Колдовство в большом городе - Грин Саймон (читать книги регистрация TXT) 📗
Краткая справка: как известно, волшебница Нимуэ похитила сердце Мерлина, затем потеряла его. Вместе с сердцем чародей утратил большую часть своей силы. Дураков, желающих способствовать воссоединению сердца с его владельцем, пока не находилось.
— Рождение Тёмной Стороны связано с происхождением твоей матери. — Мерлин незаметно перешёл на человеческий язык. — С этим до сих пор никто не спорил, хотя откуда такие сведения, никому не известно. Не спрашивай, кто твоя мать. Ни во сне, ни наяву мне не дано разглядеть, кто она. Подобных ей на свете очень немного. Был однажды случай, за несколько лет до твоего рождения, который встряхнул всю Тёмную Сторону. Массовые видения, каких не бывало раньше. В материальный мир вернулось нечто древнее и могущественное, и баланс сил сдвинулся навсегда. Всплеск, правда, оказался на удивление коротким. Незваный гость тут же пропал из виду — что, разумеется, невозможно. Это был первый знак. Как минимум, твоя мать принадлежала к числу Могущественных и Владык. Наверное, принадлежит и сейчас. Лично я полагаю, что твоя мать — величайшая из ведьм, Фата Моргана. Или, по крайней мере, была когда-то ею. В царствование короля Артура никто, кроме неё, не рисковал противостоять мне. Странная, очень странная личность: могущества ей не занимать и собой хороша, но что она за существо? До сих пор не понимаю. Ни Артуру, ни мне она не открыла всего. В особенности я не верил в трогательную историю о том, что она — сводная сестра Артура. Это был лучший способ втереться к нему в доверие — к родственникам Артур, выросший сиротой, относился очень трепетно. Сначала она использовала Артура и родила сына Мордреда, затем разрушила Камелот с помощью сына. Уж не собирается ли твоя мать уничтожить Тёмную Сторону с твоей помощью? О да! Я знаю, что ты разглядел во временном сдвиге. Ужасное будущее: разрушения и гибель, повсюду хозяйничает смерть — все это дело рук твоих. За последние годы такие видения посетили не только тебя.
— Говорят, ты сам убил Фату Моргану? — попытался я переменить тему.
— Я всё сделал как надо, — ответил Мерлин сухо. — Но она обещала вернуться… Заметь, Артур тоже сказал, что вернётся, и я жду его до сих пор.
—. Понимаю… ты хочешь вернуть не только сердце…
Мерлин неторопливо кивнул:
— Артур был особенный. Когда-то я занимался политикой — приятно иногда посадить на трон короля. Взойти на трон ему помогли мои интриги с Утером Пендрагоном, но Артур далеко превзошёл все мои — и не только мои — ожидания. Он оказался лучшим из нас. Я следовал за ним — ни за кем больше. Я наметил его для великих дел, но он все совершил сам. Великое царство, основанное на разуме и сострадании, где не место извечному безумию. Священное королевство логров, горящее, как звезда в ночи…
Мерлин задумался, вспоминая.
— Я мог бы достичь большего. Мне предлагалось стать Антихристом, единственным сыном Сатаны от смертной женщины, но я уклонился от такой чести. Даже ребёнком я всегда хотел идти своим путём. Чтобы защитить свою свободу, я уничтожил всех, кто планировал моё рождение и впоследствии пытался меня направлять. Что стало с моей матерью, не помню, она не пережила родов. Наверное, я просто разорвал её на части, торопясь родиться.
— А как же… отец? — спросил я.
— Мы с ним не разговариваем. Много лет я развлекался, создавая страны и низвергая королей. На моём пути встретился Артур, и всё изменилось. Он пристыдил меня за убогость воображения; я полюбил его. Он стал мне сыном и отцом одновременно, светочем в царстве тьмы. Понятно, что я никогда не сомневался в реальности ада, но он заставил меня поверить и в небеса. Я вручил ему свою жизнь. Нетрудно было бы и умереть за него, но… я всегда знал, что не смогу спасти Артура, не превратив его в чудовище, которое он первый возненавидел бы. Он сам доказал высокую цену своей мечты, когда умер за неё. Они встретились с Мордредом на поле боя и погибли, можно сказать, на руках друг у друга, так и не разглядев как следует свою судьбу. Я тогда был далеко — убивал Фату Моргану. Потом, когда ушёл Артур и не стало Камелота, я ко всему потерял интерес Едва ли не с облегчением встретил я милую предательницу Нимуэ. Она была действительно хороша, мой мальчик…
Мне снова захотелось переменить тему: нет ничего хуже сентиментального трупа.
— И всё же как насчёт происхождения Тёмной Стороны?
Мерлин шевельнулся на троне. Лицо его вновь приняло осмысленное выражение.
— В молодости я учился у Могущественных, что были прежде меня. Кто создал Тёмную Сторону — неизвестно, говорили они. Известна только цель: создать на Земле такое место, которого не достигает ни власть небес, ни сила ада. Единственный оплот свободы во вселенной. Вот почему отсюда меня никто не гонит, несмотря на моё… дьявольское происхождение. Но это всё, что я знаю наверняка. Тебе нужно найти кого-нибудь постарше. Один из моих старых учителей и сейчас на Тёмной Стороне, хотя он уже не тот, что прежде. Гёрни-охотник, неукрощённый дикарь, свободный дух лесов и полей, летящий впереди Дикой Охоты. Зелёная мечта старой Англии под пологом девственной чащи.
— А как его найти?
— Хороший вопрос. Последний раз я говорил с ним тысячу лет назад. С приходом цивилизации духу дикой природы приходится отступать. Не может же он жить в городах… Думаю, сейчас он лишь слабое подобие той силы, какой был когда-то. Но ему известны многие секреты минувших дней, и со мной он поделился не всеми. Может быть, у тебя получится и ты убедишь его открыть тайну. Воспользуйся своим даром, мой мальчик. Найди Гёрни-охотника, если посмеешь.
— Ещё что-нибудь — на прощание? — спросил я.
— Знаешь… я мог бы заставить тебя отыскать моё сердце. Твой дар… — криво улыбнулся Мерлин.
— Попробуй. Одно нехорошо: я ведь его уничтожу, прежде чем отдам тебе.
Мерлин кивнул огромной головой:
— Ну да… конечно…
Он поднялся, и трон исчез. Последний раз оглядев странный интерьер, Мерлин вошёл обратно в пентаграмму и опустился в погреб. Одна за другой линии пентаграммы начали исчезать, и, когда погасла последняя, на полу возник Алекс Морриси, лежащий в позе эмбриона. Затихли ветры времени, а вслед за пентаграммой исчез дуб и плетёная маска. Настоящее вернулось. Я глубоко вздохнул. Не так просто говорить с теми, кто мог бы убить тебя запросто, шутки ради. С другой стороны, это моя работа… Я подхватил Алекса под мышки и посадил его спиной к стойке, которая весьма кстати вернулась на место. Алекс глотал слезы и трясся от гнева не меньше, чем от потрясения.
— Все эти годы ты молчал, Мерлин! Ни слова ни мне, ни моим предкам! Я, оказывается, не Пендрагон! Не потомок великого короля. Проклятое отродье Мерлина, ничего более… Так и сдохну за стойкой бара.
Я искренне сочувствовал, но вслух ничего такого не сказал. Алекс не любит, когда к нему относятся хорошо. Алекс любит жаловаться на судьбу, а готовый помочь друг грозит испортить картину. Так что, кряхтя, он поднялся на ноги самостоятельно. Чёрный костюм, чёрный берет, прикрывающий лысину, — помесь гробовщика с непризнанным художником. Гнев сменился знакомой хандрой. Хандрил Алекс по всем правилам. Он уже совсем собрался произнести соответствующую речь, но я демонстративно занялся вышибалами, которые застонали на полу, где только что стоял дуб. Алексу пришлось присоединиться ко мне: хороших работников надо беречь.
Люси и Бетти Колтрейн не понесли большого ущерба, если не говорить о моральном. Придя в себя, они очень сильно разозлились. Судя по всему, Мерлин изменил бар, заставил Алекса позвонить мне, а затем явил себя во всём блеске одним махом и без предупреждения. Посетители исчезли мгновенно. Когда Люси и Бетти попытались возразить, Мерлин их походя прихлопнул. По-моему, сейчас им было просто неловко. Крупные, мускулистые, они привыкли справляться с любым, а в «Странных парнях» это дорогого стоит. Мы с Алексом уважительно стряхнули с девочек пыль и сразу же нашли для них работу — приводить зал в порядок, а сами прошли за стойку.
— Кажется, у меня аллергия на омелу, — заявила Люси, расчёсывая руку.
