Император и шут - Дункан Дэйв (книги без регистрации полные версии .txt) 📗
Вернувшись, старик занялся ногами Рэпа. Встав на колени и стащив с парня башмаки, он стал энергично растирать замерзшие конечности мозолистыми руками. Лечение было на редкость болезненным, но Рэп не возражал. Он даже попытался заговорить.
— К-как он-на? — прошептал фавн.
— Не знаю, — раздраженно буркнул конюх. — Я торчу здесь с обеда. Но когда я уходил, ей было нехорошо.
Взяв кружку из трясущихся рук Рэпа, Хононин долил в нее бульона, зачерпнув его половником из горшка, кипевшего над очагом.
— Она позвала меня утром, когда еще колокол трезвонил, и сказала, что ты приедешь, — рассказывал старик, снова втискивая полную кружку в трясущиеся руки фавна. — Уверяла, что ты можешь скоро явиться. Велела ждать. — Он удивленно покачивал головой, продолжая растирать Рэпу ноги. — Славная она девочка, хоть и худышка; умеет найти подход к людям. Как посмотрит этакими зелеными глазищами на человека — и пиши пропало! Чего бы он, бедолага, ни хотел сказать либо сделать, все вдруг становится неважным и ненужным. Как вышел я на ветерок, так и стал подумывать, уж не с ума ли она съехала. Да решил, что в любом случае лучше пойду посмотрю. По суше к нам лишь одной дорогой можно добраться. Вот я и посчитал, что тебе непременно лошадь сменить потребуется.
— Ты хороший ч-ч-человек, Хононин! — произнес Рэп, пробивая каждое слово сквозь перестук зубов. — Сколько еще д-до от-тлива?
Ясновидение позволяло Рэпу видеть дамбу, но над ней перекатывались черные с пенными гребешками волны, подгоняемые все усиливающимся ветром.
— Порядочно, — заверил старик. — Успеешь выспаться. Пойду проведаю ту старую клячу, на которой ты приехал.
— Я м-м-могу им г-г-гордиться! — похвастался Рэп, несмотря на то что его зубы упорно выбивали дробь.
— Удивительно, до чего же твой коняга странно смахивает на жеребца, что у нас наверху в замке!
— Тебе п-показалось, — заверил Рэп и поспешил переключить внимание конюха на Злодея. — Тот вороной великан, как он под седлом?
— Жуть! Я его так, просто на прогулку взял. А ты небось думаешь с ним справиться, не так ли?
— Вероятно. Расскажи мне об Инос.
— Ну, она теперь королева. Знаешь это? — Хононин подозрительно посматривал на Рэпа, то и дело помаргивая слезящимися от дыма глазами. — Как-то пару лет назад повстречал я парня... к моей двери приходил, утречком... вылитый ты, разве что с гоблинскими татуировками вокруг глаз. Он бежал с гоблином.
— Мы, фавны, много где бываем, — постарался отвертеться Рэп, подозревая, что с него еще потребуют объяснений.
Презрительно фыркнув на неубедительную отговорку, Хононин продолжил выпытывать:
— Прошлым летом моряки... порассказали много странного о событиях в Хабе. Уверяли, что был там фавн-колдун...
— Я не колдун, — поспешил заверить Рэп. — Я не колдун! — рассмеялся он, радуясь исчезновению боли.
В ответ старик слабо улыбнулся и ткнул пальцем в куртку Рэпа.
— Одет ты, парень, не совсем по погоде. Поди, не знал об этом? Много ли таких по лесу шастает?
— Я все тебе расскажу, клянусь, но только завтра! — упрашивал Рэп. — Сейчас об Инос! Мне побольше хотелось бы узнать о ней.
Старик тяжко вздохнул, перестал мучить ноги Рэпа и, подбросив в огонь плавника, начал рассказ:
— Сегодня... Нет, уже вчера. Скоро утро. Ну так вот, приказала она звонить в большой колокол. Люди, конечно, все побежали в замок...
Произошло то, чего Рэп так боялся и что было исключительно в ее духе. Действовать Инос начала сразу же, как Рэп уехал. Созвала подданных на большой двор. Затем по ступеням арсенала взобралась на стену и громким голосом стала выкрикивать волшебные слова. Она успела поделиться с народом тремя словами, прежде чем упала в обморок. Экономка и сенешаль поспешили унести королеву в замок, но она очнулась прежде, чем люди надумали разойтись, и настояла на том, чтобы выйти и опять взобраться на стену. Ей было нелегко произнести четвертое слово, но она это сделала и снова упала в обморок — теперь уже глубокий. Подданные изумленно слушали королеву, но так и не смогли взять в толк, какую чепуху она кричала. Краснегарцы, в общем, не имели понятия о волшебных словах, а если кто-то из присутствующих и заподозрил что-то, то держал язык за зубами и не просвещал соседей о своих догадках. По всеобщему мнению, решено было считать, что у королевы случился припадок буйного помешательства, а крики ее — сплошной бред.
Сказать слово — значит ослабить его мощь. Передать слово сотням, а тем более тысячам слушателей — уменьшить его силу до нуля.
Издавна предполагалось, что швырять волшебные слова в толпу невозможно. Иносолан доказала обратное, так что Рэпу поневоле пришлось поверить в содеянное, но он ничуть не удивился тому, что Инос в конце концов свалилась от слабости. Был созван Совет, но Хононин на нем не присутствовал. Собрав лошадей и навьючив на одну из них одеяла и провизию, старик успел переправиться на континент перед дневным приливом.
Вот почему в очаге горел огонь, в котелке кипел бульон, а теплые сухие одеяла грудой лежали в уголке, поджидая умаявшегося путника. И пока прилив разгуливал над дамбой, не пропуская Рэпа к Инос, фавну ничего другого не оставалось, кроме как воспользоваться имеющимися благами.
Согревшись и насытившись, Рэп почувствовал, что его отяжелевшие веки так и норовят слипнуться. Впервые с Праздника зимы он действительно хотел спать. Только теперь он поверил, что наконец-то свободен от боли.
«Никогда больше мне не попробовать куриных клецок моей матери», — вздохнул, засыпая, Рэп.
Ночное бдение Хононина в хижине на континенте, несомненно, спасло Рэпу жизнь; утром фавн вернул долг. Зима обрушилась на Краснегар яростным ураганом и злющим бураном, обратившим ясный день в темную ночь и нагнавшим в залив столько воды, что и в часы отлива верхушка дамбы едва выныривала из-под волн. Только благодаря ясновидению Рэпа два человека и лошади смогли вернуться в Краснегар. Всю дорогу Рэп заботливо успокаивал животных, напуганных воем ветра, плеском волн и мельтешащими в воздухе снежинками. Но, ступив на остров, Рэп оставил своего спутника добираться до замка самостоятельно, а сам, вскочив на Злодея, устремился вперед со всей возможной скоростью.
Лишь влетев в конюшню, фавн остановил Злодея. Лин, его давний приятель, уставился на Рэпа как на привидение. Парень заметно вырос, а главное, стал шире в плечах, и, если бы не маленькие усики, он был бы вполне типичным импом.
— Рэп! Ты?! — прошептал Лин.
— Где Инос? — потребовал Рэп, соскакивая с коня.
— Королева больна. Но, Рэп, откуда ты, черт возьми...
В Рэпе проснулся джотунн. Схватив Лина за глотку и едва не придушив его, Рэп прорычал:
— Где Инос?
— В б-башне, — прохрипел Лин, выпучив глаза.
— Присмотри за моим конем, — рыкнул Рэп на прощанье.
Не рискуя вновь окунаться в снеговерть, фавн и не пытался пересекать двор замка, поэтому к башне ему пришлось добираться кружным путем. По дороге ему попадались десятки людей, в основном группками по двое-трое, по большей части слуги, но были и придворные. При виде бегущего Рэпа они с испугом пятились, освобождая ему дорогу, что фавна вполне устраивало. Вдогонку ему неслись возгласы: «Рэп!..» Несколько раз его пытались остановить, но фавн отталкивал назойливых смельчаков и продолжал стремительный бег.
Хоть они с Хононином выехали ранним утром, в замок Рэп добрался только к обеду, и в этот благостный час дворцовая жизнь почти замирала — все обедали в зале. В каминах ярко пылал торф, наполняя помещение ароматным дымом, и никого не заботило, что на улице бушует метель, залепляя окна снегом. Несмотря на сумрак ненастного дня, Рэпа мгновенно узнали, так как он был единственным фавном в королевстве. Головы присутствующих повернулись к нему, глаза изумленно выпучились, а веселая болтовня угасла. Обомлевшая челядь молча провожала взглядом фавна, бежавшего через зал, и только когда Рэп скрылся за дверями, люди бурно начали обсуждать внезапное появление давно исчезнувшего фавна.
