Ямата-но Орочи (СИ) - Чудинов Халег (книга жизни .TXT, .FB2) 📗
— Тонери, — позвал я его.
Он без лишних слов догадался, что я планирую сделать теперь.
— Вы уверены в этом? — Ооцуцуки наклонил голову, словно прислушиваясь к спрятанным в моих ладонях Бьякуганам.
Сейчас он стоял передо мной лично, не прикрываясь очередной куклой — все марионетки без Алтаря все равно перестали функционировать. Лицом к лицу Тонери предпочитал говорить более почтительно со мной. Хотя я чувствую также, что он проникся уважением к моей силе, которую он смог ощутить во время боя с Урашики. Шиноби даже на Луне остается шиноби, пусть он и рос в совершенно иной культурной среде. Генетически, что ли, это заложено? Хотя это часть человеческой природы в целом, чего уж удивляться.
— Ты слышал слова Хамуры. Защищать наследие его брата, Хагоромо — это зарок, оставленный твоему роду. Наши враги слишком могущественны, чтобы пренебрегать силой глаз, которые ты можешь получить.
— Даже если моими глазами буду смотреть не только лишь я? — спросил Тонери.
— Даже если это так.
После того, как мне пришлось стремительно умчаться, чтобы встретить Урашики, Хамура успел поведать еще немного о прошлом. По всей видимости, главная ветвь Ооцуцуки не в курсе, что Кагуя давно запечатана собственными сыновьями. И даже о том, что она расправилась с Исшики. Но у них была необходимость за ней следить, поэтому сделка Хамуры с Ооцуцуки заключалась в том, что они наблюдали бы за деятельностью Кагуи глазами Хамуры и его потомков. А Кагуи-то уже к тому времени не было. Вот так и началась на Луне традиция запечатывать глаза в Алтаре Тенсейгана.
Для меня сами Ооцуцуки до сих пор остаются загадкой. Внутренняя структура клана, отношения с людьми и друг с другом, как они живут и как мыслят. Однако для них, видимо, нормально, когда какой-то член рода пропадает на тысячу-другую лет. На жизнь у них явно иной взгляд, нежели у меня. Я, с моим стремлением поглядеть на этот мир сотню-иную лет и пойти дальше, смотрюсь как-то блекло на фоне существ, которые мыслят масштабами тысячелетий. Но кое-что понять о них можно.
Они жадны до чакры. Можно сказать, они вампиры, для которых жизнь на планете — лишь пища и способ продлить свое бытие. При этом мне не совсем понятно, одни ли они такие в этой вселенной. С одной стороны я встретился с Исшики — существом запредельно сильным, но не наученным сражаться. С другой же стороны есть Урашики — он был существенно слабее, однако боевые навыки у него заметно выше, чем у Исшики. И если по первому можно сделать выводы, что клан Ооцуцуки не имеет равных противников, которые могли бы навязать им борьбу и конкуренцию, то, судя по второму Ооцуцуки, все же они не одни такие во вселенной. Хотя это может быть внутренняя конкуренция. Но Исшики говорил, что когда-то его клан с кем-то вел войну. И с этим кем-то могу быть связан я.
Было бы забавно, если этот мир оказался сконструирован по типу сказаний о бессмертных, когда над одним небом скрывается второе. И я иду по пути героя романа в стиле сянься, который, достигая высот силы на своей планете, внезапно осознает, что есть мир выше, в котором его сила лишь на самом низшем уровне иерархии. И нужно вновь стремиться вверх, чтобы выжить самому и помочь выстоять своей родине. Пока головой не будет пробит очередной потолок. И так бесконечно.
Ну, так или иначе, Ооцуцуки — это проблема, которую когда-то придется решать. Мирно ужиться с ними вряд ли получится. А это значит, что Тенсейган совершенно точно не будет лишним. А вот будет ли он у Тонери, или у меня — это уже решать мне. Потому что глаза, которые я собираюсь пересадить ему — это глаза Хибакари. То есть, по сути, это мой Бьякуган.
— Хиаши? — вопросительно посмотрела на мужа Нами, когда ко мне молча подошел Тонери.
Глава Хьюга слегка нахмурился, уже понимая, о чем намекает Нами..
— Если на то воля Дайкаге-сама, то пусть будет так, — решил он.
— Старейшины опять будут ворчать, — вздохнула Нами. — Хорошо, что ты отбился от них и никого не взял с собой на Луну.
— Если что, это глаза Хибакари. Мы всегда можем сказать, что она Кагуя, а не Хьюга, — пожал плечами Хиаши.
— Ты так легко откажешься от своей дочери? — насмешливо спросил я через Хибакари.
— Дочери для того и рождаются, чтобы передавать их в другую семью, — находчиво парировал Хиаши.
— Угу, кто бы говорил, так уж точно не глава Хьюга, — ткнула в бок мужа Нами.
Тем временем Бьякуган Хибакари оказался в черных провалах глазниц Тонери. Было видно, как чакра изливается из кейракукей и втекает в глаза еще до того, как они оказались на месте. Такое чувство, будто меридианы жадными щупальцами тянулись к давно утраченному органу. На самом деле, для системы циркуляции чакры додзюцу было утеряно недавно, она у Тонери оставалась связана с Бьякуганом в Алтаре. Так что в этом плане орган приживется успешно. Хотя из-за утраты оригинальных глаз парня на пробуждение Тенсейгана может уйти больше времени, если механизм схож с превращением Мангекьё Шарингана в Вечный Мангекьё Шаринган. Там тоже обычная пересадка глаз от родственника к родственнику не дает моментальную фиксацию додзюцу в высшей эволюции. Для получения Мангекьё нужно слить две пары глаз в одном теле если не физически, то хотя бы на уровне чакры.
— У тебя уйдет больше времени, чтобы тело приняло глаза, чем у Хибакари, — сообщил я Тонери, отняв от его лица руки, на которых гасли последние всполохи сияния техники Мистической Руки. — Нужно время, чтобы атрофированные сосуды вернули свой тонус и чтобы проросли новые. Нервной системе тоже нужно время для адаптации. Будь осторожен с чакрой, не рискуй сильно истощать себя — в первое время чакра будет блокировать отторжение глаз. Будем наблюдать, как пойдет дальше. Может, тело примет их, такое бывает, а, может, придется использовать препараты.
Я устало вздохнул, проверяя состояние глаз Тонери. На первый взгляд все в порядке. Но нужно будет потом внимательнее проверить. Не знаю, как работает это подглядывание чужими глазами от Ооцуцуки, но с этим нужно быть осторожнее. Тот же Урашики, как я понимаю, явился на Луну, когда дух Хамуры увидел нас. Или конкретно меня. Паршиво, если техника работает даже с глазами давно отошедшего в мир иной духа. Только сейчас я уже не в состоянии в полной мере оценить процессы в имплантированных глазах. Не в основном теле. Придется положиться на сенсорные навыки в Хибакари, но там после замены глаз все не очень хорошо с этим. По уму бы отложить операции на потом, но Бьякуган из Алтаря был слишком истощен. А теперь так же истощен и я.
Транспортировка людей на Луну, постоянная поддержка связи между тремя клонами, расширение и стабилизация гендзюцу Хамуры, битва с Урашики, призыв трех демонов, контроль чакры Алтаря, реставрация глаз и их пересадка — а мне ведь еще домой всех вернуть надо. Как же все-таки не задался день. Хотя... У меня теперь потенциально есть две пары Тенсейганов. Тонери, как реинкарнация одного из детей Хамуры. И Хината, которая получила чакру Хамуры. Правда, из-за последнего престарелого духа больше ни призвать, ни допросить не удается. Вот же дернуло его так срочно расстаться с чакрой!
И, что характерно, передал он ее только Хинате. Я поглядел на девчонку. Она только-только закончила с перевязыванием глаз Хибакари, и теперь в ее руки попал Тонери. А ведь так на первый взгляд не скажешь, что в ней что-то кардинально поменялось. Чакра течет своим ходом. Да, у нее изменился оттенок и плотность, но все в пределах нормы. Такое случается в стрессовых и пограничных ситуациях. Выброс адреналина и остеокальцина, связанный с этим временный рост физических показателей, смена эмоционального фона — все это так или иначе сказывается на том, как ощущается чакра. Все-таки она несет в себе духовную энергию. Но тут причина в ином. Может, поэтому Хамура и выбрал для носителя своей чакры Хинату — ее собственная энергетика максимально совпадает с таковой у Хамуры?
Даже я и родители девчонки заметили что что-то не так, только когда она воплотила технику Джухо Сошикен, которую создавала параллельно со мной и в подражании моей Хибакари. Вместо пары голов львов из синей чакры Хината выпустила темную, фиолетовую чакру, которая была куда более разрушительной, чем раньше. И она даже повлияла на нашу совместную технику, которую я с Хьюга обрушил на Урашики, придав свою природу черпаемой из Алтаря Тенсейгана силе.
