Солнца трех миров (СИ) - Соколов Юрий Юрьевич (книги без сокращений .txt) 📗
Эпштейна мы тоже не уговорили. Особенно нам не хотелось отпускать Ингу, которая знала, какие травы следует подмешивать во фруктовые салаты, чтобы потом не болел живот. Тогда я, надеясь хоть чуток задержать непосед, закинул такую наживку:
- А почему бы вам не построить плот? Вам ведь на юг нужно, а на юг должна течь река, что за болотом. Это по течению в дальних протоках видно.
- Да мы плыли уже по реке, - сказал Витя. - Тысячу километров, не меньше. Петляет она страшно. Общее направление хрен угадаешь. Но вроде да, на юг... Мы бросили плот в ста километрах отсюда, когда пошли искать ваш хоул. А теперь думаем: вдоль обрыва пешком не быстрее ли будет?
- У обрыва мало дичи, - сказал я. - И там трудно найти воду.
Гости наживку заглотили и стали совещаться. Пошли смотреть, где растут пригодные деревья. Потом еще совещались. А я этой уловкой просто давал время как следует подумать всем нашим и себе.
Мы могли не гостей у себя пытаться оставить, а пойти с ними. У болота, если разобраться, нас ничего не держало, кроме кучи металлолома, которая все равно когда-нибудь кончится. А вблизи другого хоула, даже если он односторонний и ведет сюда, можно было найти еще людей. Валера и девчонки после смерти Васи заметно затосковали. Надежда вернуться на Землю, какой бы слабой она ни была, могла бы их взбодрить. Но самое главное - после появления Инги мы особенно хорошо прочувствовали, насколько нам не хватает знаний о планете, где мы оказались, и насколько легче было бы с такими знаниями жить. В дороге мы могли научиться у Инги лечить себя местными средствами, ну хоть на уровне шаманов и знахарей. Да и много еще чему.
Инга мне вовсю подыгрывала.
- Хочу, чтобы вы пошли с нами, - сказала она, поймав меня в стороне от остальных. - Нас слишком мало. Борю можно не считать. Он как бы здесь, но его как бы и нет. Делает все, что скажешь, но вообще толку с него в джунглях как от фермера на диспуте по теоретической физике. Случись что со мной и Витей, он в лесу неделю не протянет, а на Землю точно не вернется.
- А тебе важно, чтобы он вернулся?
- Да. Ты что, не понимаешь? Другие миры - это свобода. Неужели сам не почувствовал, когда оказался здесь? Не верю.
Конечно, я почувствовал.
- О проблеме перенаселения Земли можно будет забыть, - продолжала Инга. - Об истощении ресурсов - забыть навсегда. Воевать друг с другом люди, наверно, не прекратят, но у них хоть появиться шанс попробовать сделать это. Земля для современного человечества - как тюрьма. И это не чьей-то злой волей обусловлено, а просто ограниченностью жизненного пространства. Хочешь не хочешь - живи по тюремным правилам, под присмотром надзирателей. Потому что анархия еще хуже.
- Интересно, - сказал я. - Тебя что, судьбы человечества заботят?
- По идее не должны бы, - рассмеялась Инга. - Но на практике выходит наоборот.
Прошло несколько дней - мы думали. Я, Валера, девчонки, даже Машка. Я это видел по их глазам. А потом Лысый сказал за ужином:
- Ну и сколько можно репу чесать? Останемся - прокиснем возле этого болота. Здесь совсем не курорт. А пойдем с ребятами - может, хоть найдем место получше. Или вправду доберемся до Земли - чем черт не шутит. Поселок, что ли, жалко бросить? Мы его так и так бросим, сами собирались. Хижины давно пора переделывать, а иначе как-нибудь утром проснемся в развалинах.
- Короче, плот можете не строить, - сказал я Вите. - У нас целых два.
Все засмеялись и сразу повеселели. И не нужно было никому ничего объяснять или о чем-то детально договариваться. Мы и так понимали друг друга.
На следующее утро мы развили кипучую деятельность. Лысый раскочегарил печку и перековывал весь пригодный металл на остроги, наконечники для стрел и другие необходимые вещи. Валера ему помогал, а когда оказывался не нужен, резал из покрышек сандалии в запас. Машка взялась показать Вите лучшие охотничьи места и заодно накопать побольше клубней колючки. Инга с Дашей занялись заготовкой фруктов и съедобных трав на первое время, а нам с Эпштейном досталось усовершенствование плотов. Витя сказал, что река широкая и там можно ходить под парусом.
Боря обмерил наши плоты, быстро сделал подсчеты, карябая на земле прутиком, и сказал, какой высоты должны быть мачты и какие нужны по форме и площади паруса. Мачты мы сделали быстро, с креплениями для них возились гораздо дольше. Таня взялась за плетение больших тонких циновок для парусов, а позже к ней присоединились Даша с Ингой.
Десять дней мы заготавливали припасы и вообще все, что могло потребоваться в дороге. Сплели канаты для якорей и выбрали на островке со скалой камни для них. А Инга еще посоветовала вырубить щиты из крыш и капотов машин.
- Я могу ошибаться, - сказала она, - но мне кажется, на планете есть разумные. Не люди - местные жители. И если мы их встретим, лучше держаться настороже.
Глава 7
Перетащив на плоты припасы, вещи и оружие, мы установили на носовые треножники арбалеты и без всяких церемоний тронулись в путь, бросая поселок, в котором прожили целый год.
Шли то на шестах, то на веслах, и вскоре выбрались в незнакомые протоки, по которым плыли четыре дня. Витя сразу сказал: на реке часто невозможно сориентироваться, где главное русло, а где боковые рукава. Девчонки на ходу доплетали паруса. Мы то гребли, то бросали это дело и готовили древки для стрел, рыбачили, осматривались. Штурманом нашей флотилии единодушно назначили Ингу. Только она знала, куда вообще плывем, и могла ориентироваться на реке без карт и компаса. Который, кстати, у Вити был, но он его даже из рюкзака не вытаскивал. А вот на команды мы как-то не разбились и постоянно переходили с плота на плот, не в силах наговориться с новенькими и друг с другом. Витя старался держаться на том плоту, где не было Инги с Эпштейном.
- Устал я от них, - признался он мне. - Оба помешаны на своем и больше ничего знать не хотят.
Ну это кто бы говорил. Сам Витя был помешан на летающих тарелках так, что по сравнению с его увлеченностью интерес Эпштейна к хоулам казался невинным хобби. Потом я догадался, что Витя отчаянно влюблен в Ингу, но надежду на взаимность давно потерял и находиться рядом с ней ему нелегко. В то же время я заметил, что Даша всеми силами пытается отжать меня подальше от Инги, когда мы втроем оказываемся на одном плоту. И все время мы с Дашей были рядом, как бы я ни прыгал туда-сюда с одного плавсредства на другое. Вот те на! Сколько раз ведь пытался к ней подъехать, пока жили в поселке, но Даша отвечала на мои поползновения более чем прохладно, принимая хуже только ухаживания Лысого. А теперь, значит, когда конкурентка объявилась, она меня вдруг заревновала. Ну ладно, чертовка рыжая, курносая, конопатая, покажу я тебе... Однако что предпринять, как-то не придумывалось. Я только злился без толку, не зная, как теперь себя вести, и завидовал Валере с Таней, у которых с самого начала все было легко и просто.
Когда появилась Инга, я совсем уже было собрался поухаживать за ней, махнув рукой на Дашу; но теперь, если Инга меня отошьет, Даша ведь мне припомнит эту попытку. Или не припомнит?.. А если я сделаю вид, что Инга мне без разницы? Тогда зловредная рыжая стервочка моментом успокоится, и все у нас с нею пойдет по-старому.
Или не успокоится, а будет у нас наконец хорошо?
Э, нет, брат, тут торопиться не надо. Долго ты ждал - еще подождешь. Неспроста ведь Дашка тебя сторонится - что-то ей мешает, а сказать она не хочет. Вот и догадайся - что.
Инга поглядывала на меня нежно, почти страстно, когда это видела Даша, и лукаво - когда та этого не видела: опять решила мне подыграть. Даша принимала все за чистую монету, злилась и сжимала губы, однако их отношения с Ингой чудесным образом не портились. Витя во время подобных уроков актерского мастерства начинал сопеть так, что было слышно с соседнего плота, но в итоге его природное добродушие всегда побеждало раздражение, и наши с ним отношения не портились тоже.
