Хроники Корума (сборник) - Муркок Майкл Джон (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT) 📗
Однако Фои Миоре все еще не выходили из тумана.
Никто на стенах не веселился, ибо все понимали, что главная битва еще впереди.
Так что, если не считать торжествующего мычания огромного быка, над полем боя царило молчание. В воздухе висела смерть, и смерть была повсюду — и на поле битвы, и в обезлюдевшей крепости. Смерть ждала в затянутом туманом лесу. Корум вспомнил слова, как-то сказанные ему королем Маннахом, что Фои Миоре следуют по пятам за смертью. Неужели они, как и принц Гейнор, мечтают о забвении? Не это ли для них главное? В таком случае они становятся еще более грозными врагами.
Туман стал рассеиваться. Корум крикнул оставшимся в живых, чтобы готовились. Чтобы все видели, он вскинул над головой копье Брийонак, зажав его в серебряной руке.
— Вот оно, копье сидов! А вон там последний из их боевых быков! Я Корум Ллау Эрейнт. Готовьтесь, люди Каэр Малода, ибо Фои Миоре обрушатся нас со всей силой! Но и мы сильны. Мы полны мужества. Потому что это наша земля, наш мир, и мы должны защищать его!
Корум увидел Медб. Она улыбнулась ему и, задрав голову, крикнула:
— Если нам суждено тут погибнуть, то только так, чтобы о нас рассказывали великие легенды!
Даже король Маннах, опиравшийся на руку воина, который и сам был ранен, похоже, пришел в себя. Здоровые и раненые, юноши, девушки и старики теперь заполонили стены Каэр Малода. У них сжались сердца, когда они увидели, как семь теней в семи поскрипывающих боевых колесницах, влекомых семью странными животными, достигли подножия холма, где стоял Каэр Малод. Туман снова окутал их, его плотная бледная пелена скрыла и черного быка Кринанасса, заглушив победное мычание. Словно туман отравил его, а может, так оно и случилось.
Корум избрал целью первую из замаячивших теней и наметил то место, где должна быть голова, хотя очертания фигуры выглядели размытыми. Скрип колесниц действовал на нервы, и ему хотелось лишь сжаться в комок, но он пересилил себя и метнул Брийонак.
Казалось, копье, медленно уйдя в плывущий мимо туман, попало точно в цель, откуда через мгновение раздался странный крик боли. Затем оно вернулось к нему, но крик продолжал звучать. В других обстоятельствах он мог бы показаться нелепым, но сейчас в нем звучала зловещая угроза. Это был голос бесчувственного животного, тупого существа, и Корум понял, что принадлежит он созданию, почти лишенному интеллекта, но обладающему примитивной чудовищной волей. Именно поэтому Фои Миоре и были столь опасны. Ими руководили лишь слепые инстинкты, они не могли понять своего положения, они не знали, как действовать в таких обстоятельствах, кроме как продолжать военные действия, продолжать их без злобы, ненависти или чувства мести. Они пускали в ход все, что было в их распоряжении, все силы, всех, кто мог служить им в стремлении к недостижимой цели. Да, именно поэтому им почти невозможно было нанести поражение. Их нельзя было убедить, договориться с ними. Их мог остановить только страх, и ясно было, что тот, кто продолжал реветь, испытал страх перед копьем сида. По мере того как Фои Миоре обменивались глухими звуками, передние колесницы начали замедлять ход.
Через мгновение из тумана показалось какое-то лицо. Оно напоминало скорее рану, чем лицо, было багровым, с висящими клочьями плоти, разорванный рот съехал на левую щеку, над ней был единственный глаз, прикрытый веками из мертвого мяса. От верхнего века тянулся шнур, вокруг головы он шел под мышку; чтобы открыть глаз, шнур дергала рука с двумя пальцами.
Рука шевельнулась, потянув за шнур. Когда глаз открылся, Корум, инстинктивно почувствовав опасность, успел спрятаться за стену. Глаз был голубым, как лед на севере, и из него вырвался луч. И хотя Корум не оказался на его пути, принца охватил чудовищный холод. Теперь он понял, как погибли те люди у озера, которых смерть застала прямо в бою, — их заморозили. Волна холода была столь мощной, что он отлетел назад и едва не свалился с уступа. Оправившись, Корум отполз в сторону и, не выпуская из рук копья, поднял голову. Несколько человек на стенах превратились в ледяные статуи. Корум метнул Брийонак. Метнул прямо в зрачок голубого глаза.
На долю секунды показалось, что копье замерзло в воздухе. Качнувшись, оно застыло на лету, но, сделав усилие, продолжило полет, и его наконечник, зардевшийся оранжевым свечением, как в схватке с ледяными призраками, вонзился прямо в глаз.
Теперь Корум понял, в чем причина завываний Фои Миоре. Рука бросила шнур, и веко закрылось, но копье успело вырваться из раны и вернулось к Коруму. Уродливые черты лица исказились еще больше, и голова чудовища моталась из стороны в сторону, пока оно разворачивало колесницу и трогалось с места, чтобы скрыться в тумане.
Корум крикнул людям на стенах:
— Спускайтесь на землю! Оставьте меня наедине с ними, потому что у меня копье Брийонак. Ваше оружие бессильно против Фои Миоре. Я останусь здесь и одолею их!
Медб закричала ему в ответ:
— Разреши мне остаться, Корум, и погибнуть рядом с тобой!
Но принц отрицательно помотал головой и повернулся лицом к наступающим людям холода. Ему все так же было страшно смотреть на них. Лишь только намек на голову. Клочья торчащих волос. И что-то поблескивает — это может быть блеск глаза.
И тут раздался рев. Не голос ли Кереноса, вождя Фои Миоре? Нет. Этот рев догонял колесницы Фои Миоре.
Огромный, больше самих колесниц, силуэт возник за ними, и у Корума перехватило дыхание, когда он узнал его. Это был черный бык Кринанасса, он вдруг вырос и раздался во все стороны, сохранив всю свою мощь. Склонив рогатую голову, бык сбросил одного из Фои Миоре с колесницы, швырнул бога высоко в небо, поймал на рога и снова отшвырнул.
Фои Миоре охватила паника. Развернув боевые колесницы, они бросились наутек. Корум увидел маленькую испуганную фигурку принца Гейнора, бегущего вместе с ними. Туман отступал быстрее, чем приливная волна, он отступал в лес, уползал с равнины и исчезал с горизонта, оставляя за собой горы трупов. Черный бык Кринанасса, вернув себе прежние размеры, принялся с удовольствием щипать травку на полянке, кое-где сохранившуюся на поле боя. Но рога его были в темных потеках, и на них еще висели клочки плоти, а слева, рядом с быком, валялась перевернутая колесница, куда больше быка, и колеса ее продолжали вращаться. Это было грубо сколоченное неуклюжее изделие из дерева.
Народ Каэр Малода не торжествовал победу, хотя они были спасены. Они не могли оправиться от потрясения. Очень медленно люди стали стягиваться на поле боя, чтобы оценить потери и разрушения.
Корум неторопливо спустился по ступеням, держа копье в опущенной серебряной руке. Он прошел туннель и, миновав ворота Каэр Малода, пошел по изуродованной земле к быку, который продолжал щипать травку. Он не знал, почему идет к быку, но на этот раз зверь не отошел от него, а повернул свою огромную голову и посмотрел ему прямо в глаза.
— Теперь ты должен убить меня, — сказал черный бык Кринанасса, — и тогда моя миссия будет закончена.
Он говорил на чистом языке вадагов и сидов. Речь его была спокойной, но печальной.
— Я не могу убить тебя, — сказал Корум. — Ты спас всех нас. Ты прикончил одного Фои Миоре, и теперь их осталось только шестеро. И Каэр Малод выстоял, и многие из его жителей спаслись лишь благодаря тебе.
— Все это сделал ты, — сказал бык. — Ты нашел копье. Ты позвал меня. Я знал о том, что должно произойти.
— Почему я должен убить тебя?
— Такова моя судьба. Это необходимо.
— Хорошо, — сказал Корум. — Я сделаю то, что ты просишь.
И он взял копье Брийонак и всадил его прямо в сердце черного быка Кринанасса, и из бока его хлынула мощная струя крови, а зверь кинулся бежать, и на этот раз копье осталось в ране и не вернулось к Коруму.
Черный бык Кринанасса обежал все поле боя. Он пробежал сквозь лес и пересек пустошь за ним. Он бежал вдоль скал, стоящих над морем. И кровь его омыла всю землю, и там, где она капала, земля зеленела, распускались цветы и деревья покрывались листвой. Медленно прояснялось небо над головой, и тучи уплывали вслед Фои Миоре; небосвод, согретый жарким солнцем, синел, и, когда тепло затопило землю вокруг Каэр Малода, бык побежал к обломкам скал, где когда-то стоял замок Эрорн. Он перепрыгнул через провал, отделявший скалу от башни, и тут же остановился, и копыта его были в крови, которая все текла из раны; обернувшись, он посмотрел на Корума, потом подошел к краю скалы и прыгнул в море. Копье Брийонак так и осталось в боку черного быка Кринанасса, и в землях смертных никто больше не видел его.
