Темное сердце Лондона - Грин Саймон (книги онлайн бесплатно txt) 📗
Я возвращаюсь к прежним знакомым, в старые места, к полузабытым обидам. И хочу верить, что делаю это не напрасно.
Я не надеюсь остаться незамеченным. Имя Джон Тейлор многим известно на Тёмной Стороне, и его наверняка не забыли за моё пятилетнее отсутствие. Это вовсе не означает, что все знают меня настоящего: спросите обо мне в дюжине разных мест, и вы получите разные ответы. Меня называют магом и колдуном, мошенником и ловкачом, а ещё честным негодяем. Все, кто так говорят, конечно же, ошибаются. Я никого не подпускаю к себе близко. Для одних я герой, для других мошенник, а на самом деле во мне есть всего понемножку. Я умею ещё кое-что, кроме розыска пропавших, и мои способности весьма впечатляют. Если я задаю вопрос, люди, как правило, дают на него ответ.
Я всегда был опасным человеком, даже на Тёмной Стороне; правда, это было пять лет назад, до того, как судьба поймала меня в сети любви. Я не знал, по-прежнему ли я опасен, но надеялся, что да. Если человека сбивают с велосипеда бейсбольной битой, он не теряет навыков езды. Вот почему я никогда не ношу с собой пистолета, он мне просто ни к чему.
Мой отец умер от пьянства. Он так и не смог смириться с тем, что его жена оказалась нечеловеком. Я совсем не знал своей матери; соседи по очереди присматривали за мной, кто охотно, кто словно против воли. В результате я нигде не чувствовал себя дома.
Я не все знаю про самого себя, хотя желал бы получить ответы на многие вопросы. Поэтому, наверное, я и выбрал профессию частного сыщика. Мне нравится находить ответы на вопросы, мучающие других, раз уж я не могу сделать то же самое для себя.
На работе я ношу длинный белый плащ. С одной стороны — потому, что от меня этого ждут, с другой стороны — такая одежда практична, поскольку создаёт стандартный образ, за которым можно прятать своё истинное «я». Я люблю вводить людей в заблуждение и никого не подпускаю слишком близко. Не только ради собственной безопасности, но и ради безопасности других.
Я сплю один, ем всё, что вредно для здоровья, сам себя обстирываю — когда вспоминаю о стирке. Для меня важно чувствовать себя самостоятельным и независимым. Мне не везёт с женщинами, но вина в этом целиком лежит на мне. Несмотря на свой образ жизни, я по-прежнему романтик — со всеми вытекающими отсюда последствиями. Моей самой близкой подругой была наёмная убийца, работавшая исключительно на Тёмной Стороне. Однажды она попыталась меня убить… Никаких обид, ведь то была её работа!
Я пью слишком много, но меня это не огорчает: выпивка даёт приятное расслабление и забвение. А мне так много хочется забыть…
И вот теперь, благодаря Джоанне Барретт и её сбежавшей дочурке, я возвращаюсь в ад. Туда, где меня пытались убить с тех пор, как я себя помню, а почему — мне так и не удалось узнать. Я возвращаюсь туда, где чувствую себя по-настоящему живым. На Тёмной Стороне я не просто один из частных детективов… Вот почему я оттуда сбежал. Мне очень не нравилось то, во что я начал превращаться.
Но когда в компании с Джоанной Барретт я спускался в метро, раскинувшее сеть туннелей под лондонскими улочками, будь я проклят, если не чувствовал, что возвращаюсь домой.
Совершенно не важно, какую станцию или какую линию выбрать, — все они ведут на Тёмную Сторону. Все станции метро выглядят абсолютно одинаковыми: одинаковые плитки, одинаковые уродливые механизмы, слишком яркий свет и огромные рекламные экраны и плакаты. Только наивные туристы могут полагать, будто пыльные автоматы, продающие всякую всячину, и в самом деле что-то продают. На грязных одеялах сидят бездомные, выпрашивая монетки или просто прячась здесь от ветра и дождя.
И конечно, здесь непрерывно звучат шаги. Торговцы, служащие, туристы, бизнесмены, журналисты — все куда-то спешат. Лондон ещё не достиг того уровня перенаселения, от которого страдает Токио, где специальные служащие заталкивают пассажиров в переполненные вагоны, чтобы двери могли закрыться, но мы постепенно приближаемся к тому же.
Джоанна старалась держаться поближе ко мне, пока мы пробирались по туннелям. Было видно, что её не волнуют ни убогая обстановка, ни толчея, хотя она наверняка привыкла к лучшим условиям: к длинным лимузинам с шофёром в униформе, к охлаждённому шампанскому в любое время суток. Я старался не улыбаться, глядя, как она пробирается сквозь толпу. Выяснилось, что у неё нет мелочи, поэтому мне пришлось оплатить оба билета. Мне даже пришлось объяснять ей, как пользоваться автоматами при входе.
Все эскалаторы работали, и мы спустились на нижний уровень. Я выбирал направление наугад, надеясь, что старые инстинкты выведут меня в нужную сторону, и наконец увидел указатель, который искал. Только владеющий инокианским языком смог бы его прочесть и понять. Этот язык, если хотите знать, был создан очень давно, чтобы смертные могли разговаривать с ангелами. Вообще-то я встречал всего одного человека, который умел правильно произносить слова на инокианском языке.
Схватив Джоанну за руку, я потащил её в туннель под указателем. Она раздражённо высвободилась, но не сопротивлялась, когда я подтолкнул её к двери с надписью «Служебный вход». Мы оказались в каморке, заставленной чучелами в форме сотрудников Британской железной дороги (не спрашивайте, зачем они там стояли), я закрыл дверь, и наступил миг полного блаженства — мы больше не слышали шума толпы.
На стене висел телефон, я поднял трубку и, хотя не услышал гудка, произнёс всего два слова: «Тёмная Сторона».
Положив трубку на место, я выжидательно уставился в стену, а Джоанна озадаченно смотрела на меня. И вдруг в серой стене появился разлом и стал медленно расширяться, явив нашим глазам длинный узкий проход. Кроваво-красный туннель не был облицован, зато озарялся льющимся непонятно откуда тусклым неровным светом и напоминал открытую рану. Из туннеля пахнуло прогорклыми духами и увядшими цветами; донёсся гул множества голосов, то затихающих, то усиливающихся; долетели обрывки музыки, словно одновременно работали несколько радиостанций; вдалеке зазвенел монастырский колокол, слабый, печальный, одинокий.
— И вы хотите, чтобы я туда пошла? — Джоанна не сразу обрела дар речи. — Это похоже на дорогу в ад!
— Почти, — спокойно согласился я. — Это дорога на Тёмную Сторону. Поверьте, эта часть пути вполне безопасна.
— Скверное место, — тихо заметила Джоанна, зачарованно глядя в туннель, словно птица в глаза змеи. — Очень… странное.
— И странное, и скверное, что правда, то правда. Но это — путь к вашей дочери. Если боитесь, лучше вернитесь прямо сейчас. Потому что впереди будет ещё хуже.
Она вскинула голову и упрямо сжала губы.
— Указывайте путь.
— Как знаете!
Я шагнул вперёд, Джоанна — за мной.
Мы покинули обычный мир.
Туннель вывел нас на платформу, которая на первый взгляд выглядела так, как и должна была выглядеть обычная платформа. Джоанна с облегчением вздохнула, и я не стал ничего ей говорить — пусть лучше сама увидит. Стена за нашими спинами успела сомкнуться, когда я повёл Джоанну по платформе.
Последний раз я был здесь пять лет тому назад, но с тех пор ничего не изменилось. Стены, покрытые кремовой плиткой, кое-где забрызганные кровью, на них — царапины, скорее всего следы чьих-то когтей, и всевозможные граффити. Как всегда, слово «Ктулху» было написано с ошибками.
Список станций на стене тоже не изменился: «Водопад теней», «Тёмная Сторона», «Гасельдама», «Улица Богов». Плакаты рядом с перечнем станций были странными, неприятными, как сны, которые лучше не вспоминать. Известные субъекты рекламировали фильмы, поездки и услуги, о которых в нормальной жизни говорят только шёпотом. Люди, толпившиеся на платформе, тоже представляли собой впечатляющее зрелище, и я с удовольствием наблюдал за реакцией Джоанны. Было ясно, что, будь моя клиентка одна, она надолго застыла бы с разинутым ртом и широко распахнутыми глазами. Но она не собиралась доставлять мне удовольствие, демонстрируя свою растерянность, поэтому брела по платформе, бросая быстрый взгляд то на одно диво, то на другое.
