Феникс в пламени Дракона. Часть 3 (СИ) - Соколов Сергей Владимирович (читать онлайн полную книгу txt) 📗

— Приказ? — удивился Ламбрен. — Я не ждал ничего нового. Почему этот приказ вы мне предаете?

— Вы все поймете, когда увидите, адмирал Ламбрен. Не здесь.

— Хорошо, пройдемте ко мне, — Ламбрен направился к двери в боку высокой надстройки, Эбри держался на шаг позади него. Адмиралу показалось, что обсервер взволнован.

Он поднялся в свою личную каюту и посмотрел на Эмбр.

— Итак?

— Вот, адмирал, — тот достал из кармана лист бумаги. — Только что из расшифровки.

Ламбрен вчитался в строки, и почти сразу у него перехватило дыхание. Приказ гласил:

Ламбрен бросил взгляд на часы. Почти полдень. Боги Неведомые, всего час на исполнение приказа. В Виктэре лишились рассудка?!

— Что вы думаете об этом, Эбри? — спросил он.

— Крайне удивительно, с учетом того, что еще вчера никто даже не намекал на возможность начала боевых действий. Но подлинность приказа вне сомнений, — ответил омбреевец. — Я лично говорил с радистом, принявшим его, и с шифровальщиками. Ошибка исключена.

— Боги, Боги… — пробормотал Ламбрен. — Я не думал, что доживу до такого дня…

— И что вы планируете делать, адмирал?

Жером Ламбрен сухо усмехнулся.

— А что, по-вашему, я должен сделать, Эбри? Приказы выполняют.

Авианосец Геаларской Республики «Мэджин».

На летной палубе царила суета. Оба лифта самолетоподъемников работали на пределе возможностей моторов и гидравлики, один за другим поднимая на палубу бомбардировщики. Массивные, неуклюжие с виду «Маредо-Дельта301» несколькими шеренгами выстроились в кормовой части, обслуживающий персонал сбивался с ног, готовя самолеты к срочному вылету. Тревога обрушилась на «Мэджин» внезапно; еще с утра все ожидали, что будет обычный день. Напряжение витало в воздухе, это верно, но никто не мог предположить, что произойдет. Приказ с «Редутэля» застал врасплох всех, включая капитана Марко Брайбента.

Капитан стоял на небольшой огороженной площадке у левого борта. «Мэджин» не имел надстройки-«острова» и полноценного ходового мостика — изрядное неудобство, особенно, когда приходится управлять кораблем длиной в четверть километра и массой под шестьдесят тысяч тонн. Главная летная палуба возвышалась над водой на двадцать метров и имела двести метров в длину и тридцать пять — в ширину; она предназначалась для посадки самолетов и взлета бомбардировщиков-торпедоносцев «Маредо», которых в ангаре корабля было три дюжины, и еще дюжина дальних разведчиков «Везиро». Легкие истребители «Солей» — их также было тридцать шесть — размещались в верхнем ангаре и могли стартовать прямо из него с собственной шестидесятиметровой взлетной палубы, расположенной ниже основной. Как бы ни отзывались о «Мэджине» титулованные адмиралы вроде того же Жерома Ламбрена, Брайбент гордился своим кораблем и тем, что команда знает свое дело. В прошлом году на учениях он даже заставил сесть в лужу любимчика Штаба Обороны, контр-адмирала Ренуа — в тот день «Мэджин» и однотипный «Бернье», обойдя эскадру Ренуа, нанесли внезапный удар, пока та оставалась практически беззащитной на якорной стоянке. Будь тот бой настоящим, корабли контр-адмирала отправились бы на дно. Скандал вышел изрядный: жаль, что после этого ничего не изменилось.

Сейчас Брайбент смотрел, как суетятся техники. На колесных тележках катили тяжелые бомбы и торпеды; люди торопились подвесить смертоносный груз под фюзеляжи «Маредо», пока другие заправляли самолеты топливом. Несмотря на спешку, неразберихи не было, и капитан удовлетворенно кивнул сам себе. Все-таки не зря он тренировал своих людей, они действовали согласованно, быстро и без паники.

С нижней палубы уже поднимались первые истребители. Да, «Мэджин» был готов к бою. И все же…

— Ламбрен, должно быть, обезумел, — проворчал Брайбент. — Это… — он не договорил, только стиснул зубы, качая головой.

— Адмирал выполняет приказ из столицы, — заметил старший помощник Анжейн Дежон. — Он бы не стал делать ничего подобного без согласования с Виктэром.

— Нам-то какая разница, кто так решил, — хмыкнул капитан.

Он снова посмотрел на самолеты. В налете примут участие тридцать бомбардировщиков и двадцать четыре истребителя. Шесть «Маредо» Брайбент решил оставить на самый крайний случай в качестве резерва, а дюжина «Солеев» будет защищать авианосец. Творец и все пророки его, мученики, двенадцать истребителей против контратаки агинаррийцев, а в том, что контратака будет, Брайбент не сомневался. Полсотни самолетов против пяти авианосцев агинаррийского Первого Воздушного Флота! Тот, кто это придумал, должно быть, лишился разума!

— Безумие! — не сдержался Брайбент. — Форменное безумие!

— Кхм… я уверен, командование отдает отчет в своих действиях, — дипломатично произнес старпом.

— Я уверен в обратном! — отрезал капитан.

Дежон предпочел промолчать. Старший помощник был осторожен в суждениях и, конечно, имел к тому основания. Официально, на борту «Мэджина» не было политических обсерверов или сотрудников особой службы, но фактически, Марко Брайбент не сомневался, что кто-то из его людей — и наверняка не один — докладывает в «Омбрей» обо всем, что видит и слышит. Собственно, он не мог быть уверен и в Дежоне. Какой же старший помощник не мечтает стать капитаном? Но сейчас он не в состоянии был скрывать свои эмоции.

— Мне кажется, это работа ксаль-риумцев, — пробормотал он. — Они подбивают Коалицию влезть в драку с северянами. Не случайно же их эскадра осталась подальше от границ. Имперцы ждут, что мы будет воевать, а они — подсчитывать барыши.

— Я бы воздержался от излишне радикальных суждений, капитан, — вздохнул Дежон. — Ксаль-риумцы — наши союзники.

Брайбент прикусил язык; пожалуй, он на самом деле позволил себе лишнее. Быть может, в нынешнем флоте Республике капитаны и адмиралы не рискуют оказаться под судом за малейшее несогласие с обсерверами или просто за некстати сказанное слово, но обвинение в неблагонадежности и сегодня может испортить карьеру и жизнь офицеру рангом и повыше него. Но, проклятье, приказ глуп! Нет, больше того — безумен. Самоубийственно безумен! И при этом, не выполнить его невозможно.

— В какое дерьмо мы хотим влезть на сей раз?! — процедил капитан. — Воображаю, как ответят на нашу авантюру северяне! Если бы нас хотя бы поддержали ниалленцы и ксаль-риумцы, у нас был бы шанс разбить их Первый Ударный Флот, но атаковать силами только «Мэджина» — все равно, что выходить на дограна с черенком от метлы. Все это смахивает… — «на провокацию», хотел сказать он, но это было бы уж слишком, и Брайбент смолчал.

— Хотел бы я знать, что будут делать наши собственные союзники, — заметил Дежон. — Вероятно, капитан, не только мы получили соответствующие приказы.

Еще один «Солей» стартовал с нижней палубы. Со своего поста капитан не мог видеть ее, только самолет, внезапно появившийся перед кораблем и быстро набирающий высоту. Истребитель взмыл в небо, а между тем на главной палубе техники уже готовили к взлету первый ударный бомбардировщик с подвешенной между стоек шасси длинной темно-серой сигарой торпеды. Брайбент поднял подзорную трубу и обратил взгляд на эскадры каннивенцев и ниалленцев, силясь понять, что там происходит. Но было слишком далеко.

— Возможно, Анжейн, — произнес он. — Возможно.

«Я искренне надеюсь, что наше командование действует не на свой страх и риск, — подумал он, усмехнувшись. — Если уж сходить с ума, то всем вместе».