Алмазное сердце - Шевченко Ирина (версия книг TXT) 📗
— Я не хотел идти на крайние меры, дэй Леймс. Ваш дядюшка в чем-то прав. Стая — это сила. Ро-Андир — оплот короны. Но, думаю, метаморфы скоро найдут другого вожака… Только не вашего батюшку, я лично прослежу, чтобы этого не случилось. А все, что сейчас произойдет здесь, навеки похоронит река.
— Крови Великого Предка ненадолго хватит… — с трудом выговорил Рик.
Менно зло обернулся на него, без слов подбросил вверх камень, и невидимый кулак ударил шамана в грудь, отбросив на несколько шагов. Даже сквозь грохот водопада я слышал глухой стук — друга швырнуло на каменные плиты моста, и больше он не подавал признаков жизни. Внутри что-то оборвалось. Я поглядел на Сану: по ее щекам в два ручья катились слезы, но девушка по-прежнему не шевелилась.
— Верное замечание, дэй Энсоре. — Маг брезгливо покосился на неподвижное тело унери и подставил ладонь упавшему сверху алмазу. Посмотрел на меня. — Крови первого из Леймсов при таком использовании действительно не хватит. Иначе я давно разобрался бы со всей вашей семейкой. Но с кровью Эдуарда на патенте, который лежит у вас в кармане, я смогу много больше. Я же не ошибся, бумаги при вас?
— У тебя отличный нюх, ищейка, — похвалил я сквозь зубы и медленно попятился к прорехе в перилах: убей меня, и река похоронит твои надежды вместе с моим телом.
— Стой где стоишь, щенок, — разгадал мои намерения Менно, как и я, оставивший вежливый тон. — Иначе получишь свою невесту по всем правилам. Сначала руку, а потом сердце.
— Нам все равно не жить, — признал я с мрачной решимостью, отступая еще на шаг.
— Замрешь на месте — и она выживет, — мерзко усмехнулся человек. — Я тебе обещаю. И будет жить очень, очень долго.
Слова — ничто. Другое дело, как эти слова сказаны. В жизни я не слыхал угрозы страшнее и, даже если хотел бы продолжить отступать к краю моста, ноги меня не послушались бы.
— Вот и замечательно, — благосклонно кивнул маг. — Теперь я даже позволю вам проститься. Можете начинать.
Он всего лишь царапнул камень ногтем, а сердце пронзила такая боль, что я едва удержался от крика и лишь чудом устоял на ногах. М-мун… Алмазные у него когти, что ли?
Еще одна царапина — и снова невыносимая боль выворачивает грудину, а Менно с наслаждением смотрит на мои страдания. Чтоб тебе сдохнуть в таких же муках, тварь! Зверь внутри меня взвыл, просясь наружу, и если бы не Сана… Если бы она не стояла между нами…
Девушка вдруг крутанулась в руках ослабившего хватку мага, и тот громко вскрикнул, когда лезвие столового ножа распороло ему бедро. Усилием воли удержавшись в сознании, я втянул запах свежей крови, и волк голодно зарычал…
— Дрянь! — Менно в ярости отшвырнул от себя целительницу и легко отвел в сторону пущенную ему в лицо струйку огня — единственное приближенное к боевым заклинание, которое она знала.
«Сейчас!» — решил я, выпуская зверя на волю.
Боль. Треск. То ли это одежда рвется на волке по швам, то ли уже сердце разрывается на части. Но я успею! Всего два прыжка. Луна подмигивает с ночного неба. Освещает перекошенное от страха лицо человека, вдруг вспомнившего, что кровь прародителя метаморфов не защитит его от моих клыков. Открытое горло… И невысокий бордюр по краю моста, на который он натыкается, попятившись назад, и летит, подталкиваемый мною, в пенящийся поток… И я лечу следом. Но это уже не важно…
— А-у-у!
Мун Семихвостая! Семи… оу-у… хвостая… А у меня хвост всего один!
— Я держу тебя, — всхлипнули сверху. — Держу.
Ну не за хвост же, мил-ай-а-а…
Брызги воды летели в морду и щекотали нос. Тело мага уже унесло далеко вниз, за пороги. И алмаз где-то там, в реке. Но Сана схватилась второй рукой еще и за лапу и потянула вверх. Кажется, жизнь налаживается.
Рано обрадовался. Слабый рывок, а затем я снова сползаю вниз, все ближе и ближе к бурлящей воде… Нет, не я — мы сползаем. Она сползает с моста следом за мной.
— Сана. — Я осторожно повернул голову. — Отпусти меня, пожалуйста.
— Нет.
Мне показалось или река стала еще на несколько дюймов ближе?
— Пожалуйста… Ты делаешь мне больно. А там внизу выступ, я спрыгну…
— Нет там никакого выступа.
— Есть. — Теперь мне уже не кажется: я четко вижу, что вода ближе и ближе с каждой секундой. — Отпусти — и встретимся в парке…
— Не отпущу! Ты понял? Не отпущу!
Дурочка моя любимая. И зачем тогда все это было?
— Правильно, — прогудело сверху дядькиным голосом. — Не слушай дурня!
Крепкая рука ухватила за вторую лапу и втащила меня на мост, где едва не оторвавшая мне хвост особа тут же попыталась задушить меня в объятиях.
Похоже, жизнь действительно налаживается.
Только вожак отчего-то сник. Присел неподалеку, опустил на руки голову, вцепился пальцами в растрепанные волосы и затих. И такой тоской потянуло от него вдруг, что я, не вытерпев, вырвался от Саны и сменил облик, чтобы положить ладонь на его чуть заметно вздрагивающее плечо.
— Что с тобой?
— Со мной? — Он поднял на меня остекленевшие глаза. — Ничего. Жив, как видишь. Я жив. — Тяжелый кулак с силой опустился на каменную плиту. — А лучше бы сдох.
— Бертран, что…
— Все ты, паскудник! — Дядькина лапа обхватила меня за шею, притянула к бородатой оскалившейся морде. — Все ты!
Я выкрутился и на всякий случай отодвинулся подальше. Неладное что-то с ним творилось.
— Думаешь, в Ро-Андире речек мало? — зарычал он на меня. — Думаешь, я бы его сам с обрыва не скинул или так, голыми руками, шею не свернул бы? Считаешь, я тряпки этой боялся? А теперь… Что я дома скажу? С Дэллой как объяснюсь, когда время придет встретиться? Сам как буду теперь без нее-то?
Показалось, он сейчас разрыдается или кинется на меня и вырвет клыками глотку, но вожак с силой зажмурился, закусил кулак, и где-то на пределе волчьего слуха до меня донесся его тихий стон:
— Яра, доченька.
— Яра? — в груди похолодело. — Как?
Сана, не поднимаясь на ноги, подползла ко мне и прижалась к плечу мокрой от слез щекой.
— Отец он ей был, понимаешь? — не глядя в нашу сторону, проговорил Бертран. — По крови — отец. И на кровь они завязаны… Были. Я и пальцем его тронуть боялся, чтобы девочку свою не обидеть. А ты…
А я, если все это правда, убил обоих.
Но разве я знал? И что еще мне оставалось делать?
Подобные мысли были слабым утешением, а в глазах дядьки я был виноват не только в том, что убил Менно, но и в том, что вообще связался с магом. Хотя и тут меня не спросили, хотел ли я быть втянутым в эту мутную историю.
— Рик. — Сана взглядом указала на лежащего в стороне шамана.
В который раз дрогнуло сердце.
Но этот, хвала Создателю, был жив. Открыл глаза, когда я, нащупав пульс и вздохнув с облегчением, похлопал его по щекам. Медленно поднялся. Огляделся и, заметив отсутствие на мосту Менно, удовлетворенно кивнул. Правда, тут же сник после того, как я в двух словах рассказал ему про Яру. Ругнулся сквозь зубы, доплелся, хромая, до вожака и опустился рядом с ним на камень моста.
Со стороны парка вышли двое волков, видно, из тех, что пришли с Бертраном, но Ричард махнул им, чтобы уходили, и стайники растворились в темноте.
— Свои проблемы я решаю сам, — задумчиво повторил он мою недавнюю фразу. — Это у вас, у Леймсов, видимо, семейное. Вот и расплачиваетесь за свою самостоятельность.
Вожак свирепо оскалился на его слова, но ярость во взгляде быстро уступила место отчаянию.
— Что я должен был делать, по-твоему? — спросил он упавшим голосом. — С меня Дэлла клятву взяла, что не скажу никому и что Яру сберегу, не отдам… этому…
Бертрану было не до разговоров, но нам с Риком все-таки удалось вытянуть из него правдивую историю Корделии Эсти.
Людвиг Менно встретил Дэллу на ее дебютном балу и можно было бы сказать, что влюбился, но это слово плохо, на мой взгляд, характеризовало истинные чувства мага. Тем не менее он даже пытался ухаживать за девушкой. Или думал, что ухаживает. Свел знакомство с ее дядей, дэем Робертом, представил Дэлле приехавшего из провинции племянника… Чем это обернулось, мы уже знали из дневника Натана Тисби. То-то Менно лютовал, узнав о помолвке. А затем привыкший к бескомпромиссным решениям маг попросту выкрал девушку.
