Путь императора - Мазин Александр Владимирович (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации txt) 📗
– Бери его,– сказал он рослому и потянулся за кошельком.
Тот скривился, но без возражений поднял лежавшего на руки.
– Тяжеленький,– пропыхтел он.– А на вид тощий, кости одни.
– Мясо нарастет,– обрадованно проговорил стражник, пряча монеты.– Был бы живой!
– Вот именно,– ядовито произнес рослый.
Стражник открыл ему дверь и посторонился.
– Могли бы и скинуть пару монет,– заметил рослый, когда они вышли на воздух.– Запросто.
– Пустое,– бесстрастно произнес самериец и потер ладони.
Рослый хмыкнул. Насколько он знал своего начальника, этот жест говорил о том, что самериец думает о драке. Вернее, об убийстве, потому что драться с этим демоном – все равно что самому прыгнуть на меч. Стоило ли в таком случае выкладывать золото?
Но свои мысли младший наставник Вакуш по прозвищу Булава оставил при себе.
Они пересекли открытую площадку, и Вакуш пнул ногой дверь в следующее здание. Дверь открыли.
– Гладиаторский Двор,– сказал самериец стражнику.– Я – помощник Управителя.
– А это кто? – стражник показал на раненого.
– Наш,– коротко ответил самериец и шагнул вперед.
Стражник посторонился.
Фаргал очнулся на следующее утро. Нельзя сказать, что он чувствовал себя хорошо, но все же лучше, чем у льва в желудке.
Эгерини огляделся. Узкая, похожая на склеп комнатушка с горизонтальным окном, прорезанным наверху. Кувшин с водой. Дыра в полу, прикрытая доской,– для отправления естественных надобностей. Вмурованное в пол кольцо и цепь, тянущаяся от него к ноге Фаргала. Цепь, тюремная камера – это уже стало привычным. На грубо оштукатуренной стене бледными оранжевыми линиями изображено совокупление самца гориллы с женщиной. Может, впрочем, это вовсе и не горилла, а лишь результат слабости художественных навыков автора рисунка.
«Я задушил льва,– подумал Фаргал и не испытал ни гордости, ни даже удовлетворения. Была зверюга – и нету.– Задушить бы тех, кто нас с красногривым рассовал по клеткам».
Кровожадные мысли Фаргала прервал пронзительный скрип дверных петель.
В проеме стоял стражник в алых доспехах.
Воин шагнул вперед, наклонился; щелкнул замок, нога Фаргала освободилась.
– Вставай,– сказал воин.– Ходить сможешь?
Эгерини поднялся, опираясь на стену, перенес тяжесть тела на раненую ногу, поморщился от боли, но решил, что пойдет сам.
– Хорошо,– с одобрением произнес воин.– Иди за мной.
Он повернулся спиной к Фаргалу и вышел.
«Ну вот,– подумал эгерини с горечью.– Они меня уже и бояться перестали!»
Фаргал зря огорчался. Перед ним шел Алый. Алому ли бояться какого-то разбойника, пусть он хоть десять львов передушит?
В конце длинного узкого коридора прислонился к стене еще один солдат. Этот вообще глядел сквозь Фаргала, будто тот – пустое место. Коридор кончился лестницей.
Спуск по ней дался эгерини нелегко. Внизу ему пришлось остановиться и, держась за стену, ждать, пока прояснится в глазах.
Алый тоже терпеливо ждал.
– Где это я? – спросил Фаргал, когда ему чуть полегчало.
Воин ответил не сразу, но все-таки ответил:
– Царский Гладиаторский Двор.
– А… кто я тут?
– Никто,– буркнул Алый.– Потерявший Жизнь. Давай двигай.
Длинный зал с низким потолком, темный и душный. От дверей до дальней стены – стол. На скамьях вдоль него – люди. Потерявшие Жизнь. Гладиаторы.
– Вперед!– скомандовал Алый, и Фаргал вошел в трапезную.
Воин остался снаружи.
– Новичок? – Мускулистый малый с черной повязкой на руке подошел к эгерини.– Зовут как?
– Фаргал.
– Твое место с края, Фаргал,– сказал малый и засмеялся.– Но это ненадолго, судя по твоей роже. Иди, парень, набивай брюхо, пока оно у тебя есть!
И захохотал над собственной шуткой.
Немногим раньше Фаргал заставил бы шутника набить брюхо собственными зубами, но теперь – не то. Эгерини заковылял в указанном направлении и примостился на краю скамьи.
Раб поставил перед ним глиняную миску с чечевичной кашей, приправленной луком и чесноком. Фаргал лениво ковырялся в ней деревянной ложкой: есть совсем не хотелось.
– Ну,– произнес за спиной Фаргала хриплый голос с гортанным самерийским акцентом.– Где новичок?
– Встань!– Сосед эгерини толкнул его локтем.– Потом дожуешь!
Фаргал медленно поднялся. Обернулся.
Он сразу узнал говорившего. И тот тоже его узнал, хотя не один год прошел с тех пор, как они встретились.
– А-а, волчонок,– сказал Хархаздагал из клана Горы Ветров.– Вижу, ты вырос!
Вокруг засмеялись: Фаргал был на голову выше самерийца.
Хархаздагал повернул голову, и смех стих.
– Готов со мной сразиться, волчонок? – спокойно спросил горец.
Фаргал перешагнул через скамью, перенес вес тела на здоровую ногу и выпрямился.
– Видишь, у меня опять нет меча,– сказал он.– Дай мне меч – и ты узнаешь.
Самериец медленно оглядел его с ног до головы. Взгляд его задержался на бурой от крови повязке, на старых шрамах и свежих рубцах, оставленных львиными когтями.
– Вижу,– сказал он.– Я дам тебе меч.
Повернулся и пошел прочь, невысокий, кряжистый, толстая коса на затылке скреплена бронзовой заколкой, рядом – рукоять меча.
Фаргал медленно опустился на скамью. Есть ему по-прежнему не хотелось. Жить – тоже.
«Ладно,– подумал Фаргал.– По крайней мере я умру как воин, а не как раб».
Но встретились они не так уж скоро. К вечеру рана на ноге воспалилась, и жар пополз от нее по всему телу. На ужин Фаргал не пошел, а когда дежурный стражник явился, чтобы приковать эгерини на ночь, тот лежал на каменном полу и слепо глядел в потолок. Стражник наклонился к нему, понюхал бинты и решил парня не трогать. Похоже, до утра новичок не дотянет. Время было – конец четвертой стражи, считая от полудня, и охранник не стал никого беспокоить. Помрет так помрет.
Фаргал бредил. Виделся ему то старик-карнагриец, угостивший его лепешкой, мертвый, с выпотрошенным нутром, то широкое лицо Хархаздагала, то вдруг Мормад, веселый, в новой головной повязке в красную полоску…
А потом пришла Таймат.
– Живой, смотри ты! – с удивлением произнес стражник, отпирая камеру.
– Посторонись! – холодно произнес Хархаздагал.
Он присел на корточки рядом с новичком, потрогал его лоб, пощупал раздувшуюся ногу.
– Почему вчера мне не сказал? – спросил горец.
– Да ладно, какой-то раб…
Самериец молча смотрел на стражника. Не лицо – маска с узенькими прорезями глаз. Стражник отвел взгляд… и наткнулся на отполированную до блеска, непривычно длинную рукоять меча за головой самерийца.
Стражник почувствовал пустоту в животе.
«Убьет!» – подумал он в панике и попятился.
– Марш за лекарем,– негромко сказал горец.– Бегом!
Стражник припустил по коридору, грохоча подбитыми железом сандалиями.
«Зверь, ну зверь,– думал он на бегу.– Дикарь, одно слово!»
– Вчера звать надо было,– равнодушно уронил лекарь.
Стражник у него за спиной поежился. Но Хархаздагал даже не взглянул на него.
– Выживет? – спросил он.
– Вряд ли. Это тот самый разбойник, что задушил льва?
– Да. Делай свою работу, старик!
От голоса Хархаздагала лекаря пробрал озноб.
– Да я же не отказываюсь,– пробормотал он, разматывая вонючие бинты,– только я ведь не маг какой-нибудь… Подержи его.
И принялся копаться в ране.
Фаргал лежал неподвижно. Он не чувствовал боли, он вообще ничего не чувствовал.
Лекарь закончил, наложил новую повязку, порылся у себя в сумке, не нашел того, что искал, пожевал губами.
– Ему еще отвар нужен, – сказал он.– Сделать?
– Ему нужен лосанский бальзам,– сказал Хархаздагал.
– Ты что, воин? – Седые брови лекаря поползли вверх.– Он же стоит столько, сколько три таких раба!
– Старик,– ровным голосом произнес горец,– я знаю, что у тебя есть лосанский бальзам. И ты принесешь его этому гладиатору. Я заплачу.
– Ну раз так…– Лекарь недоуменно оглянулся на стражника, но тот ничего не смог бы ему объяснить.– Ладно, найдем и лосанский бальзам. Только, знаешь, это обойдется тебе в восемнадцать золотых.
