Битва Стихий (СИ) - Дженкинс Кассандра (читать книги без регистрации txt) 📗
Принесенные в жертву жизни питали Оковы Света. На глазах у Тиригосы черная глянцевая поверхность Оков безвозвратно изменилась. Она словно кипела изнутри. В глубинах Оков, казалось, виднелися искры белого света, будто звезды, отраженные на беспокойной глади ночного моря. Звезд раньше тоже не было. Что-то менялось, что-то происходило, и Тиригоса оказалась ближе других к этим событиям.
Тиригоса хотела покинуть Оковы, но не успела. Безликий вернулся вместе с мальчиком. Человеком. Безликий вынес его из подземелья на руках. На мальчике не было плаща Культа, но он тоже хромал. Еще сильнее, чем погибший человек. Мальчик опустился на одно колено возле мертвого тела, замер на какой-то миг. Потом поднялся и одним рывком вытащил кинжал из груди убитого. Безликий не сказал ни слова. Лишь указал на Оковы.
С кинжалом в одной руке мальчик миновал пламя и оставшихся в живых культистов. Остановился неподалеку от колонны, в которой пряталась Тиригоса. Его синие впалые глаза безучастно глядели вперед. Соломенные волосы были спутаны, одежда изорвана. Кожа была измазана кровью и сажей.
С его появлением барабанный ритм ускорился. Плети свистели, рассекая спины. Они ждали его.
По клинку в руке принца пробежала искра. Белая сталь вспыхнула, переливаясь багровыми проблесками. Мальчик поднял кинжал. Черная и густая, как смола, тьма с жадностью, с голодным нетерпением изогнулась ему навстречу.
Безликий выхватил двух культистов и швырнул их в пламя. От криков заживо сжигаемых людей принц побелел, пошатнулся. Но начатого было не остановить. Легкое свечение окутало его тело. Принц поглядел на собственные руки, источавшие бледный свет. Оковы бесновались, рвались ему на встречу, желая поглотить целиком, завладеть. По его щеке скатилась слеза. Всего одна.
Он шагнул навстречу Оковам. Его руки не встретили преграды. Оковы поглотили его руку по кисть, затем по локоть.
Безликий твердил молитвы и воздевал щупальца. Его черное тело тоже вспыхнуло, Свет тоже откликнулся на его обращение, хотя Тиригоса и не понимала, как такое возможно.
Вдруг кто-то ворвался в залу. Темнокожий орк с топором наперевес буквально прорубил себе путь сквозь культистов, обогнул пламя и Безликого и устремился дальше. Тело и одежду орка покрывала кровь, но, похоже, чужая. Он подлетел к Андуину и всего лишь на миг застыл, столкнувшись с его светящейся кожей и мечом.
— Андуин! — прорычал орк.
Принц не слышал его. Оковы владели им.
Орк схватил мальчика за плечи и с силой притянул к себе. Оковы не отпускали принца. Безликий, наконец, заметил происходящее. У орка под ногами возникла Шаготта. Она опутала его крепкие сапоги, стремясь подтянуться выше, к сердцу. Орк стряхнул ее на пол, рубанул несколько раз топором. И вновь занялся принцем.
Безликий закричал. Культисты тоже бросились к орку. Но Безликий продолжал кричать. Это не было приказом, поняла Тиригоса, с ним что-то происходило. Что-то иное. Обращение к Свету не прошло для него даром.
Орк тянул. Мышцы на руках и спине вздулись, на них проступили вены. Шаготта уже шевелилась за его спиной. Вдруг Оковы отпустили принца. Тот рухнул, как кукла. Орк закинул мальчика на плечо, выставил перед собой окровавленный топор.
Но в этот миг орк исчез. Словно его и не было. Вместе с принцем на своем плече. Культисты в недоумении остановились.
Безликий издал вопль боли и ярости. Белый холодный свет резал его темное тело, как острый нож.
— Я разомкну Оковы! — прорычал Безликий. — Нет Света без Тьмы и нет Тьмы без Света. Свет и Тьма едины!
Белый луч прошил его грудную клетку. Безликий покачнулся, но не упал. Свет вспыхивал под черной чешуей, разгорался и сжигал Безликого изнутри, даже сильнее настоящего пламени. Качаясь, он сделал несколько шагов к Оковам. Распробовавшие свет Оковы потянулись к слуге Древних Богов.
— Я есть Свет! Да поможет…
Тьма Оков не дала ему договорить. Она набросилась на него, оплела черной сетью и втянула в себя. Всего целиком.
В центре, среди черной глади, как далекая звезда, возникла крохотная светящаяся точка. И она росла. Холодные вспышки молний исполосовали поверхность Оков. Тьма истончалась, рвалась, расходилась на лоскуты под напором Света, крепнущего в ее глубинах. Но внезапно поверхность Оков разгладилась до глянцевого блеска, затянулись прорехи. Тьма вновь обрела целостность.
Культисты Сумеречного Молота притихли, напряженно вглядываясь в Оковы. Ничего не происходило. Шаготта металась перед Оковами в поисках господина. Но, казалось, что Тьма сыта и она получила желаемое.
И тогда беззвучно и неожиданно веками сдерживаемый мрак хлынул на волю. Стал осязаемым, настоящим. Густой рекой он затопил огонь и культистов рядом с ним. Они вязли в нем, будто в болоте, а поток все изливался. Река устремилась в подземелье, наружу. Хлынула к стенам и стала взбираться вверх, черными гибкими отростками.
Когда Оковы пали, обрели свободу и слуги Древнего, что обитали за этой преградой. Они ступали кривыми лапами, их пасти с острыми клыками оглашали Грим-Батол леденящим душу воем. Из тьмы выходили безглазые и безголовые твари, а другие наоборот обладали дюжиной глаз и пастей. Одни выползали по потолку, словно раздутые гусеницы, другие выпрыгивали из черной реки и утаскивали следом за собой зазевавшихся жертв. Подводное чудовище разинуло свою пасть прямо перед Тиригосой, длинный язык схватил Шаготту. Клацнули зубы. Дети хаоса были голодны. Очень голодны.
Река затопила залу и, наконец, перестала бить ключом. Порождения Н-Зота покинули Оковы. Из туннелей подземелья, куда они направились, доносились крики. Эхо десятикратно множило их. Твари не тронули Тиригосу. Она не знала, хорошо это или плохо.
В пустом проеме, что Безликий разомкнул своей жизнью, она увидела аметистовое сияние вторых Оков. Но на этот раз это были Оковы Магии.
Пройдя под огромными сводами Оков Света, Тиригоса оказалась в другой зале, очень похожей на прежнюю. Здесь не было огня и света, только сумрачное сияние источала преграда. Податливая, будто жидкость, но это была чистая, бесконечная энергия. Сущность магии.
Оковы уловили ее приближение. Она была драконом Синей стаи, магия была частью их самих. Магия тянула ее. Тиригоса давно не творила волшебства, браслеты этого не позволяли. Только сейчас она поняла, как иссушила ее волшебная жажда, как хотелось ей войти в Оковы и раствориться там, ощутить их безграничную силу.
Калесгос не успеет. Но даже если эта глупая надежда осуществится, то он ничего не сумеет сделать. Она всегда знала это. Но боялась признаваться в том, что обречена.
— Тиригоса! — послышался ей голос Калесгоса.
Она покачала головой. Это Оковы звали ее. Она чувствовала их зов еще там, возле Оков Света. Пускай же ее смерть будет такой.
— Нет! — снова закричал кто-то голосом Калесгоса. — Тири! Я здесь! Остановись!
— Тиригоса! — вторил ему голос Аригоса.
Она услышала шелест крыльев. «Забудь, — шептали Оковы, — я дам тебе наслаждение, дам тебе покой. Забудь обо всем. Никто не спасет. Никто не успеет. Иди».
Оставался всего шаг. Сапфировый дракон возник из ниоткуда. Он был как настоящий.
— Очнись, Тири! — крикнул Аригос.
Она с трудом отвела взгляд от аметистового сияния. Затуманенный взгляд не желал фокусироваться на лазурном пятне. Неужели это он? Тот, кого она ждала столько времени? Кажется, он сменил облик, протянул к ней руки, но она… Она не могла ответить тем же.
В бездонных фиалковых глазах Калесгоса отражалась аметистовая преграда. И она темнела. Аригос бормотал заклинание над ее браслетами. С каждым новым словом, что произносил Аспект Магии, она изменялась, будто пробуждаясь от долгого сна.
«Если Аригос справится с Оковами Магии, то разомкнуть твои браслеты не составит для него никакого труда», — сказал Первый Советник. Горькая правда кольнула сердце. Все дело в заклинании, вспомнила она собственные слова. Ведь так оно и было. Аригос давно знал правильную формулу, возможно, он даже проверял ее, но она не подействовала. Не могла подействовать. Вестейегос и Первый Советник обвели его вокруг пальца, заставив поверить, что ему не по силам разомкнуть ее браслеты, хотя их время просто не пришло. Ведь Оковы Магии следуют за Светом и никак иначе.