Фарамунд - Никитин Юрий Александрович (читать книги онлайн .txt) 📗
Во дворе его словно бы ждал Свен. Хозяин стоял, широко расставив ноги, сам широкий и неопрятный, похожий на копну, морда опухла с перепоя, глаза заплыли, едва-едва смотрят через щелочки.
– Подойди сюда, – велел он.
– Слушаю, хозяин, – ответил Фарамунд покорно.
Свен придирчиво ощупал ему плечи, ткнул кулаком в грудь, заставил открыть рот и осмотрел зубы. Фарамунд чувствовал, как в груди разгорается пламя гнева.
– Вроде бы здоров, – определил Свен. – Ну, на севере, говорят, слабые вовсе не выживают… Иди за мной.
Гнард Железный, кузнец, встретил их на пороге. Свен кивнул в сторону Фарамунда, кузнец вытирал закопченные ладони в кожаный передник, Фарамунда оглядел с некоторым восхищением:
– Хоть и худой, как щепка, но такие мышцы не скроешь. Да и вообще что-то в нем есть… Эй, так и не вспомнил, кто ты есть?.. Я тоже не знаю, в каком племени встречаются парни с такими плечами и такой грудью… Хозяин, на него разве что панцирь Теда Большенога налезет! Если подлатать, конечно.
Фарамунд нехотя по его знаку сбросил рубашку. Кузнец ткнул пальцем под ребро, заставил вскинуть руки, повернуться. С другой стороны придирчиво рассматривал Фарамунда Свен.
По всему телу этого человека, найденного в лесу, вздувались багровые рубцы. Из трех самых широких все еще проступает сукровица, но в целом тело оставалось чистым. Ни шрамов, ни рубцов, словно единственный случай, когда этот Фарамунд попал в схватку, был тот, в лесу.
– А велика прореха? – буркнул Свен.
– Дык один ворот остался, – ответил кузнец весело. Хохотнул над своей шуткой, добавил деловито: – Вообще-то только бок зашить. Только турьей кожи больше нет, но воловьей заделаю.
Свен кивнул:
– Ладно, делай. Может быть, это все и зря…
– Почему зря?
– Драться кулаками, – сказал Свен, – это одно, а с мечом в руке – другое. Простолюдины не страшатся кулаков, привыкли. А вот вид обнаженной стали повергает в страх, кровь холодеет в жилах. Только отважный душой не дрогнет, не отведет взгляд!
Гнард сказал задумчиво:
– Этот не отведет. Видно же, что он из диких людей севера. А там еще не разделились на черную и белую кость. Они как звери, а железом овладели совсем недавно. Мечи у них тяжеленные, стали еще не знают, потому с мечами ходят все, от мала до велика. Слабые мрут на холоде еще в детстве, выживают только вот такие…
Свен кивнул:
– Умеет он обращаться с мечом или нет… сейчас узнаем.
Голос его звучал зловеще. Фарамунд пошел за ним следом, все еще обнаженный до пояса. Солнечные свет заиграл на его костлявых плечах, однако опытный глаз мог оценить их ширину, гибкие мышцы и толстые сухожилия, что оплели руки и весь торс, как сытые змеи.
На заднем дворе у кузницы на бревне сидели двое в кожаных панцирях, с настоящими железными шапками на головах. У обоих вид опытных воинов, лица в шрамах, оба одинаково поджарые, угрюмые, а сидят с таким видом, словно здесь все принадлежит им, а над ними только сам Свен из Моря, что на самом деле и было правдой.
– Гурган, – велел Свен, – дай свой меч этому… Фарамунду. А ты, Личипильд, проверь, умеет ли он держать в руках что-то еще, кроме вил для уборки навоза!
Воины заулыбались. Один неспешно вытащил из ножен меч, повертел в руке, хватая на лезвие сверкающие блики, затем неожиданно швырнул Фарамунду. Фарамунд поймал за рукоять, сам даже не заметил, как это случилось, только по глазам хозяина понял, что поймал правильно.
– По крайней мере, – сказал второй, – в руках держал… Но только удержит ли?
Он вытащил свой меч так же неспешно, все это время его желтые глаза цепко держались за Фарамунда, скользили по его фигуре, оценивали длину рук, ног, старались предугадать, чего ждать от этого здоровяка.
Сердце Фарамунда стучало громко, в голове снова заработали жернова. Он чувствовал страх, ибо не знал, как драться этой острой полосой железа, а воин уже приближается с недоброй улыбкой на лице. Хозяин ему подмигнул, в ответ этот Личипильд растянул губы в злорадной усмешке.
Покалечат, понял Фарамунд в страхе. Здесь они все либо в родне, либо в дружбе. И плотники, и воины, и самая последняя челядь. А он – чужак. За побитых плотников оскорблены, но что не удалось кулаками, эти сделают железом.
Личипильд сделал легкий выпад, Фарамунд в страхе отшатнулся. Личипильд захохотал, засмеялись и Свен с Гургеном. Личипильд снова сделал ложный выпад, Фарамунд отпрыгнул, под ноги попалось старое ведро, едва не упал, рука с мечом описала нелепый полукруг, словно замахнулась баба с коромыслом, а удержался на ногах почти чудом.
Все трое хохотали. Личипильд, продолжая смеяться, сделал легкий выпад. Фарамунд пытался защититься мечом, но клинок не слушался, а острое жало кольнуло в плечо. Он успел увидеть глубокий порез, полоску крови.
– Первая кровь, – сказал Гурген довольно. – Давай, покажи этому дикарю…
Фарамунд отступал, отчаянно размахивая мечом. Личипильд, словно танцуя, сделал выпад, Фарамунд вскрикнул от боли. Клинок достал кровь у него из груди прямо под горлом.
– Да, – сказал Свен сожалеюще, – он же как баба с колотушкой. Нет, мне этот не нужен…
Он махнул рукой. Личипильд оскалил зубы в торжествующей усмешке. Холод пробежал по всему телу Фарамунда. В глазах Личипильда он увидел смерть. Хозяину он не нужен с таким умением. Зато, если его убьют, вся челядь будет славить Свена за справедливый суд над чужаком, что не оставил безнаказанным зверское избиение его плотников.
Страх хлестнул в голову, затопил сознание. Он пятился, тыкал мечом, пока спина не уперлась в стену. Личипильд наступал, его меч блистал, как молния, железные полосы сталкивались со звонким лязгом. Фарамунд едва не закрывал глаза от ужаса: лицо Личипильда стало страшным, в глазах торжествующий огонь близкого убийства.
Мечи продолжали стучать. Свен остановился уже на середине двора, обернулся. Гурген вскочил с бревна, возбужденно покрикивал, а Личипильд прижал чужака к стене, наносил удар за ударом, но меч всякий раз натыкался на меч, клинки сталкивались с жутким лязгом. Личипильд зверел, дышал все чаще, применял хитрые удары, но чужак держался, держался, держался, хотя только оборонялся, оборонялся из последних сил… но все-таки ни один удар такого опытного бойца больше не достигал цели.
Заинтересовавшись, Свен медленно пошел обратно. Личипильд внезапно заорал, лицо было красное:
– Да сражайся же, скотина!.. Что ты играешься?
Он нанес два сокрушающих удара крест-накрест. Фарамунд подставлял меч, и, хотя Личипильд бил двумя руками, меч в руке Фарамунда только слегка вздрагивал.
– Ах, ты ж, мразь… – прохрипел Личипильд. – Да я мать твою… Да и тебя самого… да и…
Звон железа внезапно оборвался. Свен застыл, как пораженный громом. Личипильд, гроза его воинов, все еще стоял с мечом в руках, а голова слетела с плеч и покатилась, разбрызгивая кровь, как будто бежала курица с перерубленной шеей.
Гурген заревел как раненый зверь. В мгновение ока он подхватил меч, бросился на чужака. Тело Личипильда тяжело рухнуло, ноги задергались и вытянулись. Фарамунд вытянул меч в сторону Гургена, но тот умело отбил железную полосу вверх, сам ударил красиво и неотразимо… на месте удара вместо Фарамунда лишь заклубился воздух, и тут же Гурген ощутил короткую острую боль, что, как ему показалось, пронзила его он макушки до пояса…
Он не ошибся: лезвие рассекло его надвое, как баранью тушу. Свен сделал по инерции еще шаг, остановился перед трупами двух своих лучших бойцов. Фарамунд, тяжело дыша, смотрел на него дикими глазами, которые налились кровью, как у лесного зверя. С меча струйкой стекала алая кровь.
– Ты их убил… – проговорил Свен, все еще не веря, такое не укладывалось в голове. Красные волосы зашевелились на загривке, встали дыбом. – Ты убил лучших…
– Это… были лучшие?
– Сволочь, – прохрипел Свен с ненавистью. – Теперь тебе осталось убить только меня!
– По…че…му? – прохрипел Фарамунд.
– Потому, – ответил Свен неистово, – что я должен тебя повесить за потерю лучших воинов. И повешу!
