День Суркова (СИ) - Лебедев Александр Александрович (мир бесплатных книг TXT) 📗
- Хм, - усмехнулся Сурков, - детский сад, ей Богу.
Он изобразил левой рукой зайца, а правую ладонь оттопырил так, что она отдаленно напоминала хищника с вытянутой мордой.
- «Здравствуй, зайчик». - «Здравствуй, лиса». «Я от тебя убегу». - «А я тебя съем». Как вы думаете, съест лиса зайца?
- Конечно, съест, - кивнул депутат.
- А может, не догонит? - предположил педагог.
- Вы считаете, что съест, - ткнул пальцем в депутата Сурков, - вы - что не догонит, а я сам еще это не решил. Возможно, заяц съест лису, так на что мне ваши мысли?
- Откуда в вас, молодой человек, такое самомнение? Может, это вы моя фантазия? Может, это я умер?
- Если бы я был вашей фантазией, вы бы об этом догадались, и уже я морочил бы вам голову и, поверьте, не дал бы повода усомниться, что такой же, как вы.
- Хотите сказать, что когда ваш мозг умрет, мы тоже исчезнем? - возмутился Иван Иванович.
- Без сомнения.
- А альтернатива нашей жизни?
- Тут вам не повезло, - вздохнул Сурков, - альтернативой моей физической жизни будет смерть физическая, а вот альтернативы жизни моих персонажей, увы - не предвидится.
- Но почему? - изумился Марк Гаврилович.
- Не принято, - развел руками Сурков, - если бы после каждого прочтения Дездемона попадала в Рай, а Отелло в Ад, то оба эти заведения превратились бы в клубы двойников. Или вы устраиваете поминки при выключении телевизора?
Марк Гаврилович засмеялся первым. Иван Иванович хохотал дольше. Он хватался за живот и перебирал пальцами на ногах:
- А ведь я тебе, сынок, чуть не поверил. Красивую ты побасенку извлек, но даже если бы она и проехала, самой сути бы не изменила.
- Почему?
- Научись отделять мух от котлет. Пойми или запомни: жизнь сама по себе, смерть - сама. В противном случае не было бы на Земле творящих добро, не было бы и негодяев. Вместе с жизнью рождалась бы смерть, никто в авариях не погибал, войны приводили бы к взрывам рождаемости, население планеты не увеличивалось.
- Нет, молодой человек, - вмешался Марк Гаврилович, - вы нам что предлагаете, поверить в безысходность спора? А души, позвольте спросить, куда?
- Да, - присоединился Иван Иванович, - через несколько миллиардов лет Солнце превратится в красный гигант, Земля сгорит, а мы? Ладно мы, нас ты придумал, твоя-то собственная душа куда?
- Этого я не знаю, и вообще, я вам не ликбез и не церковный кружок!
- Хорошо, допустим, молодой человек, вы правы. Допустим, есть связь между дуальными понятиями, и, допустим, добро взаимосвязано со злом. Но количество? Количество добра должно соответствовать размерам или другому соотношению зла, а люди, творящие добро, создают не что иное, как пустоту.
- Природа не любит пустоты, сынок, - погрозил пальцем депутат. - Не любит. Перпетуум-мобиле сегодня не актуален, философский камень никто не ищет. Что на это скажешь?
- Я при жизни таких не встречал.
- И напрасно, - Марк Гаврилович наставительно вознес палец. - Был у нас в школе сторож. Добрейший души человек - золото.
- Чем же он прославился? - спросил Иван Иванович.
- А денег не брал. Радикально так. Не брал и все, сколько его ни просили.
- Так это дуралей! - обрадовался Иван Иванович.
- Как бы не так. Видели бы вы, как он в шахматы сражался. Ух, - Марк Гаврилович взмахнул рукой, - ну вылитый Капабланка.
- Одно другому не мешает, - посетовал Иван Иванович, - если это паранойя, так он запросто мог в мастера выбиться. Ну, а шизофрению и невооруженным глазом видать...
- Простите, товарищ депутат, - обратился Сурков, - а вы-то почем знаете?
- Знаю, - Иван Иванович изобразил гордый вид, - почти год носил шляпу химзащиты. Пока вы тут спокойно прохлаждались, бдил, так сказать.
- Что же происходит с душой, если она заражается?
- Болеет.
- А вылечить-то ее можно? - нетерпеливо спросил Сурков.
- Вам не кажется, коллеги, что вы отвлекаетесь? - напомнил о себе Марк Гаврилович.
- Помолчите, педагог, - бестактно прервал его Сурков. - Так, как душу вылечить?
- А чего это ты, сынок, разволновался? Ну-ка, покажи язык! - депутат заглянул Суркову в рот и разочарованно покачал головой. - Нет. У тебя даже «белки» нет.
- Да нет. Я не про себя. Девушка моя в Аду заразилась.
- А-а, - протянул Иван Иванович, - ты ей теперь не поможешь. Наверняка она уже в теле по поверхности носится.
- Это еще зачем?
- В Аду грешников не лечат. Кто будет антишизофрин, параноидол и обездушивающее переводить? Ну если только черт. Ну если только продвинутый.
- А обычные грешники?
- Я же тебе сказал: в тело - и на поверхность. Там, Сурков, по-прежнему есть больницы и работают врачи. Или ты настаиваешь, что мы не жили? А, Сурков?
* * *
Обещания дуры обязательно сбудутся. Сурков должен был об этом помнить, и ему казалось вдвойне обидным отдавать заработанные баллы депутату и делиться с бесцеремонной Галей. Вкушать ЛБ Сурков не стремился, его дегустационная карта не могла попасть в пробовательную, но проданным ЛБ можно было пополнить счет. А при накоплении определенного количества очков заявить о сдаче на вид или даже на удостоверение. А там.... Там можно выяснить, почему он, Сурков, скорее мертв, чем жив, или хотя бы попытаться это сделать.
Сурков извлек из аппарата голубую карту и с сожалением прочел текущий остаток:
- Практически все сначала.
- А я тебя предупреждала, - укоризненно промычала Галя.
Несмотря на усердие, она не могла скрыть своего возбуждения.
- Помню, - неохотно ответил Сурков.
- Будешь в следующий раз знать!
- Буду. У тебя-то много очков? Когда шляпу снимешь?
- Еще не скоро.
- А ЛБ много заказала?
