Дети Великого Шторма. Трилогия - Осояну Наталия (читаем книги бесплатно txt, fb2) 📗

За порогом стоял крылан.

– Ты, конечно, собирался мне об этом рассказать?

Человек-птица приподнял и без того круто изогнутую бровь:

– А как же.

– Вижу, ты не спешил. – Магус нахмурился. – Так какой фрегат сошел с ума?

– «Морская звезда», – ответил крылан. – Там случилось что-то странное. Насколько я понял, среди груза каким-то образом оказался бочонок со звездным огнем. Один из гроганов его нашел по запаху и открыл, после чего всё и… э-э… Капитан, нашей гостье не мешало бы отдохнуть.

Они посмотрели друг на друга. А затем Эсме со всей возможной любезностью препроводили обратно в каюту, которой на ближайшие несколько дней предстояло сделаться ее домом.

Или, возможно, тюрьмой.

Кок постарался на свой лад угодить целительнице, которая помогла его капитану: в глиняной миске лежал кусок мяса, которого хватило бы на троих. Рядом стояла чашка с мутноватым горячим напитком. Эсме втянула носом воздух – пахло травами – и с опаской сделала небольшой глоток. Это в самом деле оказался травяной чай, от которого ее напряженные мышцы тотчас же расслабились, а возобновившаяся головная боль утихла.

Такой же чай готовил Велин. Надо же, как странно все сложилось…

– Выходит, ты его знал, – сказала она вслух. На противоположной стене с противным влажным звуком открылся глаз, круглый и черный. К счастью, только один. Эсме с трудом подавила отвращение. – Можешь не беспокоиться, он никогда о тебе не говорил, и я даже не знаю твоего названия… точнее, имени. Мне вообще ничего не известно о вашем общем прошлом. Твои секреты в безопасности.

Глаз внимательно смотрел на нее.

– С ума сойти, я разговариваю с кораблем, – пробормотала Эсме и почувствовала, что краснеет. – С кораблем, который полчаса назад чуть не переварил меня. Шторм знает что…

Глаз моргнул, и Эсме вдруг поняла сразу две вещи. Во-первых, жутковатый взгляд со всех сторон, который она испытала на себе совсем недавно, был очень похож на взгляд наблюдателя в сердце-сути безымянного капитана. Она почувствовала связь между навигатором и фрегатом; выходит, эта связь соединяла их души. О таком не писали в книгах, и Велин ей ничего похожего не рассказывал. Во-вторых, смотреть фрегату в единственный черный глаз оказалось намного удобнее, чем ощущать его пристальное внимание всей кожей, всеми костями, каждым лепестком собственной сердце-сути. Хотя сам по себе глаз выглядел омерзительно.

Может, это существо не было настроено столь враждебно, как ей показалось?

Кто-то поскребся в дверь.

– Войдите, – сказала Эсме и поставила чашку на «стол».

Глаз еще раз моргнул и исчез с тем же звуком. Целительница опять почувствовала взгляд корабля всем телом, как будто воздух сделался тяжелее и начал давить на нее. Даже если фрегат не хотел причинить ей вред, несколько дней в этой каюте обещали стать непростым испытанием.

Дверь отворилась, и Эсме сначала увидела юнгу, а потом – нескладного матроса, который приходил вместе с юным Кузнечиком к ее дому. Оба выглядели донельзя смущенными.

– Капитан приставил нас к вам, – сообщил матрос, не двигаясь с места. – Он велел вас развлечь и объяснить, что вы тут не пленница, а почетная гостья, пусть и с некоторыми… ограничениями. В общем, мы пришли, чтобы развеять вашу скуку.

Эсме вовсе не скучала и не была уверена, что нуждается в компании, – хватало и того, что в тесной каюте эти двое оказались бы достаточно близко, чтобы она ощутила их мыслеобразы и узнала то, чего не желала знать. Но она все же не стала их прогонять, пусть даже из чистой вежливости.

А еще из-за чувства вины.

– Вчера я была с вами резка, – признала она и вынудила себя не отводить взгляд в сторону. – Простите. Я еще не привыкла к тому, что Велина нет. И вообще… вчерашний день не задался с самого утра.

– Я бы так не сказал, – мягко возразил матрос, входя. В его движениях было что-то от сломанной куклы, он словно не вполне владел своим телом. Может, он перенес какую-то болезнь? Она знала несколько недугов, оставлявших такие последствия. – Вчера вы спасли нашего капитана, и не только его.

Он сел на пол, а юнга устроился на самом краешке ее койки. Оба явно были осведомлены о правиле трех шагов и старались держаться так далеко, как только могли. Пока она не чувствовала их мыслеобразов и надеялась, что и не почувствует.

– Еще я бы хотела… – Она чуть помедлила, глядя на открытое симпатичное лицо Кузнечика и вспоминая бледно-лиловый цветок его души. – Я бы хотела попросить прощения за то, что попыталась прочитать твои мысли. Я ничего не увидела, честное слово.

Он вздохнул, не скрывая облегчения.

«Наверное, на всех пиратских кораблях так, – подумала Эсме, ощущая легкую горечь. – У каждого есть свой секрет, даже у юнги».

– Ничего страшного, – тихо сказал парнишка. – Я не в обиде.

Может быть, он приходился капитану родственником? Нет, вряд ли. У них не было ничего общего, не считая высокого роста, но почти все магусы довольно высоки. Юнге, с его светлой от природы кожей, не шел загар; русые волосы сильно выгорели на солнце, глаза напоминали небо в погожий день. Кто он такой? Из какого семейства? Как попал на пиратский фрегат?

Вопросы, вопросы…

– Меня зовут Сандер, – сказал матрос и прибавил, заметив ее удивление: – Мое имя – не тайна, я слишком мелкая сошка, чтобы заинтересовать цепных акул. Честно говоря, от меня на борту вообще толку мало, одни только проблемы.

– Не говори глупостей, – юнга легонько ткнул товарища кулаком в плечо. – На фрегате нет лишних – нас всех выбрал капитан, и мы все ему для чего-то нужны. Ты это знаешь не хуже меня.

Сандер не ответил, но Эсме показалось, что слова Кузнечика вызвали в нем всплеск грусти, а не воодушевления. Еще один секрет, еще один вопрос без ответа. Но, в самом деле, для чего капитану мог понадобиться такой неуклюжий матрос? Вряд ли для того, чтобы развлекать случайных пассажирок.

– Можно мне выйти на па…

Она еще не успела договорить, а Кузнечик уже воскликнул:

– Нет!

Его старший товарищ с виноватым видом покачал головой:

– Капитан сказал, что вы должны оставаться в каюте.

– Пока мы не прибудем в какой-нибудь порт?

Сандер кивнул и прибавил:

– За исключением тех случаев, когда он сам вас позовет.

– Понятно, – пробормотала Эсме, нахмурившись. – Выходит, это все-таки тюрьма.

– Нет, что вы! – Матрос всплеснул руками. – Это ради вашего же блага! Понимаете, некоторые фрегаты очень не любят… пассажирок. Я хочу сказать, особ женского пола. Они волнуются.

– Сандер хочет сказать, – встрял юнга, пряча улыбку, – что фрегат – не «он», а «она». Со всеми вытекающими последствиями.

Сандер устремил на Кузнечика пристальный взгляд и покачал головой: дескать, нашелся знаток по женской части. Мальчик покраснел.

– То есть, – растерянно переспросила Эсме, – она… ревнует?

Резкая боль, тотчас же пронзившая висок, вынудила ее охнуть и зажмуриться.

– Вот об этом я и говорил, – сказал Сандер. – Вам лучше сидеть тихо, и все будет хорошо.

«От нее нельзя скрыться, – подумала Эсме, потирая лоб. От страха ее прошиб холодный пот. – В открытом море мы с ней наедине друг с другом, как целитель и пациент в сердце-сути. Она видит меня насквозь и может сделать со мной… что угодно. И не только со мной. Как же они не боятся, что однажды ей взбредет на ум перекусить своей командой?»

Задавать этот вопрос она не стала, а предложила сменить тему, и оба собеседника с радостью согласились. Сандер сунул руку за пазуху и вытащил нечто странное – семь тонких трубочек разной длины, соединенных между собой. Эсме поняла, что это музыкальный инструмент, но ничего подобного ей раньше видеть не приходилось.

– Ты музыкант? – спросила она, невольно подавшись вперед.

По лицу Сандера пробежала тень, и, недолго поколебавшись, он произнес изменившимся голосом:

– В большей степени, чем матрос или кто-то еще.