Нуониэль. Книга 1 (СИ) - Мутовкин Алексей (бесплатные серии книг txt) 📗
Толстый разбойник, который сидел на нуониэле уже вознёс свой кинжал, чтобы вспороть брюхо своему сказочному противнику. Тут из тьмы появился Ломпатри. В руках у него теперь был не только меч, но и тяжёлый красный щит оживальной формы, с изображением гарцующего белого единорога. Руки скрывали кольчужные ратные рукавицы. Рыцарь со всей силы пнул толстяка в грудь. Бедолага отлетел аршина на три. Ещё одного Ломпатри сразу же заколол, вонзив сияющий меч ему под рёбра. Третий лихой малый напал на рыцаря слева. Ломпатри подскочил к нему, подсечкой повали на землю, и острым концом щита пробил ему грудную клетку.
Сбитый с ног толстяк отполз к Акошу и ещё одному бандиту, находившимся с другой стороны костра.
— Взять его! — зарычал главарь. И толстяк, на пару со своим дружком, кинулся на Ломпатри.
Воська тем временем подполз к нуониэлю. Тот лежал неподвижно в крови, блестящей в свете пламени и одновременно очень тёмной, почти чёрной. Чья это кровь, слуга не разобрал. Единственное, что он понял — Нуониэль лежал без сознания. Пропитанные кровью бинты, которые Закич так до конца и не снял, уже задымились, от разбросанных везде красных угольков. Воська не мог понять, что же делать теперь. Тащить нуониэля обратно в палатку или оставить у костра? Тут без Закича не справиться. Воська схватил тонкий изогнутый меч нуониэля и побежал за палатку. Здесь Закич вяло отбивал трусливые атаки парочки степных разбойников.
Воська подкрался сзади к одному из них, поднял меч нуониэля и с криком огрел бандита по спине. Он держал меч двумя руками, близко к себе, совсем не так, как это делал сам нуониэль. Как бить и куда, Воська тоже не знал. Он просто сделал так, как это обычно делает господин Ломпатри.
Самым концом меча Воська прорезал кожаную накидку бандита, и, видать, задел под ней что-то ещё. Разбойника скрючило. Он выронил из рук ржавый меч, повернул к Воське своё искореженное лицо, и рухнул наземь. Второй бандит и Закич с ужасом глядели на происходящее. Закич опомнился первым и, собрав все силы в кулак, выбил своим копьём ржавый меч из рук разбойника. Прыгнув вперёд, Закич пнул по выбитому мечу. Тот отлетел куда-то во тьму. Закич направил копьё прямо на врага. Тот испугался и поднял руки вверх.
Ломпатри к тому времени уже убил одного из нападавших. Второй его соперник — толстяк — бросил оружие, оседлал лошадь и скрылся во тьме. Догнать его рыцарь не успел: на него плотно насел Акош. Этот малый был силён. Он резво махал огромной дубиной, увенчанной ржавыми гвоздями. Ломпатри никак не мог достать его своим мечом, хотя тот подходил достаточно близко, чтобы нанести удар. Наконец, Акошу удалось лишить рыцаря щита: бандит схватился за него, и Ломпатри ничего не оставалось делать, кроме как отпустить. Иначе верзила забил бы в его голову несколько ржавых гвоздей. Оставшись без щита, Ломпатри пошёл в контратаку и задел руку и ногу Акоша. Тот взвыл от боли, но сразу же накинулся на своего врага с небывалой доселе яростью. Он буквально схватил рыцаря за грудки, и они кубарем повалились прямо в костёр.
Тем временем разбойник, которого окружили Закич и Воська, встал на колени и взмолился о пощаде. Закич и Воська с трудом представляли, что теперь делать. Они глядели то на пленного, то друг на друга. Потом Закич понял, что у Воськи в руках меч нуониэля.
— Что там? — спросил он слугу.
— Господин нуониэль, — дрожащим голосом выговорил Воська, продолжая держаться за меч двум руками.
— Не дай этому уйти! — скомандовал Закич и метнулся к костру. Но тут из-за палатки появился Акош. Закич налетел прямо на главаря бандитов, отскочил от него, споткнулся и упал рядом с Воськой.
Акош оглядел происходящее. Главарь выглядел усталым, но дышал ровно. Кровь капала с него как сок с разбитого арбуза, пущенного под горку озорными мальчуганами. Пленный разбойник вскочил на ноги, увидев своего главаря. Он хотел что-то сказать, но Акош заговорил первым:
— В бой! — тихо скомандовал он своему человеку. Потом Акош медленно подошёл к телеге, возле которой стояли лошади, оседлал одну из них и исчез в темноте.
— Акош! — кричал разбойник, спеша за своим командиром. Но путь ему неожиданно преградил Воська, нелепо угрожая мечом нуониэля.
Ломпатри без сознания лежал прямо на костре. Увидев это, Закич схватил его за ноги и потянул на себя. Рыцарь вдруг зарычал, ударил Закича сапогом по лицу и вскочил на ноги.
— Ты что? — завопил Ломпатри.
— Ты думай, что делаешь! — держась за разбитый нос, закричал Закич. Он подскочил к рыцарю и с размаху залупил ему в челюсть. Только вот кулак не достиг цели. Ломпатри перехватил его руку и сам ударил Закича своей кольчужной рукавицей.
— Я тебя из огня вытащил, рыцарь! Думал ты сгорел! — взбесился Закич, пытаясь подняться из грязи, и утирая рукавом кровь с подбородка.
Ломпатри оглянулся на костёр. Среди углей лежал рыцарский щит. Ломпатри поднял его и показал Закичу.
— Со щитом или на щите! — с улыбкой сказал рыцарь, глядя, как щит, объятый огнём, постепенно затухает.
Закич поднялся и сплюнул кровь. Ему стало сильно обидно.
— Что с ним? — Ломпатри выкинул щит, и поспешил к нуониэлю.
Раненый выглядел ужасно — весь в саже, промокший до нитки, заваленный телами врагов, он лежал в луже крови. Игривый ветерок всегда направляет дым костров на того, кто ближе всех к огню. Так и теперь, белые клубы едкого дыма окутывали нуониэля, пропитывая его лохмотья запахом копоти.
Закич кинулся к телу. Рана на шее снова кровоточила, а на затылке, под измятыми лиственничными веточками нащупывалась огромная шишка. Коневод перевернул несчастного на спину. Тот открыл глаза и сделал глубокий вздох, захлёбываясь кровью. Закич повернул нуониэля на бок и помог откашляться.
К костру подошли Воська и его пленный. Слуга так и держал изогнутый меч наготове. Нуониэль повернул голову и глянул Воське прямо в глаза. Увидев, взгляд сказочного существа, Воська выпустил меч из рук. Клинок шлёпнулся в грязь.
— Дурак, — сказал Закич, перевязывая шею нуониэля.
Ломпатри поднял изогнутый меч. Он отыскал тряпки и стал вытирать клинок.
— Этим только полы мыть! — сказал рыцарь слуге и выкинул тряпки в костёр. Они зашипели, стали шевелиться, и вскоре занялись.
— Воська! Неси мне, сам знаешь что, — скомандовал Ломпатри и подошёл к пленному. Тот рухнул на колени и стал молить о пощаде.
— О, благороднейший, — говорил он, — не губи напрасно. Что я тебе — блоха. Много ли чести в смерти моей.
Ломпатри тем временем снял боевые рукавицы и со всей силы двинул разбойнику в челюсть. Тот повалился наземь.
— Не тебе, холопу, про честь говаривать, — сказал Ломпатри. — Встать! Вставай, кому говорят!
Пленник встал. Воська подошёл к Ломпатри и с поклоном вручил ему мизерикорд — небольшой кинжал, с блестящим острым лезвием, тонким как шип.
— А сейчас ты расскажешь нам всё с самого начала. Кто вы? Откуда? Сколько вас тут развелось? Почему у вас не топоры и палки, как у обычного сброда, а добротные мечи? И как зовут того умника, который посчитал, что убить и ограбить Белого Единорога Ломпатри — самая лучшая затея для холодного осеннего вечера? Ну же! — негодовал рыцарь.
— Пощадите меня, блоху никчёмную, милостивый господин, — дрожащим голосом отвечал пленный. — Я человек простой, злого не замышляю.
— Почто разбойничаешь?
— И не мыслил даже, добрый господин! — лепетал бедняга. — Из простых я — из крестьян. Грабят и убивают нашего брата. Что поделать человеку, который кроме как сеять да жать ничегошеньки да и не умеет? Подался к разбойникам из того, чтоб токмо не убили. Шёл из деревни спалённой. Шёл в город, счастья искать; дома-то теперь нет, семейных всех побили. Повстречались бандиты, так я и сказал им, что я тоже этот… Как их кличут? С большой дороги. А сказал бы, что пахарь — убили бы за ради потехи. Вот теперь иду, а куда, и сам не знаю. Не серчайте, благочестивый господин…
Ломпатри снова врезал ему. На этот раз разбойник только пошатнулся, но наземь не упал.
