Разрушитель божественных замыслов (СИ) - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой" (читать хорошую книгу полностью .txt) 📗
— Этот по крайней мере воровать будет и нести в семью, и моя Цинечка не останется голодной, — снова пустил слезу Изъякиль. Я прикрыл глаза и покачал головой, идришей не исправить, у них все что в семью то на благо, даже если ворует сам у себя.
— Изъякиль, хочу представить вам Гангу тану Тох Рангор. Мою будущую невесту. Она будет жить здесь и присматривать за тем чтобы ваши родственники не растащили мой трактир. Это ее служанка Рабэ, она специалист по отрубанию рук ворам, она также их хорошо ловит. Вы будете иметь возможность в этом убедиться. И, не давая опомниться идришу, который превратил мой трактир в свою вотчину и сидел, как громом пришибленный после моих слов. Сказал:
— Покажите апартаменты для госпожи и ее служанки. — Изъякиль поднялся на трясущихся ногах. Во время этого разговора я понял, что Ирридар взял в свои руки процесс приведения в чувство зарвавшегося старого Изю. Нас проводили в мои покои из трех комнат. Обставленных несколько вычурно, на мой вкус.
— Оставьте нас троих, — приказал я и, дождавшись, когда все уйдут, показал Ганге и Рабэʹ глазами на кресла, — присядьте, нам надо поговорить.
— Ганга, ничему не удивляйся и выслушай меня спокойно, — от моего вступления орчанка настороженно посмотрела на меня и присела на краешек кресла. Я показал на Рабэʹ. — Это не просто служанка, она шпионка, убийца, соблазнительница и твоя охранница. Надо будет, она за тебя умрет. — От моих слов глаза девушки стали похожи на блюдца. Она посмотрела на спокойно сидящую служанку, потом вопросительно на меня.
— Рабэʹ, прими свою истинную форму, — приказал я и тут же вышел в боевой режим. Не давая Ганге пошевелиться и закричать, а то, что сейчас будет крик на всю улицу я уже понял, по тому, как она выхватила жезл и раскрыла рот. Я обхватил ее руками и зажал рот ладонью. После этого вышел из ускорения. Ее клыки несколько раз пытались безрезультатно прокусить мне руку, а руки вырваться. Наконец, после минутной борьбы она сдалась и прогундела: — мыгну- ым.
— Будешь сидеть спокойно? — поинтересовался я.
— Угум. — Ответила она. Я осторожно стал ее отпускать. Усадил себе на колени. Девушка повозилась, и я понял, что такое сидение ей пришлось по нраву.
— Теперь я объясню тебе, кто это, — показал я рукой на демоницу. — Это тот демон, о котором вам рассказывал Фома в Бродомире. Она должна была тебя захватить и доставить в лес к эльфарам. — Я еле успел зажать ей рот и снова обхватил рукой, лишая ее возможности пошевелиться. Посопротивлявшись с пол минуты Ганга притихла, но на ее глазах навернулись слезы. Не отпуская ее, я стал говорить.
— Ты думаешь, что я сейчас отдам тебя демону, и он утащит в лес. А я избавлюсь от необходимости жениться. Так? — Ганга только шмыгнула носом.
— Я объясню тебе, почему я в ближайшие годы не буду жениться. Так уж получилось, что я перешел дорогу брату князя Вечного леса, и на меня объявлена охота. Все, кто близок ко мне, подвергаются смертельной опасности. Я не смогу усмотреть за всеми, и всем помочь. — Девушка успокоилась, глаза ее просохли, она дернула плечиком, и я отпустил ее.
— Зачем ты не уступил дорогу Кирсан-оле, трудно было подождать, когда он пройдет и потом уже идти? — Мда, скривился я, надо поменьше применять наши поговорки.
— Ты не поняла. Это просто образное выражение. Я его вообще не видел, просто несколько раз помешал ему в делах Вангора, а меня ему сдали, как виноватого, чтобы отвести угрозу от других.
— Это все? — Она собралась и стала предельно сосредоточенной.
— Нет не все, здесь рядом находится крепость ордена искореняющих… — при этих словах демоница зашипела. Я посмотрел на нее и сказал, — прекрати. — Рабе сразу съежилась.
— Мне трудно в природном обличии, Ваша Милость.
— Прими образ человека и помолчи, — разрешил я, понимая, что здесь в своем демонском обличии она испытывает муки и голод.
— Там засели иномирцы. — При этих словах глаза Ганги стали еще шире. — Они тоже мои враги, и ищут меня, но не знают, кто я и кем являюсь. Поэтому я купил этот трактир, чтобы следить за ними.
Вообще-то эту беседу вел нехеец, а Глухов заламывал руки, пытался сказать, хватит, ты слишком много говоришь, не нужно ей знать всего этого. Ты подвергаешь опасности не только себя, но и девушку. Но парень взял бразды правления нами в свои руки и спокойно гнул свою линию, ему абсолютно было начихать на мнение старого майора. И Глухов вынужден был сдаться. А, ладно, махнул я рукой. Ганга не дура, и лучше пусть знает всю правду, и будет готова к разным неожиданностям, зато не будет мучить меня вопросами, почему да как.
— Есть еще что-то, что я должна знать? — спросила она.
— Остальное мелочи. Расскажу потом. Теперь по поводу нее, — и кивнул в сторону демоницы, — я ее пленил и решил приспособить к работе на меня. Рабе укрощена, и ее не надо бояться. Она находится под заклятием, поэтому не сможет предать или навредить. Если только не перестарается. Но я надеюсь, что ты умеешь управляться со служанками.
Ганга мельком глянула на демоницу и только кивнула.
— Теперь по трактиру, — продолжал инструктировать я, — им управляет идриш, в его дела не лезь, пусть Рабэʹ присмотрит за воровством и воров притащит к тебе. На первый раз прости. А второй раз справиться сама Рабэʹ. — Я усмехнулся и посмотрел на демоницу, — ты можешь отрубить руку или забрать его душу. Только зятя идриша не калечьте, — засмеялся я, вспомнив рожу толстяка. Услышав, что ей можно будет сожрать душу, Мардаиба упала на колени и обхватила мои ноги, подняла свои сверкающие глаза и страстно прошептала, — я твоя рабыня навеки, сахиб.
— Посмотрим. — ответил я. — Помни, ты не демоница, ты служанка, действуй тонко, не вызывая подозрений. — Мне не было жалко тех, кого сожрет Мардаиба, мне нужна была ее служба. Вокруг меня шла незримая война. Ставки в которой были моя и жизни моих друзей, и близких. Тут нехеец, просто отстранил Глухова и диктовал свои условия.
— Мужчина, который приходил, это начальник моей разведки, его зовут Уж. Пока все. Осмотрись, обживись, потом поговорим еще.
— Я отправляюсь в академию, а вас оставляю, девочки. — Я поднялся.
Ганга на глазах переменилась, из неуверенной и раздражительной особы, она стала хитрой, затаившейся хищницей. И такой она мне очень нравилась. Или не мне, а Ирридару? Я почесал затылок. С этим раздвоением надо что-то делать.
…Мы подъехали к дому Груты и остановились. Не вылезая из коляски, я обратился к Гради-илу.
— Наверное, мои слова тебя удивят, Гради-ил, но я тебя оставляю в этом доме. — Я посмотрел на дом, над дверью которого уже зажгли фонарь. — Там живет маленькая девочка снежная эльфарка. Не знаю, что, но в ней есть что-то особенное, я хочу, чтобы ты стал ее наставником. Она сирота, но кто-то должен ее научить тому, чему учат снежных эльфаров. — Мой взгляд он встретил несколько удивленно.
— Снежная эльфарка сирота среди людей? — переспросил он. — Я такое слышу впервые. — Я пожал плечами, показывая, что мало понимаю в этом.
— Она, кроме того, находится под опекой девушки лесной эльфарки-друиды. — сказал я, понимая, что разрушаю жизненные стереотипы у разведчика. Но к чести Гради-ила, он только посмотрел на меня и произнес:
— Удивляться нечему, милорд. У такого, как вы, могут быть только такие необычные знакомые. Я с радостью принимаю эту службу, — он, не вставая, церемонно поклонился.
— Тогда пойдем мой, друг, я тебя представлю обществу дам.
Уже покинув дом, я с улыбкой вспоминал, как ошарашен был Гради-ил встречей со своей воспитанницей. Та, увидев нас бросилась ко мне навстречу и повисла на мне, радостно визжа.
— Ирри вернулся! — Утолив свою радость, она посмотрела на Гради-ила и сказала, — Бедненький. Вас тоже предали и продали, как и меня, в рабство. — Эльфар замер столбом и посмотрел с растерянностью на меня.
— Я тут не причем, Гради-ил, — открестился я, — девочка может видеть прошлое. Вспомни, я тебя предупреждал, девочка особенная.
