Терминатор. Часть 1 (СИ) - Киселев Андрей Александрович (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
Смогла бы она принять его теперь таким или нет? Поняла бы его? Может, тоже, нет. Как и родной отец. Если бы была жива сейчас.
— Мама — произнес тихо он, стоя и почти касаясь могильного холмика покрытой русыми коротко стриженными ежиком волосами робота киборга-гибрида головой — Прости меня мамочка. Прости.
Алексей плакал. И с его вырощенных искусственно слезных желез, бежали ручьем слезы. По тридцатилетнему робота и человека лицу. За которым, скрывался все тот же двадцатилетний мальчишка. Он видел своими красными киборга-гибрида, в глазницах бронированного колтаном черепа, горящими линзами камерами под живыми человеческими синими глазами, как слезы капали на заросшую травой и цветами могильную материнскую землю. Все это отображалось на цветном встроенном внутри его головы 40000000 битном мониторе. Он слышал, как надрывно гудел вместо его сердца где-то глубоко внутри ближе к стальному позвоночнику машины ядерный генератор, и теперь гудели уже обе водородные, попеременно батареи в грудной выдвижной ячейке под бронированным грудным щитом робота киборга инфильтратора. Как живые два человеческих сердца. Что-то происходило внутри его искусственного машины и человека тела. Машина, в которой находился, Алексей сама реагировала на его горе. Как он и сам понять не мог, но это происходило. На экране монитора высвечивались столбиками данные, но эти данные машина не могла индефицировать. Это был просто беспорядочный набор букв и цифр. Совершенно пустой набор букв и цифр. Это была боль самого внутри ее заключенного человека. Он чувствовал как по его искусственно созданному телу уже машины, блуждает в отчаянии его вживленное внутри человеческое Я. Эта энергия в живых биотоках, текущая по телу робота Т-888, вперемешку с электроэнергией самой машины. Уходя из тела в защищенный специальной амортизацией от ударов Центральный Нейронный Процессор, соединенный с живым с тем его живым человеческим Я внутри. Способным, обрабатывать до 40 миллионов вариантов в секунду, и обратно, растекалась сейчас обжигающим нестерпимым жаром по его бронированному металлом колтаном боевому эндоскелету.
Он чувствовал все. Каждый миллиметр своего тела и каждый узел, и деталь робота и человека. И это все теперь болело. Болело с невыразимой ноющей силой. Так как не болело никогда. Болела каждая деталь и каждый винтик в этом его искусственно созданном киборга Т-888 и одновременно гибрида теле. Первого и единственного такого в своем роде. Какой была и Юлия. Все это было создано на базе робота три восьмерки. Но совмещенного с человеком. И все болело. Это болела живая заключенная человеческая душа. Душа внутри самой машины. Душа, помещенная в каждый блок, узел и деталь искусственного творения своего нового родителя Скайнет.
— Мамочка, прости меня — он, плакал и молил ее лежащую там внизу в гробу и земле — Прости за все. Прости меня и брата Ивана. Прости. Я должен был, так поступить. Это ради всех, мама. Ради отца и брата и всего живого. Ради окончания этой войны, и ради всей жизни на земле.
Алексей положил свои манипуляторы эндоскелета руки в плоти и коже человека под кожаными рукавами черной кожаной куртки на могилу и так сидя плакал, прося прощения у матери, которую волею роковой своей такой вот судьбы когда-то оставил. И не знал ничего, о ее смерти. Как не знает до сих пор его старший брат Иван.
— Мама, я не мог по-другому — произнес, сквозь слезы Алексей — Не мог. Ты должна понять меня. Прости, что так поздно узнал о твоей смерти, мама.
— Алешка! — крикнул ему майор Кравцов — Слышишь, Алешка?!
Кравцов увидел людей в военной зеленке и летних маскировочных халатах разведчиков на окраине леса перед крайними оградками других могил. С оружием наперевес и с собаками. Они видели их, и Кравцов понял, что дело худо.
— Слышишь меня, Алексей! — он рявкнул, уже громко так, что, наверное, те тоже услышали, кто пришел по их душу.
Алексей соскочил на робота киборга ноги. Мгновенно как пуля и обернулся. Включая сканирующее тепловое зрение машины. Он увидел их всех. В отличие от Кравцова. Увеличивая и приближая свои цели. Видя их вооружение. И видя гавкающих в их сторону собак. Всех за деревьями и возле первых кладбищенских могил. И они стояли там и смотрели на них, пока и не двигались.
— Встань за мою спину — скомандовал Кравцов — Приказываю, боец.
— Зачем? — произнес Алексей — Им так быстро не убить меня.
— У них собаки — произнес Кравцов — Ты сам знаешь, что они натренированы охотиться на таких как ты теперь.
— Там Светлана и Семенов — произнес, видя Лескову среди солдат вооруженных плазменными винтовками. Она стояла за спиной лейтенанта Родиона Семенова — Там и наши все пацаны из обоих отрядов, Виктор.
— Я сказал, встань за спину — приказал снова майор Кравцов.
В этот момент, луч яркой плазмы, пролетев над могилами, врезался в грудь Алексея. Он только и успел, что оттолкнуть от себя Виктора Кравцова. Ударить наотмашь мгновенной реакцией гидравлической своей робота киборга руки. Спасая от выстрела. Да так, что при весе в девяносто с лишним килограмм, тот отлетел как пушинка и ударился об оградку соседней могилы и упал на землю.
Это выстрелил тот, кого Т-888 даже с помощью своего зрения не смог увидеть, стоящий в стороне ото всех и в засаде. Снайпер. В Скате-7. И через оптику, установленную на плазменную 9,25мм винтовку Вестингауз МЕ-25, вместо лазерной наводки. И попал в него. Попал в Алексея.
Плазма ударила прямо ему в грудь, прожигая кожаную куртку и верхнюю биологическую плоть машины. Врезаясь в прочный грудной бронированный колтаном щит, оплавляя его. Но, не сумев прожечь. Лишь отбросив назад через могилу матери и уронив на землю, ломая деревянную из струганных потрескавшихся досок оградку.
— Твою мать! — прокричать успел в ответ выстрелу лежащий на земле майор Кравцов — Беги, Алешка! Беги, не оглядываясь! Беги!
В тот же момент Кравцов сам, соскочив на ноги и расставив в стороны руки, кинулся навстречу стрелявшим и спустившим своих дико воющих и лающих собак русским ракетчикам повстанцам.
— Стойте! Не делайте этого! Что вы творите! — кричал он им, но им было совершенно плевать на него. Им нужен был тот, кто тоже соскочил на свои манипуляторы гидравлические на сервоприводах механические робота киборга ноги. Уже несся, перепрыгивая через могильники и оградки к другому краю кладбища. Стараясь ускользнуть от преследователей быстрее в густой сосновый заросший яркой зеленой хвоей и шишками лес. Получая на ходу попадания бронебойных пуль и плазмы в руки и в спину и голову. Дымясь и обгорая сверху, он летел как пуля, ломая кустарники и маленькие деревца под своими робота три восьмерки ногами. И топча их военными, шнурованными на длинной голяжке ботинками.
Он был безоружен. Он никогда не брал в руки теперь оружия. Его целью был мир. Он не стремился к войне, и он хотел мира. Это была машина с самыми благими побуждениями, наполненная болью и страданиями в своей душе. Машина способная любить, так как не мог ни один человек на этой сожженной ядерным огнем земле. Машина, способная понять любого человека больше, чем сам человек. Машина, любящая любую жизнь больше собственной жизни. И она хотела просто жить.
Виктор Кравцов попытался остановить их, но был схвачен тремя крепкими солдатами из своего же бункера и из-под командования лейтенанта Семенова и еще несколькими бойцами которых он не знал. Именно те и спустили своих здоровенных откормленных овчарок по следу робота беглеца.
Светланы Лесковой здесь уже не было. Она бросилась в погоню за беглецом роботом вместе со всеми.
— Бросьте этого предателя! — рявкнул, громко лейтенант Родион Семенов — Давай, тоже за ним, быстро все! Иначе уйдет! Что докладывать будем Остапенко и Гаврилову!
Все бросили Кравцова, оттолкнув снова его в сторону. И бросились бегом за убегающей в лес машиной. Они понеслись все на лай своих собак. Вскинув свое оружие и мелькая, мимо оградок кладбищенских могил. И следом за ними побежал и сам Виктор Кравцов.
