Наследник Осени - Карвин Джайлс (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗
– Они сказали мне, это только на одну луну, – продолжала Копи усталым, равнодушным голосом, не переставая вертеть ручку. – Только на одну луну. Потом меня должны были сменить. Я бы стала женщиной. Мне дали бы жеребца, чтобы отправиться на нем через Пустошь. – Она всхлипнула. – Я больше не хочу быть женщиной. Я только хочу, чтобы все это кончилось. Все кончилось.
– Ты давно здесь?
– Пятнадцать лет. – Она закрыла глаза и подалась вперед. Рука, словно чужая, продолжала крутить медную ручку. Указательный палец деформировался и был покрыт шрамами. Мало того, он еще и смотрел в сторону, напоминая сухой, сломанный сучок.
Шара перевела взгляд на девочку. Маленькие губки сложились в трубочку, словно малышка пыталась напевать. И это оружие, которое ищет Опаловая империя? Если да, то зачем оно империи нужно?
Смотреть на девочку долго Шара не могла и снова обратилась к Копи.
– Кто она?
– Ребенок. Не более того. Весь ужас не в ней самой, а в ее снах.
– Тебе вряд ли больше двадцати, – прошептала Шара. Копи вздохнула.
– Тело не стареет. Но дух слабеет. С Селинором происходит то же самое. Я не знаю, кем мы стали. Не знаю, как мы выдержали.
Шара хотела помочь девушке, воспользоваться своей силой, чтобы облегчить ее боль, но не могла сосредоточиться. Чувственное возбуждение в таком месте представлялось невозможным.
– Женщины Пустоши охраняли ребенка последние три сотни лет, – говорила Копи. – Пока есть женщина, которая крутит рукоятку, шкатулка играет. И пока звучит музыка, ребенок спит.
Шара воздержалась от очевидного вопроса. Побыв рядом с младенцем, она могла без труда представить, какие ужасы пришли бы в мир с ее пробуждением.
– Я так долго тебя ждала. Ты ведь пришла, чтобы взять ее у меня?
Шара вскочила и попятилась к выходу. Голова закружилась. Стены пещеры как будто начали сближаться, закрывая выход из пещеры.
– Нет. Нет. Я… не могу…
– С того дня, как девочка проснулась, я не видела ни одной женщины. Ты первая. Пожалуйста. Я больше не могу. Ты должна ее забрать. Я не могу.
Шара представила себя через сотню лет: она сидит в темноте, крутит рукоятку и ждет смены. Она вдруг поняла, что чувствует женщина, у которой отобрали жизнь. Лишиться Брофи, никогда больше не увидеть Огндариен, не испытать всей силы дарованной ей власти? Малышка была черной бездонной ямой, падать в которую можно вечно.
– Нет. Извини, но не могу.
Шара повернулась и побежала к выходу, к свету в конце туннеля. Когда лаз сузился, она упала на колени и поползла. Наконец в глаза ударило солнце. Она остановилась, но не сразу поднялась с колен. Не хватало воздуха.
Шара опустилась на камни и лежала, пока дыхание не восстановилось, а руки не перестали дрожать. И только тогда осмелилась открыть глаза.
Вокруг расстилался безжизненный, исковерканный, изуродованный пейзаж, скрытый летучей пеленой тумана. Она села, подтянула к груди колени и опустила голову. Из пещеры доносилось чуть слышное, почти призрачное треньканье серебряных колокольчиков.
Все кончено. Все, на что они с Брофи надеялись, рухнуло. Она не могла убежать. Не могла уклониться от бремени. Не могла после всего того, чему научил ее Брофи. Она ощущала младенца как накатывающуюся сзади черную всесокрушающую волну. И как ни пытайся, куда ни беги – волна догонит везде.
Музыка приближалась. Шара оглянулась и увидела выползающую из пещеры Копи. Удерживая шкатулку под мышкой, Девушка крутила рукоятку другой. Глаза ее были пусты. Добравшись до Шары, Копи поставила серебряный ящичек рядом с ней.
– Я больше не могу. Мое время кончилось.
И она выпустила рукоятку. Шкатулка тренькнула, издав последнюю ноту, и остановилась.
В тот же миг Шара схватила злосчастный ящик и повернула рукоятку. И еще. И еще.
Музыка вернулась. Странная, резкая, неровная.
– Нет! Что ты делаешь? – закричала Шара. Копи нежно поцеловала ее в щеку.
– Мне очень жаль, сестра, – тихо сказала она. Взгляд ее задержался ненадолго на шкатулке.
Потом Копи поднялась и, пошатываясь, побрела вниз по склону, к океану. Сделав несколько шагов, она то ли всхлипнула, то ли рассмеялась, рухнула на землю и умерла.
ГЛАВА 12
Беландра сосредоточилась на дыхании, подводя тело и сознание к состоянию полной гармонии. Уловив момент, она приняла первую из основных исходных позиций комплекса Флоани и, оттолкнувшись от пола, взмыла в воздух. Дыхание осталось в норме и под контролем. В высшей точке прыжка ноги полагалось развести в стороны параллельно земле. Приземление прошло идеально, и сестра Осени плавно перешла ко второму упражнению.
Каждое последующее движение органично вырастало из предыдущего. Крутясь и поворачиваясь, Беландра кружила по комнате и закончила упражнения стойкой на одной ноге. Выйдя из состояния транса, она как будто соскочила с невидимой волны и вернулась в мир земного притяжения.
Мышцы задрожали от напряжения, и Беландра поспешила закончить танец. Ощущение непобедимости, всесилия и эйфории схлынуло, сменившись усталостью. По шее побежали струйки пота. Сестра Осени медленно опустилась на пол.
Последние две недели заключения она занималась главным образом тем, что практиковалась в искусстве медитации, которому обучалась еще ребенком. Ощущение психологической уверенности и мыслительной координации постепенно возвращалось – Беландра как никогда ясно слышала голос Каменного сердца,– но вот чувство покоя и безмятежности, о котором говорили учителя, не приходило.
Креллис обошелся с ней весьма любезно, заточив не в тюремную камеру, а в одну из офицерских комнат в Цитадели. В ее распоряжении был прекрасный резной столик, огромная кровать с пуховым одеялом и даже маленький камин, но все равно Беландра ненавидела свои покои, как ни одно другое место на свете, где ей доводилось бывать до сих пор.
Два молодых солдата-стражника от общения воздерживались. Дверь открывалась, только когда приносили пищу. И даже в такие моменты первым появлялось копье, которым Беландру отгоняли к дальней стене. В общем, ей не оставляли ни единого шанса.
Никогда еще сестра Осени не чувствовала так остро своей изолированности, полной отстраненности от жизни любимого города. У Водной стены стояла физендрийская армия, в Карьерные ворота стучались фараданские войска, а она знала о происходящем столько же, как если бы сидела где-нибудь на морском берегу далекого Визара.
Заслышав шаги в коридоре, Беландра торопливо поднялась. Дыхание еще не восстановилась, на лбу стыли капельки пота. Она даже не успела поправить юбку, подол которой заткнула за пояс перед исполнением танца.
Дверь приоткрылась. В щель просунулся наконечник копья.
– Отзовитесь, чтобы мне знать, где вы находитесь, – проворчал стражник.
– Я здесь, на середине комнаты.
Солдат открыл дверь пошире. Лицо у него было вытянутое, нос еще длиннее, большие круглые глаза смотрели печально, даже когда он улыбался. Звали его Тирлен.
– Брат Креллис приглашает вас на Водную стену. Физендрийцы пошли на штурм.
Беландра торопливо оправила юбку, схватила стоявшие в углу сандалии и шагнула к солдату.
– Я готова. Веди.
– Да, сестра. – Тем не менее, он остался на месте. – Мне приказано предупредить вас. Если попытаетесь бежать, ваш друг из Керифа будет убит.
– Отлично, – фыркнула Беландра. – Пошли.
Она проскользнула в дверь и побежала по сумрачному коридору. Солдатик поспешил за ней.
Цитадель была первым из возведенных Моргеоном строений, и в течение долгих лет выдерживала атаки врагов. После сооружения бело-голубых гранитных стен древняя крепость утратила былое значение, но по-прежнему оставалась символом стойкости Огндариена. Коридор украшали несколько дюжин гербов прежних мастеров Цитадели.
По винтовой лестнице они поднялись на стену чуть севернее Водной стены. Издалека долетали звуки боя. Беландра метнулась к южным укреплениям, но Тирлен схватил ее за локоть.
