Дети Великого Шторма. Трилогия - Осояну Наталия (читаем книги бесплатно txt, fb2) 📗

Спутница принцессы лишь сейчас поняла, как сильно ей не хватает открытой воды.

В просторном зале, где гости собрались в ожидании ее высочества, было холодно: хотя в огромном камине горело, кажется, целое дерево, воздух прогревался лишь на расстоянии трех-четырех шагов от ревущего пламени. «Это все из-за того, что Облачная цитадель построена очень давно, – объяснила Ризель однажды. – Раньше она отапливалась таким же хрустальным сердцем, как и то, которое хранит Сады Иллюзий от зимней стужи. Оно сломалось, а обычные камины мало помогают – здесь слишком много металла». Чуть помедлив, она прибавила: «Когда я была маленькой, слуги часто повторяли, что тепло крадут мехи и уносят в глубины – туда, где уже много сотен лет не ступала нога магуса или человека».

Вспомнив об этом разговоре сейчас, Фаби испуганно вздрогнула – сон, проклятый повторяющийся кошмар! Ей вдруг показалось, что пол под ногами дрогнул, будто там, внизу, беспокойно заворочалось какое-то чудовище.

Десять магусов склонились перед хрупкой девушкой в белом платье:

– Ваше высочество… Мы так рады… Такая честь… Ваше высочество… Принцесса…

Фаби, тенью следовавшая за госпожой, не смела поднять головы и лишь искоса наблюдала. Как и ожидалось, здесь был высокомерный Вейлан Ястреб, первый советник. Поблизости от него стоял лорд Рейго Лар, получивший титул старейшины чаек совсем недавно и еще не освоившийся с новым положением. Торрэ Шарп, к величайшему облегчению Фаби, сегодня прятал изуродованное лицо под капюшоном и вообще держался поодаль от остальных. У камина беседовали вороны – Кармор и Рейнен, – и их беседа шла весьма своеобразно, поскольку Кармор был нем и объяснялся при помощи знаков. Молодой ворон онемел около трех лет назад из-за какого-то неудачного опыта, суть которого так и осталась тайной для придворных; в этом их с Рейненом судьбы были схожи, да и прочие вороны нередко страдали из-за своей любознательности и необоримой тяги к опасным экспериментам. Впрочем, Фаби куда больше интересовала странная неприязнь между Кармором и принцессой: встретившись случайно где-нибудь во дворце, они кивали друг другу, не глядя в глаза, и торопились разойтись в разные стороны. Почти то же самое случилось и сейчас – просто убегать было некуда, – а вот Рейнена Ризель приветствовала с теплотой. Алхимик ответил ей спокойной улыбкой и даже удостоил Фаби мимолетным взглядом, в котором девушке померещилось любопытство.

Спустя миг она забыла обо всем.

В стороне от прочих крылатых лордов одиноко стоял мужчина, чья внешность не представляла собой ничего примечательного: среднего роста, рыжеватые неаккуратно подстриженные волосы торчат во все стороны острыми прядями, бледное лицо напрочь лишено того необычного, подчас высокомерного выражения, которое позволяет с первого взгляда распознать магуса. Его хмурый взгляд блуждал по залу с плохо скрываемой тоской.

Лорд Дэйн Торимо, глава клана Воробья, не умел лгать. Придворных лицемеров он ненавидел, но в силу своего крайне шаткого положения вынужден был молча терпеть издевки и ждать приказов капитана-императора, как и подобает слабейшему.

Фаби замедлила шаг, а потом и вовсе замерла на месте.

– Добрый вечер, лорд Торимо, – произнесла Ризель с улыбкой. Воробей склонился в глубоком поклоне. – Мне сказали, вы прибыли только сегодня, рано утром. Не устали с дороги?

– Я выполняю свой долг, – ответил отец Фаби, тщательно взвешивая каждое слово. – Усердно и… неустанно.

– Это очень благоразумно с вашей стороны, – сказала принцесса и едва заметно усмехнулась. – Когда все закончится, приходите в мою гостиную. Там у вас и Фаби будет возможность пообщаться без посторонних глаз.

От неожиданности Торимо вздрогнул, но тут же взял себя в руки и снова поклонился принцессе – этот жест теперь выглядел куда искренней, да только Ризель едва ли его заметила: она как раз встретилась взглядом с высоким темноволосым магусом, которого Фаби, как и Рейнена, никогда раньше не встречала при дворе. Незнакомец был так красив, что спутница принцессы зарделась от смущения; до сих пор ни один мужчина не вызывал у нее такого пугающе приятного чувства. Он будто светился изнутри, и Фаби захотелось подойти ближе, чтобы согреться в лучах этого света, но стоило красавцу взглянуть на нее, наваждение тотчас пропало. Его безупречное лицо было холодным и жестоким, а в глубине черных глаз таилась опасность.

– Эйдел Аквила… – протянула ее высочество слегка насмешливо. – Сколько лет, сколько зим! Провинция пошла тебе на пользу, да? Как называется городок, которым ты нынче управляешь, – Тейравен, кажется? Ну, так или иначе, ты выглядишь здоровым и полным сил.

– Свежий воздух… – таким же ироничным тоном ответил мужчина. – Морской простор…

– Надо же!

– …и необычайное уныние, моя госпожа. Сам не знаю, как вытерпел столько лет в этом ужасном месте. – Эйдел искоса взглянул на спутницу принцессы, и девушка с ужасом осознала: орел прекрасно понимает, какое впечатление оказывает на молоденьких дурочек вроде нее. Фаби вдруг стало очень стыдно за свою мимолетную слабость.

– Уныние? – переспросила Ризель с неподдельным удивлением. – Поблизости от Окраины?! Позволь не поверить, Эйдел! Или ты хочешь сказать, что все истории о приключениях, которыми так любят развлекать придворных дам бравые моряки, лживы? Ты что, ни разу не сражался с пиратами?

Магусу, как показалось Фаби, стоило немалых усилий сохранить непринужденное выражение лица.

– Эти мелкие стычки быстро стали рутинным делом, моя принцесса, – сказал он с нарочитой небрежностью. – Я, право, не думаю, что истории о них могли бы вас заинтересовать.

Ризель ничего не сказала; она смотрела на молодого лорда со странным выражением, которое Фаби никак не удавалось истолковать, – это длилось несколько мучительно долгих мгновений, пока Эйдел не потупился.

«Я вспомнила!»

Фаби резко отвернулась, рискуя привлечь к себе внимание или показаться невежливой. Много лет назад, задолго до ее прибытия ко двору, разразился страшный скандал, в котором оказались замешаны трое молодых магусов из разных кланов. Подробностей Фаби не знала – лишь крупицы, собранные из подслушанных разговоров, – но ей было известно, что в конце концов всех этих юношей под благовидными предлогами выслали из столицы на самые отдаленные рубежи Империи, а одного даже назначили наместником императора в какой-то провинции. «Беднягу послали туда, где с ним запросто может приключиться несчастный случай, а целителя рядом не окажется», – туманно заметила одна из придворных дам, не обратив внимания на Фаби, стоявшую совсем близко.

Речь шла именно о том, кто сейчас был в двух шагах от нее, – об Эйделе Аквиле.

А сам скандал каким-то образом касался принцессы…

– Господа!

Ризель повернулась к собравшимся, и широкие рукава ее белого платья взметнулись, точно крылья.

– Рада приветствовать всех, – провозгласила Белая Цапля. Она смотрела на магусов, чуть склонив голову набок, и Фаби по ей одной известным приметам поняла: речь будет очень короткой. – Как тех, кто бывает во дворце чаще, чем у себя дома, так и тех, кто почтил нас своим присутствием впервые за много лет!

– Я так и думал, что своим визитом доставлю необыкновенную радость, – вполголоса проговорил Рейнен, и в тишине его услышали все.

Алхимик по-отечески улыбнулся принцессе: никто из придворных не мог перебить ее высочество безнаказанно, но Бдительный, в силу своего особого положения, имел право и на большее.

– Сегодня необычный день, – продолжила Ризель. – Сегодня наконец-то пришла весна… но дело не в этом. – Неожиданно принцесса побледнела, ее голос слегка изменился. – Вас ожидает сюрприз, и мне не хочется больше его откладывать.

Она трижды хлопнула в ладоши; невидимые слуги распахнули настежь дверь в соседнюю комнату – там было темно, однако Фаби, как и остальные, хорошо знала, что это за комната и почему она заперта вот уже много лет.

Это был кабинет капитана-императора.