Золото Колхиды (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич (электронная книга .TXT, .FB2) 📗

Артемида с Гераклом еще пару раз сходили на охоту, добыв косулю и дикого поросенка, так что, провизии нам хватало даже с учетом легендарного аппетита Геракла.

Для разнообразия я исхитрился сварить в горшке неплохую похлебку, хотя из ингредиентов были лишь мясо, травы и съедобные корешки. Но Артемида с Гераклом трескали, да нахваливали. Шашлык, так полюбившийся моим друзьям, жарил аж три раза. В третий раз он получился неудачным — мясо оказалось сыровато, но брат с сестрицей ничего не заметили. Ели, нахваливали. Или заметили, но не стали указывать на недостатки.

Туземцы так и не появились. Наверное, до сих пор жрецы советуются с духами насчет нас, а у нас идти и знакомиться с местным населением желания не было. Зачем они нам? Артемида — девушка скромная, можно сказать, что лесная, у нее, в отличие от прочих богов, нет желания находиться в центре внимания и она прекрасно обходится без всеобщего поклонения.

Но и просто сидеть на берегу в ожидании «Арго» скучновато. У нас с Артемидой дела нашлись. Нет, это не то, что вы подумали… Впрочем… Ну да, не стану отрицать, что и это имело место быть (медовый-то месяц не закончился!), но у богини охоты, а заодно и природы (не только Деметра в те времена за флору с фауной отвечала), забот хватает. А еще ей просто нравится гулять по лесу, любоваться разными листочками и цветочками, болтать о чем-нибудь с птицами и зверушками. Кажется, она прекрасно их понимает, а они ее. Недавно к нам вышла не то олениха, не то косуля с поврежденным копытом, так Артемида оказала ей первую помощь — все вычистила, приложила каких-то трав, а потом выпустила в лес.

Забавно, но я по-прежнему переживал, если моя девушка уходила в лес одна, а я оставался на берегу. Думал — как бы не заблудилась, да чтобы дикому зверю не попалась? Смешно. Ну да, смешно, если подумать, что богиня охоты всю свою жизнь провела в лесах, да еще в те времена, когда водились саблезубые тигры и пещерные львы, но любая хищная зверюга с зубами, против моей жены, все равно, что воробей против орла.

А я, кроме кашеварства, занимался работой «по специальности» —прикрывал обнаруженную стоянку древних людей камнями, выбирая те, что поувесистее. Проводил, так сказать, консервацию археологического объекта. Я уже и так утащил оттуда немало артефактов, приспособив их для наших нужд, но и для моих коллег из далекого будущего кое-что осталось. Не уверен, что хватит на докторскую, но для пары-тройки кандидатских диссертаций и двух десятков дипломных проектов сойдет. Если, разумеется, в промежутке между мной и тем будущим, в котором заинтересуются каменным веком, эту стоянку вообще не уничтожат.

Глупость? Очень даже возможно. Но все равно, в голове прокручивались статьи законов УК РФ, остановившись на номере двести сорок три, предполагающей уголовную ответственность за «уничтожение или повреждение объектов культурного наследия Российской Федерации».

Геракл, с его-то огромной силищей, мог бы помочь, но герой таскать камни не пожелал. Дескать — ерунда это, он таких стоянок видел не сто, а целую тысячу, никому эти камни и орудия не нужны. Сообщив, что отправится к людям — поговорит, послушает, да что-нибудь вкусненького принесет, ушел. Мы с Артемидой его удерживать не стали. Пусть сходит, проветрится, может и на самом деле опять что-нибудь принесет, а там и мы, может, навестим какой-нибудь поселок.

Геракла не было весь день и всю ночь. Герой явился только под утро, довольный, словно мартовский кот. Артемида, на правах старшей сестры, присматривающей за младшим бестолковым братцем, поинтересовалась:

— И где же ты шлялся?

— Парни попросили невесту в соседнем поселке умыкнуть, пришлось помогать. Вот, умыкнули, потом всю ночь помогал…

Оставив нам в качестве компенсации за беспокойство штук пять лепешек,увесистый кусок вяленой говядины и деревянную плошку с медом, отправился спать в свой шалаш.

Усевшись на «супружеском ложе», сотворенном мной из веток и листьев, мы воздали должное подаркам. Говядина жестковата, зато лепешки с медом выше всяких похвал. Прожевав кусок, я спросил:

— А что за умыкание невесты? Парни не могли девку без Геракла украсть?

— Иногда требуется, чтобы девушку воровал чужак, — туманно пояснила Артемида. — У нас тоже раньше считали, что у девушки там имеются зубы и их следует выломать еще до свадьбы.

— Там — это где? — не враз я и понял, а потом до меня дошло. Все-таки, историк по образованию.

Читал я у Проппа, что в первую брачную ночь невеста спит не с мужем, а с его лучшим другом, который и должен «выломать» эти «зубы». Не отсюда ли и пошел обычай, когда в первую брачную ночь девушка принадлежит сеньору? Не потому, что сеньор настолько развращен и любвеобилен, а из-за заботы о подданных. Принимает удар на себя! Еще припомнилась работа Фридриха Энгельса, в которой описываются первобытные обычаи, включая и тот, когда жених со своими друзьями ворует невесту, потом они вместе ее насилуют и, только потом она становится его женой[1].

— Сюда идут гости, — сказала вдруг Артемида. Посмотрев, как я придвигаю к себе меч, улыбнулась и добавила. — Вернее, одна гостья. Думаю, опасности не представляет.

Удивительно, что Артемида услышала шаги издалека, да еще умудрилась определить, что это женщина. Эх, опять забыл, кем же является моя жена! Ладно, если я лишний раз повосхищаюсь любимой — хуже не будет.

Прошло минут десять, не меньше, прежде чем из леса показалась девушка, груженая увесистым мешком, одетая в длинную юбку, с разрезами по бокам и что-то такое, напоминавшее не то короткую кофточку, не то топик — живот голый, но грудь не видно.Подойдя к нам, без разрешения вошла в наш шалаш, молча свалила мешок и уселась прямо на наше ложе.

— Фух, устала, — сообщила девушка, вытягивая ноги в потертых сандалиях. Кивнув на шалаш, в котором спал Геракл, спросила: — Это не мой ли супруг там храпит? Слышу, что он. Ух, как храпит! Даже по храпу слышно, что сильный мужчина. От него родятся сильные и красивые дети.

Интересно, когда это Геракл успел обзавестись женой? Я внимательно осмотрел гостью. Крепкая, черноволосая, с увесистой грудью. Не знаю вкусов и пристрастий своего друга, но уверен, что ему нравится именно такой тип женщин.

— Красавица, а ты откуда взялась? — поинтересовался я, хотя уже сам начал догадываться, откуда. Послушаем девушку.

— Я Скела, из народа тореатов, — гордо отвечала девушка. — Вчератрое сильных мужчин сделали меня невестой и отдали в жены Кхагену. Если сразу трое — это большая честь, но я не хочу становиться женой Кхагена. Он очень хороший человек, он любит меня, но я выбрала самого сильного из мужчин — героя из-за моря.

Интересный поворот. Значит, это называется «сделать невестой»? А я-то переживал, что девушка обесчещена, а это, оказывается, большая честь… И будущий муж, поделившийся своей будущей женой, ее любит? Ничего не понимаю. Впрочем, я много чего не понимаю, но осуждать не стану. Везде свои собственные обычаи.

— А ты уверена, что герой из-за моря желает взять тебя в жены? — с усмешкой поинтересовалась Артемида.

— Конечно, — уверенно сказала Скела из народа тореатов. — А иначе зачем он пошел за мной вместе с Кхагеном и Лотхеном? Зачем он всю ночь старался? — Нисколько не смутившись, добавила: — Герой из-за моря старался больше других и даже не один раз. Мне очень понравилось. Ни один мужчина — ни в эту ночь, и не раньше, мне так не нравился.

— Это хорошо, что тебе понравилось, — хмыкнула Артемида. — Я рада за своего брата.

— А, так он твой брат? Точно, вы с ним похожи.

Ну ни хрена себе, похожи! Это моя красавица похожа на бородатого страшного мужика с дубиной? Да ни в одном месте.

— А кем я должна ему быть? — поинтересовалась богиня. Кажется, ее изрядно забавлял разговор с туземкой.

— Думала — может, ты ему жена, или рабыня. А вот кем этот парень вам доводиться, я не пойму. Он не ваш раб, и не родственник. Или он твой муж? А ты не слишком ли молода, чтобы выходить замуж? Грудь у тебя маловата.