Об истине и зверях (ЛП) - Хенди Барб (читать книги онлайн полностью TXT) 📗
Чейн сделал шаг к ней.
Винн покачала головой, и на сей раз ее голос был едва слышим:
— Если ты любишь меня, то пойдёшь… ради меня.
Чейн задрожал.
Эти слова поразили его больше, чем если бы она просто приказала ему оставить ее и никогда не возвращаться. Опровергнуть её слова и спасти ее, или сделать, как она просит, и потерять ее — это был самый жестокий выбор, который она когда-либо ставила перед ним.
Он зарычал от гнева и паники. Дикий зверь его сущности боролся с эффектом фиолетовой смеси, которая не давала ему спать. Он не мог отвести взгляд от Винн, даже когда она отвернулась к существу, стоящему перед рычащей Тенью.
Существо замерло в неподвижности, но надолго ли?
«Если ты любишь меня, то пойдёшь… ради меня.»
Чейн, съежившись в мучении, обхватил себя руками, а просьба Винн продолжала раздаваться в его голове. Как он мог отрицать её слова и не сделать то, чего она просила?
В конечном итоге, все, что он мог сделать, это развернуться и побежать по тоннелю.
Красная Руда только встал на ноги. Как только Чейн поравнялся с гномом, он крикнул ему:
— За мной, сейчас же!
Гассан падал в шахту, все еще оглушенный отдачей его неудавшегося заклинания. Требование Чиллиона, чтобы он бежал, безмерно тронуло его, но намного больше было под угрозой, чем просто местоположение Балаал-Ситта. Чиллион не видел пугающих намеков в переведенной поэме.
Гассан боялся, что Винн может сбежать из этого места. Он должен был узнать ее истинную цель любой ценой, даже бросив старого эльфа умирать такой смертью. Когда он спрыгнул в шахту, у него не было времени сожалеть ни о чём.
Винн еще не знала, что призрак следует за ней. Он не убил ее, а значит, мог использовать ради той же цели, что и Гассан. Если ее поиск имеет какое-либо отношение к чему-то, оставленному армией Врага, то призраку нельзя было позволить добраться до этого первым.
Гассан должен был выжить, как и сказал Чиллион.
Его плечо зацепило стену шахты.
Его тело заскользило по неровной стене. Выступ порвал его рукав. Даже в состоянии шока, он понял, что может достигнуть дна в любой момент, и вынудил свой ум сосредоточиться.
Гассан закрыл глаза, видя только символы среди фигур, вспыхнувших в его мыслях. Преодолевая головокружение и сопротивление воздуха, он прижался к стене шахты, своим желанием пытаясь замедлить быстрый спуск. Но все, что он услышал, это треск камня, когда столкнулся с полом, и только почувствовал, как его одежда и кожа порвались, когда он резко потерял сознание.
Глава 25
Винн изучала лицо существа. Ее попытка зажечь солнечный кристалл провалилась, хотя она сделала все правильно.
Рычание Тени внезапно прервалось.
Боль распространилась в голове Винн, когда она увидела, что существо остановило взгляд на собаке.
Какофония тысячи листьев или крыльев насекомых начала метаться в черепе Винн. Звук стал оглушительным и каким-то шипящим, и она застонала и упала на колени, крепко прижав к себе Тень. Она не могла даже спасти собаку, только обнять ее и ждать смерти.
Слова памяти Тени раздались в мыслях Винн, перекрывая шипящее царапание крыльев-листьев:
«…Рождённый Духами…»
Голова существа качнулась к Винн. Что Тень пыталась сказать ей?
Рев в разуме Винн заглушил все остальное. Все, что она видела, это большие черные глаза на морде рептилии, смотрящие на нее, пока все не потемнело.
Там была только тьма.
В груди Винн заболело, а затем начало гореть, как будто она задержала дыхание слишком надолго и теперь не могла выдохнуть. Она ощутила движение, но ее конечности не двигались. Это было очень знакомо, но из-за растущей паники она не могла понять, почему.
Тьма исчезла, но ненадолго.
Она с трудом выдохнула и не могла прекратить дрожать, когда задохнулась, не осознавая, где она. Каждая мышца в ее напряжённом теле дрожала. Что-то прерывало ее мысли, но это не было потрескивание крыльев-листьев.
Оно было монотонным и бесконечным, как ветер, свистящий в голове. Слова раздавались из него отрывистым шепотом:
«…они приходят… лгуны, обманщики… убийцы, убийцы повсюду…»
Ветер в ее голове казался сделанным из этих слов, произнесённых шепотом множества голосов. Ее мысли были сокрушены этой бурей, и первой вещью, которую она увидела, был тусклый свет.
Оранжево-красные угли в очаге освещали пространство вокруг неё. Она стояла в комнате без мебели, окруженная простыми каменными стенами. Эта пустота обострила её чувства, пока ее внимание не переместилось влево.
Она не собиралась поворачиваться, но сделала это.
«…никому не доверяй… никогда…»
При этом шепоте из бури Винн посмотрела на сводчатый проход в левой стене комнаты. Это был всего лишь провал в черноту, поскольку тусклый свет очага не проникал за него. Она хотела отступить, найти выход отсюда, но…
— Вра'фейлулайк… бхаил то-ве?
Она не поняла смысла слов, хотя это с безумной спешкой, или даже гневом сорвалось с ее губ. Но голос, который она услышала, не принадлежал ей.
Страх Винн вырос.
Она была заперта в памяти. Но чьей? Тень сделала это? Она с трудом сосредоточилась, пытаясь увидеть мир, который помнила: грубый каменный тоннель, крылатая рептилия и Тень.
Но привычный мир не вернулся.
Где она? Кто она? Не получив ответов, она пыталась разобраться с тем, что услышала, чтобы сдержать питаемый страхом шепот, пытающийся затопить ее разум.
Первое слово было корневым, в мужском роде — и она узнала язык! Она говорила на гномском, но либо не расслышала всё правильно, либо не знала этого диалекта. Она не смогла перевести корень слова. Только суффикс «улайк» имел смысл.
Это означало «словно» или «подобный».
— Вра'фейлулайк… бхаил то-ве?!
Горло Винн пересохло, когда она повторила крик. Шипящий шелест крыльев-листьев раздался в ее уме. Всего один раз она слышала что-то подобное — когда Малец общался со своей семьей. Слова, которые она произнесла повторились в ее голове, на сей раз на каждом языке, который она знала: «Брат-близнец… ты здесь?»
Кому бы ни принадлежала эта память, не Тень передавала ее. Тень назвала крылатое существо в тоннеле Рождённым Духами. Те шипящие звуки крыльев-листьев шли от него? Стихийные Духи наконец доберутся до нее, убьют, пока она поймана в ловушку в чьей-то памяти?
Что-то двинулось за сводчатым проходом.
Что-то, шатаясь, шло вперед через темноту. Большие гномские руки закрывали широкое лицо, раздавалось измученное, быстрые дыхание. Один глаз всмотрелся в нее сквозь массивные пальцы. Вдруг его левая рука соскользнула с лица и сжала край прохода. Пальцы другой откинули его красные волосы.
У этого брата-близнеца была широкая челюсть, когда-то чисто выбритая, но теперь покрытая щетиной. Его глаза были запавшими, под ними темнели круги, как будто он не спал много ночей. Он был молод, или казался бы таким, если б его лицо не было искажено ужасом.
На мгновение Винн показалось, что она знает его, но это было невозможно. Она даже не знала, где она находится — или кем она была. Ничто в этом месте не было ей знакомо.
«…когда-то близкие теперь охотятся на тебя… они придут… будь осторожен как никогда…»
Пристальный взгляд брата быстро осмотрел комнату с очагом.
Он слышал этот шепот, как и она!
«…никогда не закрывай глаза снова… никогда… только когда они все умрут…»
На его щеках заходили желваки, когда его рука отдернулась от головы, нещадно разрывая путаницу волос. Пальцы сжались в большой кулак.
Винн видела в лице брата тот же гнев, который она услышала в голосе владельца этой памяти. Она кинулась вперед и схватила рубашку на груди брата одной большой рукой. Она почувствовала, как другая её рука нащупывает что-то на поясе.
— Почему ты все еще здесь? — прокричала она низким голосом, который не принадлежал ей. — Я же сказал тебе уехать, пока ещё было возможно. Уходи отсюда!
