Похищенный трон - - (электронные книги бесплатно .TXT) 📗

— Она?.. Ребенок?..

— Оба в порядке. У тебя сын. Думаю, Таншар уже сказал тебе, что у тебя будет сын, — ответила Фаригис. — Крупный парнишка, орет оглушительно, и это хорошо. Но думаю, что твоя супруга будет другого мнения, когда он начнет будить ее среди ночи своим воем. Она говорит, что ты назвал его в память брата. Дай Господь твоему сыну долгой и счастливой жизни.

— Можно повидаться с ней? — спросил он и тут же поправился:

— С ними?

— Да, хотя она очень устала, — сказала повитуха. — Не знаю, захочет ли она, чтобы ты побыл у нее подольше, а сейчас, повелитель, будет лучше, если желания твоей жены возобладают над твоими.

— Желания моей жены преобладают чаще, чем ты думаешь, — сказал Абивард.

Похоже, это не произвело на нее большого впечатления; у Абиварда возникло такое чувство, что она вообще не из впечатлительных.

Однако сладкий звон серебряных аркетов, которыми он рассчитался с ней за ее труды, определенно вызвал ее полное одобрение и всецело завладел ее вниманием.

— Поздравляем, повелитель! — Эти возгласы сопровождали его по всей крепости до самых дверей опочивальни и возобновились на женской половине в более высокой тональности.

Он зашел в комнату Рошнани, и она подняла на него взгляд. Фаригис предупредила его, что она устала, но ее совершенно измученный вид потряс его.

Ее от природы смуглая кожа была мертвенно-бледной. В комнате пахло потом, будто весь день она трудилась в поле.

— Ты… ты здорова? — встревоженно спросил он. Уголки ее рта приподнялись.

Это могло бы походить на улыбку, если бы было не так заметно, сколько усилий Рошнани в нее вложила.

— Если бы я теперь могла проспать всю неделю, то потом была бы совсем здорова. Только я сомневаюсь, что Вараз даст мне такую возможность. — Она чуть подвинула укутанный в одеяло кулек, который обнимала левой рукой.

— Дай мне взглянуть на него, — сказал Абивард, и Рошнани откинула уголок мягкого одеяльца с лица младенца.

И вновь он испытал потрясение и опять постарался не показать этого. Больше всего Вараз походил на сморщенную красную обезьянку с нелепыми редкими волосенками, как у лысого старика. Глаза его были так плотно прикрыты, что все личико стянулось в гримасу. Он дышал часто, похрюкивая и время от времени беспричинно дергаясь.

— Симпатичный мальчишка, — заявил Абивард. Так искренне лгать ему в жизни не доводилось.

— А как же! — с гордостью подхватила Рошнани. Либо она тоже лгала, либо материнская любовь — или тяготы родов? — ослепили ее.

Абивард решил, что второе вероятнее: чем дольше он смотрел на Вараза, тем симпатичнее выглядел младенец.

— Можно подержать его? — спросил он, сглотнув от волнения. Он знал, как надо держать новорожденных щенят, но младенцы — особенно этот, его собственный ребенок — это нечто совсем другое.

— Держи. — Рошнани протянула ему запакованного в одеяло Вараза. — Только не забудь положить свою руку под головку — сам он пока не умеет ее держать.

— Он, бедняжка, в этом не виноват, — отозвался Абивард. — Голова у него покрупнее всего прочего. — Когда Рошнани передавала ему сына, Вараз зашевелился и, не просыпаясь, задрыгал ручками и ножками. Абивард старательно поддерживал головку. — Когда-то и я был такой маленький, и отец держал меня на руках. Разве такое возможно?

— Если бы ты родился такого размера, как ты сейчас, твоя бедная мать была бы… нет, «огорчена» не то слово, — заметила Рошнани. — Нет уж, даже такую кроху родить — дело нелегкое.

Абивард моргнул и рассмеялся:

— Если ты уже можешь шутить, значит, поправишься скорее, чем думаешь.

— Ох, хорошо бы. — Рошнани зевнула и сказала:

— Положи его в колыбельку, будь добр. Я хочу проспать столько, сколько он мне позволит.

Абивард уложил Вараза так, будто тот был сделан из самого хрупкого стекла.

Младенец уголком рта задел одеяло, положенное в колыбель, и тут же зачмокал губами. Абивард поцеловал Рошнани и сказал:

— Отдыхай. Надеюсь, он даст тебе такую возможность.

— Я тоже надеюсь, — сказала Рошнани. — Но это зависит от него, не от меня. — Она вновь зевнула. — Я использую все возможности, которые он мне даст.

Когда он направлялся в опочивальню в ночь сразу после возвращения в Век-Руд, выпив слишком много вина, ему казалось, что его ноги парят над землей.

Сегодня он тоже пил вино, в тревоге дожидаясь, когда Рошнани произведет на свет Вараза, но был практически трезв. И тем не менее сегодня он парил гораздо выше, чем тогда.

Зима уступила место весне как всегда неохотно и ворчливо. Вараз расцветал, как весенний цветок. Все восторженно ахали по поводу его роста, внешности, аппетита, с которым он сосал грудь. Он рано научился улыбаться. Он и до того покорил сердце Абиварда, но теперь отец был им сражен полностью.

На полях появились первые ростки, когда пропыленный и покрытый грязью всадник поднялся к воротам крепости Век-Руд и попросил вызвать Абиварда.

Стражники побежали за дихганом — ведь гонец прибыл от Шарбараза, Царя Царей.

Когда Абивард вышел к гонцу, тот с поклоном сказал:

— Повелитель, мне приказано передать тебе два сообщения. Первое — это то, что сестра твоя, госпожа Динак, еще до моего отправления сюда родила дочь, царевну Джарирэ. Когда я покидал Машиз, и она, и малышка были в добром здравии.

— Спасибо за добрую весть, — сказал Абивард и вручил гонцу несколько аркетов. Он надеялся, что Динак не пришлось просить у Шарбараза прощения за то, что родила ему дочь. Сам он посчитал бы весть еще более доброй, если бы у Динак родился мальчик, но, раз роды прошли хорошо, такая возможность у нее будет и позже. — А второе сообщение Царя Царей?

— Повелитель, оно может не обрадовать тебя. — Гонец в волнении облизал губы. — Шарбараз, Царь Царей, повелевает тебе прибыть в Машиз как можно скорее.

— Что? — спросил Абивард. — А почему, он не сказал?

— Не сказал, — ответил гонец. — Но приказ тебе передан. Осмелишься ли ты ослушаться Царя Царей?

— Ни в коем случае, — мгновенно ответил Абивард. Он вдруг осознал, что положение зятя Шарбараза чревато не только благами, но и опасностями.

Ослушавшись Царя Царей даже в мелочи, он рискует быть заподозренным в измене или чрезмерных амбициях — что, с точки зрения Шарбараза, почти равнозначно.

Если какой-то неприметный дальний родственник мог претендовать на престол, что же говорить об отнюдь не столь неприметном зяте?

Абиварду хотелось стать Царем Царей не больше, чем забраться на крепостную стену и прыгнуть с нее вниз. Но он чувствовал, что чем больше стал бы убеждать в этом Шарбараза, тем меньше тот бы ему поверил. Он спросил гонца:

— Желает ли величайший, чтобы я отправился в Машиз сегодня же?

— Да, повелитель, — отозвался царский гонец. — Мне предписано сопровождать тебя в пути и доставить как можно быстрее. — Из футляра на поясе он достал два куска пергамента:

— Вот его письменный приказ, который я только что передал тебе на словах. Этот приказ позволяет нам менять лошадей во всех наделах по дороге в столицу, что ускорит наш путь.

— Да, значит, он настроен серьезно, — кивнул Абивард и полушутливо добавил:

— Ты позволишь мне попрощаться с близкими перед дорогой?

— Повелитель, я твой слуга, — сказал гонец. — Но мы оба — слуги Шарбараза, Царя Царей, да продлятся его дни и прирастет его царство.

— Прекрасно сказано, — ответил Абивард. — Ступай-ка на кухню, поешь, выпей. Я выйду к тебе, как только смогу. — Он приказал одному из своих людей отвести гонца в жилую часть крепости, а сам отправился искать Фраду.

Брат захлопал глазами от возбуждения, когда Абивард сообщил ему новости.

— Что это, по-твоему, значит? — спросил Фрада. — Думаешь, мы уже воюем с Видессией?

— Не представляю себе, как это может быть, — сказал Абивард. — Без веских оснований Шарбараз не станет нападать на Ликиния, а Ликиний слишком недавно приложил столько сил, чтобы посадить Шарбараза на трон, чтобы давать ему такие основания уже сейчас.