Когда завидуют мертвым - Цормудян Сурен Сейранович "panzer5" (электронные книги бесплатно TXT) 📗
— А кто этот оборотень? — Николай вспомнил тот жуткий эпизод в метро.
— Я же говорил, что не знаю. Сначала появился один. Наводил ужас на весь метрополитен. На мразей в том числе. Хотя вроде они чувство страха потеряли, но его тем не менее боялись очень. Потом он пропал. А несколько лет назад снова появился. Хотя, может быть, это другой.
— Так что там с морлоками? — кивнул Варяг, попыхивая трубкой.
— Короче, были и другие морлоки. Излучение пробудило в них паранормальные способности. Человеческий облик они не теряли. Но носились с бредовыми идеями о новом мире новой расы людей, не способной на разрушение мира и решающей все противоречия путем силы своей духовности. А тех, кто на поверхности, считали злодеями и мутантами. Некоторые из них помогли мне разобраться с источниками излучения. Это были установки психотронного оружия. Их называли «Генераторы чудес», поскольку люди, находящиеся под их воздействием, видели различные галлюцинации. В том числе и коллективные. Генераторы установили наши спецслужбы перед войной. Группы под видом связистов прокладывали особые кабели от своих излучателей.
— А зачем это?
— Ну, планировалось почти всю столицу укрыть в метро. Но во избежание беспорядков и прочих ожидаемых от толпы эксцессов эти установки должны были умиротворить их и успокоить. Но эффект получился, как всегда, совершенно иной. Психика человека процентов на семьдесят состоит из бессознательного. И вот заложенный в бессознательное потенциал и всплыл наружу. Люди превратились в экспериментальных мутантов, чьи особенности зависели от характера, внутреннего «я» и духовного мира. Как оказалось, плохих, маргинальных, беспринципных и бездуховных людей было куда больше, чем представлялось раньше. Вот и появились мразевидные морлоки. Позже, уже после того, как я ушел из метрополитена на поверхность, я узнал, что в конце концов мразевидные морлоки одержали верх. Там теперь, кроме них, никто не живет. В метро никто не спасся. Постепенно обычные морлоки тоже превращались в мразей, поскольку темное, как правило, сильнее из-за своей беспринципности. Темное стремится к достижению целей и при этом использует любые средства. Темное одерживает верх над человеком. Излучатели со временем вышли из строя. Некоторые уничтожил я. Но то, что они сделали, было уже необратимо.
Николай растерянно смотрел на Людоеда. Молодой человек был в высшей степени потрясен услышанным. Но странное дело. Казалось, он все это уже давно знал. Просто не думал об этом, куда эти знания деть, и они пылились на задворках разума. А тут все обрело логический вид. Разрозненные куски стекла всех цветов радуги сложились в мозаику, представшую пред взором понимания ясной и четкой картинкой. Илья Крест, он же Ахиллес, он же Людоед, он же профессиональный диверсант «парусник», убежденный ассасин, оказался плюс ко всему еще и морлоком. Эта мысль леденила душу своей невероятностью и в то же время незыблемой чистотой истины. И тем страшнее ощущалось то, что случилось со всем человечеством много лет назад.
— Чудеса, да и только, — задумчиво пробормотал Варяг. — Какого дерьма люди напридумывали…
— Именно поэтому эти чертовы установки и называли «Генераторы чудес», — усмехнулся Ахиллес-Людоед-Морлок. — Поехали. А то Юра и Славик там изнервничались, наверное, совсем.
28
Царство рентген
Вот так. Вся ожидаемая страшная правда о Людоеде оказалась сплошь лирико-драматической банальщиной. Причем легко предсказуемой. А чего в этом смысле стоило ждать? Человек, всего лишь человек. И на те или иные его действия влияют сиюминутные и мелкие по своей сути человеческие слабости. Людоед оказался не исключением, а правилом. Интересно, какая нелепая причина побудила первого безумца нажать кнопку? Теперь это уже никогда не узнать. Но понимание того, что любое душевное состояние не должно брать верх над разумом и здравым рассудком, к Николаю пришло окончательно. Только вот… Не всегда бывает время подумать и взять себя в руки… А что Крест? Это просто человек, вошедший во вкус крови давным-давно и не знающий другой жизни и других целей. К тому же его именно этому и учили. Человеческая жизнь для него девальвирована до нулевой отметки. Его, наверное, и не очень заботила судьба тех несчастных мальчуганов, которые во время конфедератского сражения собирали пустые рожки от автоматов и заряжали их патронами. Стоит ли его винить за это? Он привлекал к борьбе за существование всех живых и понимал, что это порождает новых мертвецов. В этом его вина или обстоятельства снова не оставляют выбора? Почему-то вспомнилась та девица на постое у людоедов. Крест обошелся с ней деликатно и вежливо. А потом хладнокровно сжег ее вместе со всем поселением. Это нормально? Для хладнокровного и циничного человека, коим являлся Людоед, наверное, да. Может, его хладнокровие и делало его таким непобедимым? Но все-таки он не хладнокровен. Непоколебимого человека одна-единственная женщина не способна толкнуть на убийство собрата по оружию и запуск ядерных ракет. Неспособна заставить его пройти долгий путь до нее, чтобы отсечь голову. И так далее… Нет, он не хладнокровен. Там, прощаясь с Нордикой, он точно не был хладнокровен. И как он смотрел на чистое небо. С каким душевным трепетом… Он точно не безжалостная машина для убийств. Во всяком случае, не был таковой когда-то. Но когда пути назад уже не было и невозможно стало что-то исправить, он, видимо, смиренно принял такую участь и посвятил свою жизнь смерти. Это лишь порождение эпохи. Все зло не взялось ниоткуда. Все зло таилось в глубинах человеческих душ, и нужен был лишь катализатор, который разбросает эти зерна в благодатную почву хаоса и анархии. И все самое отвратительное, что нес в себе каждый человек, выплеснулось наружу. Каннибализм, жестокость, насилие, нацизм и религиозный фанатизм, зависть и злоба, беспечность, глупость и недальновидность… Все это не было порождением ядерной войны. Все это было всегда, сколько был человек. И ядерная война не стала порождением всех этих внутренних человеческих бесов. Лишь сейчас это приняло такие острые и яркие формы. Но даже теперешний Илья Крест наверняка в некотором смысле рад, что настали такие темные времена. Ведь сейчас он может вершить свой собственный суд и уничтожать все, что не согласуется с его мировоззрением. И наказать за это его некому. И никого это не шокирует. Это лишь норма. Символ эпохи. Теперь уже и невозможно себе представить, что в их агонизирующем постапокалиптическом мире не могло бы появиться такое явление, как Илья Крест-Людоед-Морлок. Естественный отбор оскалил клыки с того самого рокового дня двадцать лет назад.
Если вдуматься, то об этом красноречиво говорили и строки записной книжки. То, что писал его дядя Владимир. Каждый новый абзац обрисовывал все более безрадостную картину. С каждым днем гнетущая обстановка неопределенности и нарастающего как снежный ком ощущения всеобщего конца вышибала из рядов личного состава бункера одного за другим. Нестабильность там, в бункере, стала очевидной уже на второй неделе. Но больше всего истинное положение вещей било по тем, кто жил еще вчера в относительном благополучии. У кого были крепкие семьи и родня. Квартира и уютный быт. У кого были деньги для потребительского образа жизни. Купил ковер, домашний кинотеатр, ноутбук себе и икс-бокс детям. Жене шубу и дорогущие сексуальные стринги. Купил тачку и поставил в нее ЖК-дисплей и дорогую магнитолу. Вот кому было больнее. Ибо все это — тлен. Даже семья и родня. Не только вещи. Но Владимир Васнецов оставался в здравом уме, ибо он, имея жену и дочь, понимал, что давно потерял их. И мысли об их беспутстве отягощали его разум до того момента, пока не стало ясно, что удары поглотили их в огне. Так и Людоед. Он разорвал своим мечом нить, ведущую к чувствам и ощущениям сопричастности к чьей-то душе. Разорвал для себя понятие жизни вне выживания. Борьба и выживание для него теперь чуть ли не религия. Сжигая за собой все мосты, человек в такой обстановке становился сильным через свой цинизм и чувство одиночки и бойца. На звериный оскал естественного отбора те, кто мог, скалились в ответ. Иным просто не находилось места среди живых. И сколько таких, как Людоед, в итоге появилось, наверное, не счесть. Но одни служили целям каннибалов, другие мародеров, третьи были с фанатиками. Сам же Крест вобрал в себя все их признаки и повадки. Недаром он был причастен к различным по целям, идеалам и деяниям группировкам. Но он тем не менее всегда помнил, что он солдат своей страны…
