Дранг нах остен по-русски. Тетралогия (СИ) - Зайцев Виктор Борисович (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
-- В Европу вчера отправили первую партию листовок, с описанием сговора иудеев с католиками, разоблачённого в Льеже. - Добавил Павел Аркадьевич. - Одновременно будут распространяться листовки и брошюры с избранными местами из Торы, где весьма убедительно и конкретно говорится о неполноценности всех гоев, не иудеев, о необходимости их истребления. Боюсь, что это вызовет новые еврейские погромы.
-- Ну, на территории Новороссии иудеев практически нет, все, кто остался, давно крещены в православие. Команду об их охране мы сегодня отправим шифровками всем властям на местах и военкоматам. - Спокойно рассудил врио наместника, давно предусмотревший подобную реакцию на публикацию статей. - В Западном Магадане аналогичная ситуация, там некого громить. На оккупированных нашими войсками территориях иудеев много, но, наших отрядов возможные погромщики, уверен, боятся гораздо больше, нежели борются за "чистоту рядов". Ну, а за граждан других стран пусть переживают их правительства. На Руси мы ничего распространять не будем, только отправим все печатные труды для ознакомления, экземпляров по десять вполне хватит.
-- Далее, - продолжил чтение плана капитан Кожин. - Далее, планируется согласование текста "Книги книг" с Московским патриархатом, думаю, там вопрос решат в нужном русле. Иван Пятый после захвата Швеции будет нуждаться в аргументах ассимиляции шведов, как бывших славян, под единым правлением Москвы. Александрийский патриарх-папа несомненно будет на нашей стороне, куда ему деваться, с руки, можно сказать, кормим. Константинопольских патриарх встанет на дыбы, но, мы полагаем, не упустит возможности нагадить католикам. Всегда можно намекнуть на Среднюю Азию, откуда идут две трети финансовых поступлений Константинопольского патриархата. В крайнем случае, наш представитель получил инструкции, пообещать возвращение Святой Софии под православные кресты.
-- Вы что? Без меня войну развязываете, да ещё с Турцией? - Хмыкнул Седов, сам недавно обсуждавший подобные аргументы для Константинопольского патриарха.
-- Не будет прямой войны, уверен, вопрос решим чужими руками или деньгами. - Твёрдо взглянул в глаза наместнику капитан. Кожин великолепно знал Ближневосточный регион и не сомневался, что найдёт способы договориться с турками, либо надавить так, что не смогут отказаться. - Так вот, на согласование во всех патриархатах мы отводим около месяца. За это время будет проводиться необходимая рекламная работа против иудеев и католиков, пытавшихся лишить добрых христиан своего богатого наследия. За это время типографии напечатают триста тысяч штук нашей "Книги книг", в экономном варианте, естественно. Эти книги будут раздаться бесплатно всем прихожанам православных храмов. Сначала в городах Новороссии и Западного Магадана, затем за границей.
-- Хватит? - Удивлённо взглянул на капитана Седов.
-- Нет, конечно, мы рассчитываем, что придётся раздать до двух миллионов бесплатных книг. Учитывая, что одна книга будет на каждую семью, охвачены будут практически все жители Новороссии. Кроме оккупированных территорий, где бесплатно будем раздавать только листовки и брошюры. А сами "Книги книг" будем продавать по себестоимости. На это уйдёт ещё около миллиона штук. - Сергей вздохнул и продолжил. - Эта красивая книга будет напечатана тиражом в триста тысяч экземпляров и предназначена для подарков. Всё уже посчитано, вот перечень и количество, куда и сколько будет нужно отправить. Все патриархаты, разумеется, все православные монастыри и храмы, все православные светские правители, начиная от уровня градоначальников.
-- Это всё? - недоверчиво покачал головой Седов.
-- Нет, достигнута договорённость с Новороссийским патриархом и митрополитом Петербурга и Новороссии, что "Книга книг" будет обязательна к изучению в семинариях и на уроках закона божьего в школах. С января будущего года нашу Книгу отправляем во все колонии, в Югорусь и Северную Индию. Вместе с листовками и брошюрами о заговоре иудеев и католиков, естественно. Теперь всё. - Кожин твёрдо взглянул в лицо Валентину уверенным взглядом.
-- А с льежскими жуликами, что предлагаете делать? - Встал с места Седов, расхаживая по кабинету. - Вменить им ничего нельзя, преступлений они формально не совершали, да и Льеж не наша территория.
-- Нами завербованы руководители Льежского гетто, уверен, попыток оправданий со стороны иудеев не будет. А захваченных и допрошенных махинаторов из гетто предлагаю отправить в Израиль, иудеев на постоянное место жительства под надзором. Католиков выслать в любой из наших монастырей. Убирать их нежелательно, всегда могут понадобиться живые свидетели, а отпускать на свободу опасно, начнут рассказывать о пытках и прочей глупости.
-- Хорошо, подготовь документы, я подпишу. - Валентин вернулся на место и улыбнулся Павлу Аркадьевичу. - Предполагали ли Вы, мой друг, что всё так обернётся?
-- Не знаю, - покачал головой старый историк. - Порой мне кажется, что никакой Российской Федерации не было, что прошлая наша жизнь была сном. И мы, на самом деле обычные авантюристы, выросшие в шестнадцатом веке, случайно получившие передовые знания. Рискнули ими воспользоваться и, как ни странно, нам повезло.
-- Да, я тоже часто об этом думаю. - Погрустнел Валентин, вспоминая погибшую жену Жанну Седову. - Однако, на фоне других исторических авантюристов наши достижения не выделяются так уж принципиально. Те же подвиги Кортеса и Писарро, захватившие огромные империи, значительно больше наших владений, с меньшими силами и без всяких новшеств? А наши сибирские казаки, приводившие под руку царя огромные территории с сотней сподвижников? На фоне таких свершений наши потуги кажутся избыточными и медлительными, а мы просто лентяями тупорылыми. По происшествии времени, видится мне, мы могли бы сделать гораздо больше и меньшими силами.
-- Да, по происшествии времени всё выглядит легче и проще, - кивнул головой Павел Аркадьевич. - Возможно, через двадцать лет мы и нынешние дела вспомним с улыбкой.
-- Уверен, в этом! - Твёрдо взглянул старому товарищу в глаза Валентин. - Не зря сегодня с нами Сергей, он проследит за выполнением обоих наших планов. И католикам с иудеями не дадим голову поднять, и славянскую Книгу книг сделаем главным чтением для христиан. Пусть через пару веков пишут оперы и снимают кинофильмы на сюжеты славянской истории, разворачивавшейся на огромных просторах от Индии и Урала, до Египта и Фрисландии, а не диких козопасов-семитов, сорок лет ходивших по пятачку размерами меньше московской области. Тогда и нам умереть можно с чистой совестью, все наши грехи за это зачтутся, уверен.
-- Дай-то бог. Тогда наша Книга книг станет настоящим ударом в сердце католичеству и европейскому стяжательству.
Глава девятая. Год спустя. Осень 1606 года.
Дождь барабанил унылыми бесконечными струйками воды по стёклам и подоконнику, порывы ветра иногда вносили разнообразие в монотонный стук капель. В закрытой вьюшкой печной трубе раздавалось завывание ветра, напоминая об отвратительной погоде на улице. Несмотря на тепло в доме, озноб охватывал плечи и спину, заставляя кутаться в шерстяную кофту, подаренную три года назад друзьями. Валентин Седов, временный наместник Новороссии, сидел за столом в кухне своего старого петербургского дома, с удовольствием ел борщ, поданный на ужин женой. Та сидела напротив, за столом, любуясь на мужчину, подкладывая куски хлеба на тарелку. Больше никого на втором этаже дома, ставшем родным за двадцать пять лет проживания в Петербурге, не было.
Где-то там, в городе, за густой пеленой дождя и вечернего мрака, жили дети и внуки, шла бесконечная политическая возня. Внизу, на первом этаже дома, тихо дремала охрана, положенная первому лицу богатейшей и сильнейшей в мире страны. По периметру усадьбы мерно гудела сигнализация, изредка проезжали патрульные машины мимо парадного крыльца. А здесь, на втором этаже сложенного из лиственных брёвен дома, в небольшой кухне, с окнами, выходящими в огород, было тихо и уютно. Словно и не было никакой Новороссии за стенами, не было никакого семнадцатого века. А сидел Валентин со своей женой, как сорок лет назад в старом отцовском доме, в провинциальном русском городке. Так же светила неяркая лампочка над столом, так же гудел холодильник в углу, а на кухонном столе-тумбе стояла посуда. В шкафу у стены за стёклами блестели чашки-кружки, в нержавеющей мойке отмокала сковорода.
