Ирийские хроники. Заговорённый (СИ) - Шихарева Варвара (читать книги онлайн регистрации .TXT) 📗
- Признаю, что этот лес оказался хитрее, чем я думал. Мы заблудились!
- Не совсем.- возразила тысячнику Истла, глядя куда-то в сторону.- Он хочет нас вывести...
Проследив её взгляд, горбун заметил едва заметный просвет между стволов и , вздохнув, направил коня вперёд. Конечно, не очень разумно идти по дороге, на которую тебя подталкивает так и непонятая тобою сила, но идти напролом было бы ещё большей глупостью!
Между тем чаща вокруг них с каждым шагом коней становилась всё более дикой и непроходимой, а солнечные лучи теперь с трудом пробивались сквозь тёмную листву и не могли разогнать затаившийся под стволами, пахнущий мхом сумрак... Олден уже начал думать, что и эта тропа закончиться таким же тупиком, что и первая, как тут деревья расступились и они оказались на узкой поляне, которую пересекал глубокий ручей. По правую руку от горбуна у самой воды стояло два вросших в землю от времени валуна. На фоне сочной травяной зелени камни казались белоснежными, и на них стояли и лежали крошечные чёрные фигурки.
Заинтересовавшись, Олден соскочил с коня и подошёл к валунам. На пригретом солнцем камне покоились грубо сделанные лошадки. Горбун взял одну из них в руки и задумчиво провёл по шероховатой поверхности пальцем. Со стороны казалось, что неведомый мастер не вырезал скульптурку, а, найдя необычной формы камень, лишь слегка коснулся его резцом. Глаза и ноздри коня были лишь намечены., грубые штрихи означали его хвост и гриву... Фигурка была очень старой - оставленная на солнце и ветре, она должна была рассыпаться в прах так же, как и создавший её в незапамятные времена мастер, но она почему-то уцелела... Обломок седой древности... Обрывок давно потерявшего смысл ритуала, она, тем не менее, не была мёртвой. - крошечная искра магии по-прежнему тлела под грубым панцирем...
- Это лошади Ловчих...- Истла тоже подошла к валунам. Олден отметил, что глаза Чующей были широко распахнуты, а на щёки наползала неестественная бледность.- Давным- давно коней приносили им в дар...
Тысячник поставил фигурку на валун и ласково приобнял Чующую за плечи:
- Пойдём отсюда!
Но эмпатка осталась неподвижной:
- ...Их было семь... Семь раз по семь... Быстрее, чем ястреб в небе, опаснее волка в ночи ...По лунному свету, по тёмному следу...- глаза Чующей расширились ещё больше, а слетающие с губ слова складывались в какой-то позабытый наговор. Видя, что эмпатка попала под влияние древнего места, Олден тряхнул её за плечи и требовательно позвал:
-Истла! Очнись!.. Истла!
Эмпатка рассеяно мигнула, точно просыпаясь, но в следующий миг, задрожав как лист, прижалась к колдуну. Олден поцеловал её, зарывшись лицом в пахнущие ромашкой косы.
- Успокойся, всё уже прошло. Сейчас мы уйдём отсюда.
Истла вместо ответа только слабо всхлипнула и Олден, оглядевшись, решил пойти вверх по ручью...
Пока он искал подходящую для отдыха поляну, солнце стало клониться к закату. Горбун, ещё раз взглянув на притихшую Истлу, огляделся. Выбранное им место почти не несло в себе магии, и Олден решил остаться здесь на ночлег - своих им всё равно сегодня не догнать, Истла слишком устала, да и для малышки сегодняшний переход был неоправданно длинным. Выстроив магическую защиту, колдун расстелил плащ под одним из деревьев и усадив на него Истлу стал обустраиваться на ночлег.
Когда с хлопотами по подготовке к ночёвке было окончено, Олден, взглянув на Истлу, увидел, что она уснула - прижимая к себе Дейру, эмпатка свернулась на плаще клубочком. Горбун не стал её будить - сняв с себя куртку, он укутал ею плечи Истлы и занялся разведением костра.
...К вечеру погода неожиданно испортилась: сидящий у тихо потрескивающего огня тысячник посмотрел на тёмное, затянутое тучами небо. Его то и дело прорезали далёкие всполохи молний и хотя ворчание грома было ещё едва слышным, не вызывало сомнений то, что ночью на лес обрушится настоящая гроза. Оценив возможную силу ненастья, Олден вздохнул и вновь перевёл взгляд на танцующие языки огня. Произошедшее у валунов никак не давало ему покоя, поселив в сердце ещё неясную тревогу и воскрешая в памяти когда-то прочитанные и небрежно откинутые записи. Лес действительно был настоящим осколком прошлого - сохранив в себе искры изначальной магии, он сберёг в своей чаще отголоски страхов и надежд давно канувших в небытиё людей.
...Грубые коньки - дар слугам Хозяина Троп... Отчаянная попытка призвать Ярых Ловчих для защиты от порождений ночи! Грозные седовласые всадники, мчащиеся как по небу, так и по земле на слепых, не знающих узды, конях должны были по воле Седобородого охранять людей от варков и Бледных Призраков... Да, их боялись, но в тоже время почитали, как защитников, но прошли века и всё изменилось. О Бледных Призраках и других порождениях тьмы обычные люди теперь вспоминают лишь ненастными ночами да долгими зимними вечерами, когда завывающий за окнами ветер воскрешает в их слабых душах древние страхи. Простолюдины невежественны и суеверны так же, как и их предки, но прежде всего они бояться уже не упыря а сборщика податей! Отношение к Ловчим тоже стало иным - в сознании людей они теперь не отличались от демонов, которых преследовали. Уже никому не придёт в голову дарить им каменных лошадок и просить о защите. Ловчих бояться, считая вестниками смерти и несчастий...
Размышления горбуна прервала коснувшаяся его плеча тёплая ладошка. Проснувшаяся Истла устроилась у огня и, прижавшись к Олдену, прошептала:
- Ярые Ловчие... Ты ведь о них думаешь?
Тысячник покосился на Чующую - её вопрос сперва навёл его на мысль о том что, несмотря на магическую защиту, Истла вновь попала под власть пронизывающих лес сил, но это было не так. Сознание Истлы оставалось незамутнённым, но древнее место обострило её восприятие, сделав необычайно чуткой, и одновременно уязвимой. Олден снова посмотрел на огонь.
- Я думал о том, как мало мы знаем о собственном прошлом. Служители Седобородого оставили после себя лишь туман и множество недомолвок. Их рукописи больше похожи не на Установления, а на сказки.
-Сказки? - Истла с упрёком взглянула на Олдена.- А в твоих записях разве не говорилось, что Ярые Ловчие изначально были людьми? Хозяин Троп проводил некоторых посвящённых ему людей через жестокие испытания и превращал в Ловчих. Даруя им часть своей силы, он оставлял им память о прежней жизни, а их души сохраняли свою человеческую природу...
Горбун криво усмехнулся:
- Красивая легенда. Не спорю! Но человеческое сердце слабое и уязвимое - зачем оно Ловчему?.. Впрочем, если Слуги Седобородого действительно помнят о своей людской природе, я им не завидую!
Собираясь возразить Олдену, Истла сдвинула брови, но горбун поспешил перевести беседу в другое русло:
- Раз ты проснулась, может поужинаем? Ты наверняка проголодалась...
Чующая согласно кивнула головой и тысячник, порывшись в сумках, достал захваченные в дорогу припасы.
- Если бы я знал, что получиться такая задержка, то захватил бы побольше съестного... - проворчал он, точно оправдываясь, а Истла взяла протянутые ей лепёшки и улыбнулась:
- Спасибо... А теперь не забудь и о себе... И ещё. Олден, не надо меня так опекать! Я уже не маленькая девочка!
- И у тебя самой есть ребёнок. Знаю...- вздохнул тысячник. В этом лесу всё шло не так, как надо, а он никак не мог взять в толк, в чём же всё-таки дело. В сгустившейся за кругом темноте не ощущалось ни движения, ни угрозы и даже паук устало притих на груди... Горбун упрямо тряхнул головой: не пристало ему - колдуну и воину - поддаваться непонятным страхам и опасаться древних призраков!..
- Почему ты стал "Карающим"? - неожиданно спросила Истла отщипнув кусок лепёшки и Олден грустно улыбнулся:
- Потому что не хотел быть жрецом. Мой дядя был главою "Карающих" и я мечтал стать похожим на него. Отцу не нравилась эта затея, но, тем не менее, Дорит обучил меня не только воинскому делу, но и колдовству. В пятнадцать лет я одел куртку "Карающих" и не жалею о своём выборе. Звание тысячника я честно заслужил, а не получил благодаря влиянию и связям родных. Более того - отца до сих пор не радует то, что я стал воином...
