Молот и крест - Гаррисон Гарри (книги бесплатно без регистрации TXT) 📗
Король Карл, все еще продвигавшийся вперед, к холму Колдбек, за которым видел знамя своего неуловимого противника, в двадцатый раз поднял руку, останавливая продвижение. К нему подскакал всадник на легкой лошади, дождь промочил его насквозь, прошел сквозь кожу куртки и шерсть.
– Ну, Роже?
Всадник в отвращении покачал головой.
– Как будто пятьдесят рукопашных одновременно. Никто не стоит перед нами. Мы гоняемся за ними и прогоняем. Но когда перестраиваемся и начинаем отходить, они снова нападают на нас – и не только спереди, но и сзади.
– А что произойдет, если мы просто двинемся вперед? Вот туда. – Король указал на флаг в миле.
– Они нас перестреляют по дороге.
– Но нам всего лишь проскакать милю. Ну, хорошо, Роже. Учи этих негодяев с их луками, сколько можешь. Но прикажи своим людям продвигаться в линии параллельно с главной частью армии. Когда прорвем центр, сможем повернуть и заняться флангами.
Повернувшись, король поднял копье и указал им вперед. Его всадники хрипло закричали и пустили лошадей рысью.
– Они идут, – сказал Шеф Альфреду, стоящему рядом с Годивой. – Но почва мягкая, и они приберегут скорость для последнего рывка. – Всего человек пятьдесят окружало троих предводителей, в основном вестники, но Шеф оставил при себе одну катапульту-кидатель, тяжелую, неподвижную машину, с ее расчетом.
– Камни-лебеди, – приказал он.
Радуясь возможности двигаться после часов бездеятельности, расчет – мужчины и женщины – занял свои места. Сегодня им тоже предстояло сыграть только одну роль. Еще в самом начале испытаний английские катапультеры обнаружили, что если на камнях, которые бросают их машины, сделать бороздки, то камни в полете испускать странный высокий звук, похожий на крик лебедя. И соревновались для забавы, чей камень громче. И теперь Шеф собирался отдать своим разбросанным войскам сигнал, который услышат все.
Расчет подготовил машину, зарядил, выстрелил. Пустив камень, с его вызывающим дрожь свистом, в одну сторону, тут же повернули машину, пустили второй камень. Отряды с катапультами, выпускающими стрелы, и лучниками, скрывавшиеся перед наступающим войском франков в засаде, услышали сигнал, подцепили машины, отъехали назад и впервые за день присоединились к своему предводителю. Они появлялись один за другим. Шеф оттаскивал повозки, которые поставил на вершине, в промежутки между ними расставлял машины, в повозках размещал лучников. Все машины, люди, лошади стояли не дальше пяти ярдов друг от друга, конные упряжки ждали наготове.
Шеф ходил взад и вперед по линии, повторяя приказ.
– Три выстрела с каждой катапульты, не больше. Начинайте стрелять на максимальном удалении. Один выстрел из самострелов – по приказу.
Король Карл достиг основания холма; настроение его, несмотря на дождь, улучшилось. Враг постарался задержать его, извести своими засадами, а теперь рассчитывает, что подъем и грязь ослабят натиск. Но легкие кавалеристы сделали свое дело, справились с засадами. И англичане все еще недооценивают силу удара тяжелой франкской кавалерии. Пришпорив лошадь, король погнал ее вверх на рыси, переходящей в галоп, и его тут же обогнали телохранители.
Рявкнули катапульты, черные линии прочертили воздух, ударили в покрытые металлом тела поднимавшихся на холм. Но те продолжали подниматься. Наверху снова повернули рычаги. Снова музыкальные ноты, полосы, крики боли людей и лошадей, задние ряды топчут упавших. Странно, подумал Карл, увидев перед собой препятствие. Баррикада, но никаких щитов, никаких воинов. Неужели они думают остановить его одним деревом?
– Стреляйте! – крикнул Шеф, когда передний ряд кавалеристов достиг метки, обозначенной им еще утром. И сразу ревом, достойным Бранда, так что заглушил щелчки тетив самострелов: – Бегите! Подцепляйте и бегите!
В мгновения противоположный склон холма заполнился лошадьми, впереди скакали лучники, катапульты за секунды присоединяли к передкам, и они тоже начинали уходить. Годива, остававшаяся в числе последних, вдруг повернулась, сорвала флаг с молотом и крестом, ударила свою кобылу и поскакала, и флаг тащился за ней, как женский шлейф.
Со сверкающими взорами, нацелив копья, франкские кавалеристы взлетели на вершину, готовые разнести противника. Несколько кавалеристов ввели коней в щели между повозками, развернулись, их кони встали на дыбы, чтобы ударить стальными копытами воинов, которые должны ждать здесь.
Никого. Повозки. Отпечатки копыт. Одна-единственная осадная машина, катапульта-кидатель, брошенная Шефом. Все больше и больше всадников проезжали в бреши, наконец спешились и растащили преграду. Король смотрел на прочный деревянный столб, с которого Годива сорвала флаг с молотом и крестом. И тут издевательски этот флаг снова поднялся – на другой вершине холма, за путаницей леса и оврагом, на расстоянии в долгую полумилю. Некоторые горячие головы пришпорили коней и поскакали туда. Резкие окрики остановили их.
– У меня есть нож, чтобы резать мясо, – сказал король своему констеблю Годфруа. – Но передо мной поставили суп. Жидкий суп. Мы вернемся в Гастингс и подумаем.
Его взгляд упал на Альфгара.
– Мне кажется, ты сказал, что дождь прекратится.
Альфгар ничего не ответил, посмотрел в землю. Карл снова посмотрел на прочный столб, с которого сняли флаг с молотом и крестом. Ткнул в него пальцем.
– Повесить английского предателя, – приказал он.
– Я предупредил вас о машинах, – закричал Альфгар, когда его схватили крепкие руки.
– Что он говорит? – спросил один из рыцарей.
– Не знаю. Какой-то английский вздор.
На холме в стороне от маршрута франков совещались Торвин Гейрульф и Фарман.
– Ну, что вы думаете? – спросил Торвин.
Гейрульф, жрец Тюра, летописец сражений, покачал головой.
– Это что-то новое. Совершенно новое. Никогда ни о чем подобном не слышал. Я спрашиваю: кто вкладывает это ему в голову? Кто, кроме Отца Воинов? Он сын Отина. А такие люди опасны.
– Не думаю, – возразил Торвин. – И я разговаривал с его матерью.
– Мы знаем, что ты рассказал нам, – сказал Фарман. – Но не знаем, что это означает. И если у тебя нет лучшего объяснения, я вынужден согласиться с Гейрульфом.
– Пока еще не время принимать решение, – сказал Торвин. – Смотрите, снова движение. Франки отступают.
Шеф с тяжелым предчувствием смотрел, как тяжелая кавалерия поворачивает и начинает спускаться с холма. Он надеялся, что они снова начнут наступать, понесут еще потери, утомят коней и сами устанут. Но если они сейчас отступят, то смогут добраться до своей базы и придут в другой день. Инстинктивно он понимал, что нерегулярная армия не может одного – защищать территорию. Он и сегодня не пытался это делать, а франкский король не теснил его, уверенный, что обе стороны хотят традиционного столкновения боевых линий. Но должен же существовать способ заставить его нападать. Незащищенное население всей южной Англии оказывается в руках короля.
Ему нужна победа сегодня. Чтобы достичь большой цели, нужно идти на большой риск. К счастью, отступающая армия уязвима в одном отношении, в котором неуязвима наступающая. До сих пор едва половина сил Шефа участвовала в сражении. Время призвать остальных. Созвав парней-посыльных, Шеф начал отдавать приказы.
На влажных склонах холмов, поднимающихся в море низин, франкские легкие кавалеристы учились осторожности. Они больше не передвигались тесными группами, представляющими легкие цели.
Напротив, теперь они прятались в укрытиях, передвигались только по необходимости и то коротким галопом. У тропы в мокрой роще одна такая группа насторожилась, услышав топот бегущих ног. Когда мимо пробежал босоногий парень, занятый только своим донесением, один из всадников догнал его и свирепо рубанул саблей.
