История одной буддийской статуи (СИ) - Гамаюнова Светлана Геннадиевна (читать книги онлайн бесплатно серию книг txt) 📗
– Следите, как это ни плохо звучит, на какие сайты ходят ваши дети. Сейчас насчитывается более 5 тысяч АНА – сайтов, где разыгрывают идею похудания.
Потом шло перечисление ряда особо вредоносных сайтов, в которых выкладываются фотографии похудевших красавиц.
Потом, конечно, следовало предложение, если что, обращаться в его клинику.
– У нас самые современные методы лечения. Курс активного лечения больных нервной анорексией приблизительно составляет 10–12 месяцев. При рецидивах данного заболевания больные могут быть повторно госпитализированы. Родные и близкие, обратите внимание на своих детей.
Доктор Вейлер еще долго смотрел на экран телевизора, где уже шла реклама, а потом началась другая передача. Пил виски и думал, как ему попасть в клинику Мейсена. Теперь он был почти уверен, что пропавшая мумия у него. Просто так спросить, поступала ли к нему пациентка, похожая на мумию, он не мог. Надо внедриться в его лабораторию или подкупить кого-нибудь из персонала. А сейчас нужно узнать все о самом Мейсене, его сотрудниках и самом отделении, кто там лечится и т. д.
Марк задумался. Как? И вдруг в сознании мелькнуло воспоминание. Он залпом допил виски, глаза заблестели, и губы сами растянулись в улыбке. Он знал человека оттуда. Не просто человека, и не просто врача, но и правую руку самого Мейсена. Это была Лиз Познер.
Вейлер вспомнил, как тогда он, еще женатый, но уже ни на что хорошее не надеющийся, провинившийся муж, записался на прием к семейному психологу. Зачем записался – сам не знал. Все ходят к психологу, и он пошел. Пошел из-за того, что его жена Надин застала его общающимся с лаборанткой. Ну, скажем, не просто так общающимся, а приятно общающимся на диване в его кабинете. И это при том, что он старался не заводить отношений на работе. Но слишком уж откровенные взгляды бросала девушка на своего начальника и слишком близко тогда подошла к его столу и наклонилась, показывая молодую тугую грудь. Сладкий запах духов, просьба о чем-то, слова с придыханием. Ему 38 лет, а ей чуть больше 20-ти, но она уже такая б... Тут забываешь про пять лет брака, который заключился скорее по расчету, чем по любви. Хотя… хотя были и приятные моменты. Надин имела симпатичное личико, неглупую голову и хорошее приданое в виде папы. Немного холодновата, но идеальных не бывает. Самым выигрышным моментом в их браке был отец Надин – известный профессор и член нескольких комиссий по вопросам исторических ценностей. Он поддержал его кандидатуру на пост руководителя большой лаборатории реконструкции и реставрации предметов искусства, выбил немаленькое финансирование для лаборатории, которую Вейлер теперь возглавлял. Они поженились и жили долго и тоскливо, погруженные каждый в свои проблемы. И дальше бы жили. Зачем ей был развод, он так и не понял. Но тогда, пытаясь сохранить брак, записался на консультацию к этой Лиз Познер.
Она же была молода, несерьезно молода и недопустимо красива для врача по семейным отношениям. Мужчина вспомнил ее и провел рукой по волосам на затылке. Они еще были густые и почти без проседи. Вспомнил, как она запускала в них руки, такие жадные и горячие. Да. Сначала она вела себя как в игре «доктор и пациент», а потом… понятно, как потом. Умная и умелая стерва. Всё посмеивалась над их с Надин отношениями, приговаривая:
– Если она бабобабее баоба
Зачем тебе, милый, такая баба?
Она, впрочем, давала дельные советы, как восстановить семью, но Надин уперлась, и они разошлись. Она выпила немало крови и забрала при разводе немало денег. Вскоре закончились и их отношения с Лиз. Он продолжил делать карьеру и восстанавливать утраченные позиции. Ей пришлось сменить специализацию врачебной деятельности. При такой внешности она не могла успешно развиваться в сфере семейного психолога-консультанта и устроилась в клинику доктора Мейсена. И там она развернулась. Она никогда не была дурой и действительно была хорошим врачом, но не семейным. Зато девочкам из клиники, говорят, помогала.
И он был уверен, что Лиз поможет сейчас и ему. Он придумает, как внедрить к Мейсену своего человека, а может, даже двоих. Завтра надо будет поговорить с мальчиками. Им нужны деньги, особенно Сэму. С ним, он был уверен, проблем не будет. А вот чем заинтересовать Томаса? Явно чересчур честный парнишка и увлечен наукой. Вот на этом его и можно подловить. У каждого своя слабая сторона, своя струна. Надо уметь дирижировать оркестром, и тогда игра состоится. А деньги на игру имеются.
Он, Марк, хорошо подрабатывал на подделке антиквариата. Никто не знал, что некоторые подлинники оседали в его небольшой коллекции, а копии уходили к заказчику. В его же магазине, конечно, открытом не на свое имя, продавались состаренные по его технологии предметы и копии картин. На экспертизу их направляли к нему же в лабораторию. Особо он не зарывался. Всегда умел почувствовать, когда надо снизить цену, повременить с продажей или отойти в сторону. Он играл аккуратно. Кроме денег ему нравился и сам процесс игры. Свою вторую натуру он так и называл – Игрок, с большой буквы. А игра в поиск бессмертия – это большая игра, где ставки... Где величина ставки не имеет значения в принципе.
Он понимал, что встреча с Лиз должна быть «случайной». Вряд ли сложно ее встретить, они работают совсем рядом. А вот встречу… можно и продлить. И он почувствовал неожиданный приток крови к некоему органу.
Утро в кабинете доктора Вейлера
Перед ним лежали личные дела Сэма Бримта и Томаса Логана. Он, конечно, читал их, когда брал на работу, но некоторые подробности надо освежить в памяти. С Сэмом все просто. Возраст 23 года. Учился в Кливлендском университете и специализировался там же в Австралийском институте биоинженерии и нанотехнологий. Престижное заведение. Во время учебы подрабатывал техником по наладке приборов в небольших клиниках, затем полгода назад устроился в его лабораторию. Что искал у него, Вейлера? Мог бы найти работу поинтереснее. Вероятно, его устраивает неполный рабочий день. Нужно свободное время. Да, видимо, продолжает подработки. Живет сам. Родители – мелкие служащие. Порылся в его связях в соцсетях, обнаружил, что парень ходит на сайты, предлагающие как новое, так и старое медицинское оборудование. И, что удивительно, интересуется жизнью за пределами Австралии. Активность общения не сильно интенсивная, скорее поиск контактов, а не пиар себя любимого в соцсетях. Любопытно.
Вейлер знал, что правительство не приветствовало чрезмерный интерес к жизни за пределами Австралии, предпочитая самостоятельно скармливать нужную информацию гражданам. Кастрированную и подредактированную.
Он просмотрел все, что нашел про Сэма в сетях, и задумался. Интерес к старому и новому оборудованию, что почти понятно – может, кому-то продолжает что-то налаживать, а вот интерес к жизни за пределами континента?
«Мило, а мальчик, оказывается, романтик. Как совместить вора и романтику? И для чего ему нужны деньги? Только ли для покупки деталей для оборудования?»
Затем открыл личное дело Томаса Логана. Окончил медицинский колледж в Аделаиде, где специализировался на рефлексотерапии и массаже. Кстати, подрабатывает массажом до сих пор. Потом почему-то поступает на архитектурный факультет в Брисбоне, который заканчивает по специализации «Реставрация». Живет сам. 26 лет. Мать – массажист в крупной клинике в Аделаиде. Соцсети пролили свет на смену профессии Томаса. Он действительно увлекался историей. Старинные вещи и события интересовали его давно. В медицинский колледж, видимо, поступил по настоянию матери, но позже вернулся к своему увлечению и стал реставратором. Пользуется уважением на некоторых блогах как человек, разбирающийся в вопросе, о котором пишет.
«Тоже романтик. Ух». Марк вспомнил себя молодым. Азартный – да, но романтиком он точно никогда не был. История и искусство его интересовали всегда, но когда он научился создавать вещи, неотличимые от старинных, стал окончательным реалистом.
«Пока все хорошо складывается. Уговорю. Одному совру, другому скажу полуправду. Теперь дело за Лиз. Но надо поговорить с мальчиками, сначала с Бримтом, потом с Логаном» – сказал он сам себе, вызвал Сэма и настроился на новую игру.
