Адмирал Империи 29 (СИ) - Коровников Дмитрий (книги без сокращений .txt, .fb2) 📗
— Вы смеете угрожать офицеру императорской гвардии? Да вы в своем уме, капитан⁈ За одно это вас ждет трибунал!
Договорить полковник не успел. Один из ретивых космопехов «Афины», не выдержав наглости Зубова, с ревом кинулся вперед, на ходу вскидывая винтовку и метя прикладом в грудь ближайшего к себя «преображенца». Однако ударить не успел. Мгновенным, почти неуловимым движением гвардеец перехватил оружие, как пушинку вырвал его из рук опешившего бойца и с размаху саданул тому этим же прикладом в забрало шлема. Бронестекло конечно же не лопнуло, но «морпех» от сильного удара рухнул на палубу несколько оглушенный.
Это тут же стало сигналом к началу общей свалки. Рыча от ярости, космопехи с обеих сторон сшиблись в рукопашной, круша и молотя друг друга, словно у них отказали предохранители. Даже понимая всю абсурдность ситуации, никто не желал уступать. В тесном коридоре вспыхнула ожесточенная схватка, которая, впрочем, продлилась недолго. Несмотря на численное превосходство, бойцы «Афины» явно уступали в классе прибывшим с императорского флагмана гвардейцам. Вернее уступали их латы. Новейшие скафандры «Ратник-500», усиленные сервомоторами, наголову превосходили устаревшие бронескафандры космопехов Таси.
Демид Зубов и его подчиненные, работая в слаженной связке, без лишних церемоний теснили и расшвыривали по сторонам несчастных штурмовиков с «Афины», словно те были сделаны из бумаги, а не закованы в сталь. В дело шли приклады, ботинки, кулаки, закованные в боню перчаток. Оружие никто применять не стал, устав подобные выходки выжигал из штурмовиков еще на стадии кадетства.
Демид Зубов несмотря на высокий ранг был первым в этой мясорубке, подраться он никогда не был прочь. В какое-то мгновение полковник схватил зазевавшегося капитана, того самого, кто дерзил ему, за ногу и буквально швырнул его в толпу соратников, опрокидывая целый строй как кегли. Именно настолько превосходили доспехи гвардейцев стандартные бронескафы космопехов «Афины».
Думаю, вы уже поняли, что исход схватки был предрешен. Методично и неумолимо, шаг за шагом гвардейцы прорубали себе путь к лифтам, сминая любое сопротивление на своем пути. И вот уже последний боец «Афины» с хрустом впечатан в переборку могучим ударом огромного кулака в бронированной перчатке. Палуба вокруг была усеяна стонущими и корчащимися телами космопехов в помятых скафандрах. В отличие от них гвардейцы по-прежнему все как один стояли на собственных ногах, будто ничего особого не произошло…
Тася, как только узанала о плачевном исходе стычки своих космопехов с гвардией, многозначительно хмыкнула, еще раз удостоверившись в превосходстве последнего поколения ДОСпеха, и тут же облачилась в свой личный «Ратник-500». Да у нее был точно такой же «Ратник», как и у «преображенцев» — так сказать связи помогали. Вокруг нее суетились встревоженные офицеры вахты и кавторанг Жила, лихорадочно обсуждая планы обороны мостика. Аристарх Петрович в отличие от княжны не так философски отнесся к позорному поражению своих штурмовиков и сейчас сильно злился, прежде всего на этих выскочек из личной охраны царя.
— Если эти змееныши решили помериться яйцами, — кивнул Жила, переглядываясь со своими подчиненными, которые также спешно облачались в броню, в ожидании второго раунда разборок. — Что ж, выкатим им свои… Посмотрим у кого больше.
За спиной Таисии, стаявшей молча и о чем-то размышлявшей, уже рычала и щелкала затворами собравшаяся в рубке толпа вооруженных космоматросов в тяжелых боевых скафандрах. Пусть только сунутся! Напряжение на капитанском мостике звенело, словно натянутая струна. Каждый замер на своем месте и не сводя глаз со входа.
— Они уже здесь…
Двери разошлись в стороны, впуская в гостей. В проем вломились гвардейцы императора, ворвавшиеся на капитанский мостик, как к себе домой. Видя, что происходит и что их уже джут, «преображенцы» мгновенно расположились полукругом, вскидывая оружие. Впереди грозной группы стоял Демид Зубов. Забрало его шлема было поднято, являя ошеломленным взглядам красивое лицо с пронзительным стальным взором и высокомерной полуулыбкой. Полковник обвел сгрудившихся на мостике офицеров и космоматросов уничтожающим взглядом и неторопливо двинулся вперед.
Таисия Константиновна, раскрасневшаяся от гнева, тоже шагнула навстречу Зубову. Княжна была готова броситься на этого наглеца прямо сейчас, и удержаться от немедленной атаки ей стоило невероятных трудов.
— Капитан-командор, — с едва уловимой иронией произнес Демид, склоняя голову в намеке на приветствие. Мягкие интонации его голоса резко контрастировали с непреклонным выражением глаз. — По приказу Его Императорского Величества я прибыл проследить за тем, чтобы «Афина» не покидал строй кораблей эскадры. Боюсь, ваши планы лететь к Никополю-9 более неосуществимы. Прошу вас отдать приказ линкору — вернуться на место в походном ордере… Не усугубляйте ситуацию, ваше высочество.
Зубов говорил спокойно и размеренно, словно не замечая руки Таисии, которую она держала на эфесе своей, пока деактивированной сабли, а также свирепые лица космопехов за ее спиной. Казалось, этот офицер полностью уверен, что устоит даже против всего экипажа «Афины». В позе полковника сквозила непоколебимая уверенность и готовность идти до конца.
На мгновение повисла гнетущая пауза. Таисия, багровая от ярости, не сводила пылающего взгляда с ненавистного ей полковника, которого она часто видела в сопровождении отца. Видела, даже, надо признать, любовалась его статью, невозмутимостью и красотой. Но не была близко знакома. Сейчас же после того, как этот наглец смеет указывать ей, дочери императора и боевому офицеру, приводила княжну в неистовство. И плевать, что за спиной Зубова стоят два десятка его головорезов, готовых ринуться в бой по первому слову командира. Лично ей отступать некуда.
— Не вам, полковник, приказывать мне на моем же корабле! — прошипела сквозь зубы Таисия, делая угрожающий шаг вперед. — И не важно по чьему приказу вы здесь оказались. Мне на это плевать! Я не стану подчиняться глупым и безрассудным указам, какими бы высокими печатями они ни были подкреплены.
Голос княжны сочился нескрываемым презрением. За ее спиной одобрительно зарычали матросы, вскидывая оружие и нацеливая его на гвардейцев. Жила и другие офицеры нервно переглядывались, чувствуя, что вот-вот грянет буря.
— Хотите я дам вам совет, полковник? — звенящим от напряжения голосом продолжала Таисия. — Немедленно убирайтесь с моего корабля, иначе вы и ваши люди отправитесь назад на лейб-флагман в передвижных медкапсулах, так как сами идти не сможете…
— Благодарю за совет, — кивнул Зубов, ничуть не смутившись под дулами винтовок. — Но боюсь я им не воспользуюсь.
За его спиной гвардейцы, повинуясь молчаливому приказу, в свою очередь взяли космопехов «Афины» на прицел, готовые в любой момент открыть огонь на поражение. Обстановка на мостике накалилась
— Что ж, тем хуже для вас, — хмыкнула Тася, делая шаг вперед.
— Ваше высочество, я прошу вас в последний раз, — с расстановкой произнес Зубов, глядя Таисии прямо в глаза. Его голос звучал по-прежнему ровно и спокойно, но в нем явственно слышались нотки тревоги. Полковник прекрасно понимал, что простыми разговорами дело на закончится. — Не усугубляйте ситуацию. Подумайте о последствиях. Неповиновение прямому указу императора в боевой обстановке — это измена и бунт. Вы губите не себя, а прежде всего экипаж «Афины»…
В этот миг в душе Таисии что-то дрогнуло. Княжна действительно не подумала о судьбе своих подчиненных. Всем кто оказался с ней рядом, в отличие от нее самой за все проступки точно не поздоровится. Судьба Василькова, командующего Самсонова и иже с ними была тому подтверждением. Эти люди: Жила ее офицеры и матросы на «Афине» пойдут за ней до конца, так как вверять в своего командира и любят. Но что с ними будет потом?
И почему этот гвардейский полковник вдруг так печется о судьбе ее людей? В пылу яростного спора она вдруг по-новому взглянула на стоящего перед ней мужчину. Зубов уже не улыбался так ехидно и нагло, он смотрел на нее скорее глазами друга и человека не равнодушного. Это не был взгляд того контр-адмирала, вернее уже вице-адмирала Красовского, чьи холодные глаза выдавали такой же холод души. Нет, сейчас Тася увидела перед собой добрый, сочувствующий взгляд.
