Царствующие жрецы Гора - Норман Джон (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Цари-жрецы Миска начали покидать свои укрытия и наблюдательные посты, выходить на улицы, наклонив вперед тела, устремив антенны в сторону жуков. Сами цари-жрецы ничего не говорили, ничего не объясняли своим недоумевающим товарищам-людям, они просто откладывали оружие и направлялись к жукам.
И тут какая-то храбрая женщина, бывший мул, так и оставшаяся неузнанной, разобралась в ситуации, выхватила заостренный кол у одного из изумленных растерянных пастухов и бросилась на жуков, она била их, колола, отгоняла своим копьем, и тут же пастухи бросились ей на помощь и отогнали ужасных куполообразных хищников, прогнали их туда, откуда они пришли.
И на следующий день уже один из разведчиков Сарма положил оружие и, как говорят цари-жрецы, предался радостям золотого жука.
Теперь жуки бродили по всему рою и представляли больше угрозы войскам Сарма, чем Миска, потому что теперь никто из царей-жрецов Миска не выходил без сопровождающих людей, которые отгоняли встреченных золотых жуков.
И в следующие дни жуки, естественно, переместились в районы Сарма, потому что там не было кричащих людей с их острыми палками.
Опасность была так велика, что все имплантированные мулы, включая даже Парпа, отправились на улицы защищать царей-жрецов.
Странно с человеческой точки зрения, но ни Сарм, ни Миск не позволяли людям убивать золотых жуков. По причинам, которые я укажу ниже, они не хотели убивать эти опасные существа со сросшимися крыльями.
Золотые жуки, бродящие по рою, заставили Сарма для спасения обратиться за помощью к людям, потому что люди, особенно в хорошо вентилируемых туннелях роя, не поддавались наркотическому воздействию жуков, этому запаху, который полностью выводил из строя чувствительные антенны царей-жрецов.
Сарм объявил амнистию всем прежним мулам, предлагая им снова возможность стать рабами царей-жрецов. К этому щедрому предложению, чувствуя, что оно может не оказаться непреодолимым, он добавил лишние порции соли и по две самки мула на каждого мужчину после окончательного разгрома войск Миска, когда предположительно будет захвачено много самок. Их и раздадут победителям. Женщинам в войсках Миска он предлагал золото, драгоценности, дорогие ткани, разрешение отращивать волосы и рабов-мужчин, которые опять-таки будут распределены после победы. К этому он добавлял убедительные соображения, что его войска по-прежнему превосходят войска Миска как по числу царей-жрецов, так и по огневой мощи, что победа неизбежно будет за ним и что в такое время хорошо быть у него в милости.
Хотя сам я, конечно, не отказался бы от Миска и свободы и не присоединился бы к Сарму, я вынужден был согласиться, что конечная победа может оказаться на его стороне и его предложения соблазнительны для бывших мулов, особенно тех, кто занимал высшее положение в рое до войны.
Мне не следовало удивляться, но все же я удивился, когда одним из первых дезертиров из войска Миска оказалась предательская Вика из Трева.
Я узнал об этом однажды утром, проснувшись от удара кожаного хлыста.
— Проснись, раб! — послышался голос.
С криком гнева я, борясь с цепями, встал на колени; цепь и металлический ошейник удерживали меня на месте. Снова и снова бич хлестал меня, направляемый рукой девушки.
Тут я услышал ее смех и узнал своего мучителя.
Хотя лицо ее было закрыто завесой, ошибиться в голосе, в позе было невозможно. Женщина, стоявшая надо мной с хлыстом, одетая в драгоценные шелка, в золотых сандалиях и пурпурных перчатках, эта женщина была Викой из Трева.
Она отбросила с лица завесу, откинула голову и рассмеялась.
И снова ударила меня.
— Теперь я хозяйка! — прошипела она.
Я спокойно разглядывал ее.
— Я был прав, — сказал я наконец. — Хотя и надеялся, что ошибаюсь.
— О чем это ты?
— Ты достойна только участи рабыни.
Лицо ее исказилось от гнева, и она снова ударила меня, на этот раз по лицу. Я ощутил вкус своей крови.
— Не порань его серьезно, — сказал стоявший сбоку Сарм.
— Он мой раб! — ответила она.
Антенны Сарма свернулись.
— Ты получишь его после моей победы, — сказал Сарм. — Тем временем я его использую.
Вика нетерпеливо, почти презрительно взглянула на него и пожала плечами.
— Хорошо, — сказала она, — я могу подождать. — А мне она издевающимся тоном сказала: — Ты заплатишь. Заплатишь так, как только я, Вика из Трева, умею заставлять платить мужчин.
Я был доволен тем, что потребовался царь-жрец, чтобы меня приковали у ног Вики, что я не сам в надежде на ее милости надел на себя рабский ошейник.
Вика, взмахнув полами платья, повернулась и вышла из помещения штаба.
Сарм подошел ближе.
— Видишь, мул, — сказал он, — как цари-жрецы используют против людей их собственные инстинкты.
— Да, — ответил я, — вижу.
Хотя тело мое горело от ударов хлыста, больше угнетала меня мысль о Вике. Я ведь знал, кто она такая, и все же в глубине души надеялся, что ошибаюсь.
Сарм подошел к встроенной в одну из стен панели. Он нажал кнопку.
— Я активирую твою контрольную сеть, — сказал он.
Я застыл в своих цепях.
— Проверочные тесты очень просты, — продолжал Сарм, — и могут заинтересовать тебя.
В комнату вошел Парп и остановился около меня, попыхивая трубкой. Я заметил, что он отключил свой переводчик.
Сарм повернул ручку.
— Закрой глаза, — прошептал Парп.
Я не испытывал никакой боли. Сарм внимательно смотрел на меня.
— Может, нужно увеличить напряжение, — сказал Парп, возвышая голос, чтобы он донесся до переводчика Сарма.
Следуя этому предложению, Сарм снова коснулся первой кнопки. Потом опять повернул ручку.
— Закрой глаза, — настойчиво прошептал Парп.
Я почему-то послушался.
— Открой, — сказал Парп.
Я открыл.
— Опусти голову.
Опустил.
— Поверни голову по направлению часовой стрелки, — сказал Парп. — Теперь против часовой стрелки.
Удивленный, я выполнял его советы.
— Ты был без сознания, — предупредил меня Парп. — Теперь ты больше не под контролем.
Я огляделся и увидел, что Сарм выключил машину.
— Что ты помнишь? — спросил Сарм.
— Ничего.
— Сенсорное восприятие проверим позже, — сказал Сарм.
— Начальные реакции кажутся вполне обнадеживающими, — громко сказал Парп.
— Да, — согласился Сарм, — ты отлично выполнил работу.
Сарм повернулся и вышел из помещения штаба.
Я посмотрел на Парпа, который улыбался и пыхтел трубкой.
— Я не имплантирован?
— Конечно, нет.
— А как же Куск?
— Он один из нас.
— Но почему?
— Ты спас его детей.
— Но у него нет пола и нет детей.
— Ал-Ка и Ба-Та, — сказал Парп. — Ты думаешь, цари-жрецы не способны на любовь?
Теперь заключение в диске меньше раздражало меня.
Парпа опять отправили на улицы отгонять золотых жуков.
Я узнал из разговоров в штабе, что немногие люди, сражавшиеся в войсках Миска, поддались на уговоры Сарма, но все же некоторые, подобно Вике из Трева, решили переметнуться на сторону победителя. Лишь несколько человек, мужчин и женщин, пересекли линию и поступили на службу к Сарму.
Сарм привел из помещений царей-жрецов всех рабов, бывших там, по большей части рабынь комнат. Сами по себе, испуганные, недоумевающие, они мало чем могли помочь, но представляли собой приманку для мужчин, побуждая их дезертировать; девушки были, так сказать, наградой за предательство, и поскольку красота рабынь комнат была хорошо известна в рое, я считал, что они могли сыграть свою роль; но, к моему удивлению и радости, не более полудесятка мужчин явились за этими прекрасными призами. Война продолжалась, и на меня все большее впечатление производили верность и храбрость людей, служивших Миску; они за горсть грибов, глоток воды и свободу готовы были отдать свои жизни в самой странной схватке, в какой приходилось участвовать людям.
Вика приходила ко мне ежедневно, но ей больше не разрешали хлестать меня.
