Время перемен. Лабиринт Безумия (СИ) - Лисина Александра (читать полную версию книги .txt) 📗
Элиар осторожно коснулся бескровного лица умирающего Стража, переглянулся с Таррэном, зачем-то подозвал всех остальных, велев им взяться за руки, как босоногая детвора во время праздника Весеннего Урожая. Затем как-то по-особенному взмахнул рукой и, побледнев аж до синевы, принялся колдовать над неподвижным телом.
Белка понимающе кивнула и устало прикрыла глаза. А он молодец — решил позаимствовать чужие силы, чтобы попытаться вернуть Шранка к жизни. Ох, и трудно же ему будет. Даже с помощью Темного, с охотно подошедшими смертными, с собственным умением… очень трудно. Но он должен справится, должен суметь, иначе и быть не может — в него было вложено слишком многое, когда затевалась вся эта история с подложным Орденом.
Подумать только! Оказывается, Светлые уже который век пытались добраться до Ключей и спрятанной в них силы! То один, то другой. Поодиночке, как воры. Втайне от остальных, что удивительно! И Хранители Трона тут успели замараться, и кое-кто попроще, даже простые смертные… да кто только не охотился за наследием Изиара за прошедшие девять эпох! И ведь все оказалось до безобразия просто! Потому что, как выяснилось, человеческий Орден был нещадно истреблен еще во времена короля Миррда и долгое время действительно не мог оправиться от страшного поражения. Они утратили все, что имели. Сохранили жалкие крохи прежних знаний, зачахли, почти исчезли в бездне веков, но невольно сумели зародить самим своим существованием сомнение в души бессмертных. Помогли задуматься о том, чего могли бы достичь ОНИ, если бы вдруг удалось заполучить драгоценные артефакты. Сперва так, гипотетически. Затем появились отдельные отщепенцы, пытавшие в одиночку противостоять назначенным «смертникам», чтобы загрести могущественный артефакт в свои жадные ручки, но, к счастью, безуспешно. Потом таких «умников» стало больше, они начали подумывать о совместном плане и переделе ролей внутри самого Светлого Леса. Но лишь два тысячелетия назад безумие одного из Хранителей подтолкнуло их на серьезный, хорошо продуманный заговор.
Так ли все было, как говорил Танарис, неизвестно. Теперь уже точно не узнать — не у кого. Разве что нагло заявиться в Светлый Лес без приглашения, добраться до верхушки Ордена (ага, тут-то и нужен будет Элиар!) и выпотрошить этих белобрысых гадов наизнанку. С его же помощью. Вряд ли они станут откровенничать, конечно, но попытка — не пытка. К тому же, то, как Хроники описывали прежние Походы, вполне походило на правду, иначе чем тогда объяснить столь странные действия «вечного» Ордена магов, когда они тупо повторяли собственные ошибки? Без конца наступали на одни и те же грабли и бездарно попадались на одном и том же? Только тем, что каждый раз это были РАЗНЫЕ люди, действующие под громким именем Отверженных. Вернее, не только люди. А самое успешное нападение случилось точно эпоху назад — как раз тогда, когда Светлые набрали силу и начали действовать сплоченной группой. Да заимели во главе себя, любимых, ненормального отца нашего дорогого ушастика, который так славно испачкал своими внутренностями эту милую травку. Мир его праху, кстати. Тогда и Плащ Тени становится вполне объяснимым. И Стена Огня, и все остальное, что новоиспеченный Орден использовал против своих же сородичей.
В тот раз у них не вышло: обидно погорели на самом простом — банально не рассчитали сил. И обрушили гору Импала себе же на головы, едва не похоронив под обрушившейся лавиной драгоценные Ключи, вместо того, чтобы тихонько скрасть свое сокровище и наслаждаться заслуженными лаврами победителей целую тысячу лет. Пожалуй, подобную безалаберность можно объяснить лишь вмешательством великого Провидения или самым настоящим чудом. Но, как бы то ни было, тот Поход все же удался, Ключи благополучно вернулись в сокровищницу, и отцу Танариса на время пришлось смириться с поражением. После чего раскрывать свои планы любимому сыну, тщательно готовиться к следующему рывку, в процессе этого окончательно спятить и, наконец, вскоре безвременно почить от коварного удара в спину, нанесенного собственным отпрыском из самых лучших побуждений. Из-за чего, собственно, никто особо не расстроился.
А дальше — совсем просто. Танарис, как достойный преемник отца, довел его дело до логического завершения. Организовал агинцев, человеческих магов (где он их только набрал, подлец?), выловил даже оборотня, красиво подставив весь отряд в Малых Овражках и едва не загубив караван. Конечно, чего ему было беспокоиться, когда в Пределах его поджидали сразу трое предусмотрительно подкупленных Стражей? Избавился бы от надоедливых смертных, забрал драгоценные Ключики, дошел бы спокойно с Арканом до Заставы, а обо всем остальном позаботились бы другие подельники. В том числе и о том, чтобы проводить его до Лабиринта. А что? Чем не план? Жаль, что не вышло. Да, он неслабо поскрипел зубами, когда ничего не получилось, но потом, как миленький, отправился на Тропу Смертников, чтобы не потерять из виду объект своей охоты. Вернее, целых два объекта: древний артефакт Темного Владыки и, разумеется, последнего отпрыска некогда могучего Рода, у которого (единственного!) были силы и умения, чтобы этот артефакт правильно активировать. Остальное уже известно…
Белка облизнула сухие губы и неловко пошевелилась, но почти сразу вынужденно замерла и с какой-то невеселой улыбкой взглянула на безупречный профиль Темного эльфа, сосредоточенно склонившегося над ее верным напарником. Таррэн, Таррэн… кто бы мог подумать, что он окажется именно таким? Неправильным, необычным, удивительно непохожим ни на одного из своих сородичей. Гордым, но не высокомерным. Исполненным бесспорной силы и внутреннего достоинства. Рискованным, но ничуть не боящимся смерти. Понимающим, умеющим сочувствовать, что для Темных, по меньшей мере, странно. Поразительно чувственным. Очень выносливым, надежным во всем и (что самое главное) невероятно, невозможно, немыслимо сдержанным. От простых слов до самых бурных эмоций. Он оказался совершенно другим. Вовсе не тем, кем она когда-то считала. Почти идеальным… да, видно, все же не судьба.
Белка сдавленно закашлялась и с новой силой обхватила руками живот.
— Ох! Иррадэ…
— Белка? — неожиданно вскинул голову Темный эльф и обеспокоенно обернулся. — Ты в порядке?
— Еще как, — хрипло прошептала она, содрогаясь уже беспрестанно и кривясь, будто отхлебнула горькой гномьей настойки. — Скоро буду совсем… как огурчик… худой такой, солененький… с плесенью…
— Белка-а-а… — Таррэн нервно дернулся, нутром чуя, что что-то не так. Напрягся, насторожился, потому что ее бледное, застывшее восковой маской лицо выглядело каким-то странным и неживым. Наконец, совсем встревожился и уже собрался окликнуть Элиара, советуя поторопиться со Шранком. Но в этот момент мудрое сердце пугливо сжалось, похолодело от нехорошей догадки и гулко ударило. Господи, да почему же она не шевелится?!! Почему не встала и не подошла к напарнику, о котором всегда беспокоилась?! Почему сидит так, словно боится даже крохотное движение сделать, а живот зажимает уже обеими руками, будто из последних сил сдерживает… БОЛЬ?!!!
Белка, поймав его взгляд, слабо улыбнулась. Но так виновато, что его сердце просто остановилось от страшного подозрения, а потом вдруг ухнуло куда-то вниз, где и задрожало от предчувствия надвигающейся катастрофы. Так, бывает, прячется от раскатов грома кролик, испуганный внезапностью и силой приближающегося ненастья. Так забиваются в глубокие норы суслики, завидевшие в небе черную тень летящего ястреба. Так исчезает из виду мошкара под порывом холодного, предгрозового ветра. И так вдребезги разбивается случайно обороненный сосуд, из которого щедро выплескивается на пол драгоценное красное вино.
Таррэн внезапно побелел, как полотно, с ужасом понимая, что что-то упустил. Тихо ахнул, справедливо заподозрив очередной подвох, молниеносно вскинулся и вдруг громадным прыжком оказался рядом. Не обращая внимания на удивленные взгляды со спины, с ходу подхватил ее на руки, легко приподнял, уже ощущая под пальцами что-то мокрое, горячее и отвратительно липкое. Поразился неестественной белизне ее кожи. Тому, как безвольно она обмякла и почти сразу до скрипа сжала зубы, чтобы не вскрикнуть. Бережно уложил на траву, отвел вялые ладони в сторону… и глухо застонал, увидев то, что она так долго от них скрывала.
