: "Господу надо!", как человек осудил бы человека. С одной стороны, бессовестной идеологией один вампир объясняет другому, как мертв, и как глуп человек, не имея Бога перед глазами. Ешь его, пей, ограбь — если Бог, все позволено, все простят.
Я не знаю, о каком Боге Спаситель говорил, — скорее всего, в его представление Бог — Отец был такой же, как Он Сам. И поклонялся Он вампиру, который снял с Него одну одежду и заменил другой.
Дьявол — не бездомный, не убогий, не калека. Весь мир ему принадлежит. Он не бегает за царствами, и не трутень, жнет и сеет в земле своей. Это человеку кажется, что Дьявол вроде бы не трудится — лежал камень сотни лет, и будет лежать, но лишь для человека он камень, Дьяволу плоть. Что ему со своей плотью делать? Кромсать себя всякий раз, как человеку показалось, будто он убыл куда, чтобы видел он, что Дьявол удивительное существо? Мог бы просто посмотреть вокруг, сколько живой плоти плодится и размножается. И было бы больше, если бы человеку не мнилось, что жизнь вокруг — угроза ему.
Нищету, боль, страх, болезни — все в своей земле собирают вампиры. Даже проклятие, из его земли оставляет тебя ни с чем. И вампиры решили, что раз проклятие кажет себя здесь, а благословение там, то здесь их земля, а там твоя. И думают, когда поливают свою землю грязью, искренне полагая, что им дано мерзостью напоить связанного с ними человека, которого держат в своей руке. Они не жалеют, они же забор ставят, чтобы ты могла только стоять! Пока стоишь, вся жизнь проходит мимо. А вампир получает за двоих. И не замечает, как меняется сам.
Червяк не сок, даже если он радует вампира. Черви могут оставить без воды, но заменить ее, им не дано. Нет у вампира ничего, пыль в глаза пускает, тем и живет, а ты, какой бы бедной не была — богата. Падаль в твоей земле гниет, а горсть ее все равно делят вампиры. Не ты их, они твою! И сразу замечают, как только перекрываешь им кислород. А ты разве замечаешь, как они убивают тебя? Но добыл бы разве вампир твою землю, если бы не положил столько мин, когда каждый твой шаг вырывает у тебя плоть? Проклятые — добрые и отзывчивые люди, если страх не заставил их убежать от человека. Это проклятие вампира, вместо благословения души, настраивает людей против проклятого.
Когда свою суму разберешь, которую вампир приготовил тебе в своей земле, ты и его суму разбери, которую он себе приготовил. Уверен, Благодетельница его именно в суме, и несешь ее. А мы посмотрим, как он без своей сумы будет смотреть людям в глаза! А как найти?.. Просто найди в земле своей Спасителя. А в его земле мерзость… И не плюй в Дьявола, как люди делают. Когда надоест утираться, запоганит он, Маня, даже то место, где стоишь! Мы будем терпеть терпеливо. Не боль, не страдания, не муки, — а науку возвращать мерзость туда, откуда она пришла на землю. Чувствуешь разницу?
— Я поняла уже! — быстро ответила Манька, расстроившись в конец, пытаясь закосить глазом за плечо. — Борзеевич, слышал бы твою философию вампир, знаешь, как долго бы смеялся?! Напугай-ка его рассмотрением его сумочки…
— Смех смехом, а без своей сумы он далеко не уедет! — не согласился с ней Дьявол. — Подумай-ка, какой леший мутью их кормит, понуждая еженедельными обрядовыми порками приобщаться к чистоте мышления?.. Что ты там высматриваешь? — недовольно поинтересовался он, что Манька работает не затылочным зрением, а глазами.
— Деньги, драгоценности, себя богатых и счастливых, работника, поручителей… Я в Аду видела, как они на спину матери все это складывали и приговаривали: "вот, добра вам отдам, если поможете, да положите!" А на спине отца Волчана резали и Шаньгу! — она хлопнула себя по лбу. — Так вот почему они наоборот все делали!
— Все правильно, проклятому ложат бедность и угрозу пришельцам: мол, попробуйте только помогать человеку в беде! Не Дух, Маня, отпускает тебя в дорогу с таким добром, вампир и не более, — поучительно заметил Дьявол. — Но крестит огнем и в духе. А вампиру ложат только доброе, сокровенную молитву.
— А еще я видела на дне колодца, когда стрелами сердце протыкала, или чуть в стороне двух девушек и собаку, у которой ноги были обожжены. Они умирали, а вампиры смеялись, — вспомнила Манька. — Они, в самом деле их убивали? Это они мне?! В суму?! На моей… — "душе" Манька почему-то сказать не смогла. Секунду другую подбирала нужное слово. — Это на стороне господа, который паразитирует на моей земле?! И сон мой… тоже настоящий? Это они не просто так, это они с умом? Для меня?
— А ты думала вампиры шутят? — улыбнулся Дьявол. — Конец света только так умеют отодвинуть — молитвами на костях. Они любому в глотку воткнут самую дорогую кость, и будут получать удовольствие. Такие вот у них пироги! Но, знаешь ли, человеку такой Бог удобнее оказался, чем Дьявол с его нравоучениями, — с некоторым разочарованием произнес он, погрузившись в раздумья. — И, Маня, должна помнить, когда будешь суму разбирать, что Баба Яга собирала ее над пространством, а сума от вампиров в тебе, — предупредил он. — Сути это не меняет, но найти сложнее, и еще хуже от этого. Ты у нас такая же изрытая пещерами, как когда их нашла, и пещеры твои, как пещеры изб для изб. Избы легко бы избавились от добра Бабы Яги, если бы умели в себе пространство смотреть. А собрать ее легко — астральные образования становятся заряженными положительно, или отрицательно, и притягиваются на другую сторону. Так черти угождают в темницу, а человек зависим от бессознательности ближнего. Убрать ее трудно, но натренированная мышца легко раздвигает горизонты.
